Белоликов, Василий Захарович

Василий Захарович Белоликов
Место рождения:	дер. Васильевское, Череповецкий уезд, Новгородская губерния, Российская империя
Место смерти:	Бутовский полигон, Московская область, РСФСР, СССР
Духовное образование:	Киевская духовная академия
Известен как:	историк

Васи́лий Заха́рович Белоли́ков (30 января 1887, дер. Васильевское, Новгородская губерния — 25 ноября 1937, Бутовский полигон, Московская область) — церковный историк, специалист по истории старообрядчества, профессор Московской богословской академии. Деятель обновленческого движения.

Семья

Родился в семье священника Захарии Белоликова и Марии Ивановны, дочери священника Иоанна Орнатского, двоюродного племянника епископа Пензенского и Саратовского Амвросия, автора многотомной «Истории российской иерархии». Один из братьев — епископ Пимен (Белоликов). Один из четвероюродных братьев — Философ Орнатский. Жена — Елизавета Николаевна.

Образование

Окончил Кирилловское духовное училище, Новгородскую духовную семинарию (1907), Киевскую духовную академию (1911) со степенью кандидата богословия (тема кандидатской работы: «Литературная деятельность Блаженного Августина против раскола донатистов»). В 1911—1912 — профессорский стипендиат академии. Магистр богословия (1916, тема диссертации: «Инок Никодим Стародубский. Его жизнь и литературная деятельность».

Церковный историк

Был исполняющим должность доцента на кафедре истории и обличения русского раскола в Киевской духовной академии, с 1916 года — доцент. Сфера научных интересов: проблемы раскола и старообрядчества, история церкви XVIII в. Занимался педагогической и научно-богословской деятельностью до самого закрытия академии в послереволюционные годы. Его магистерская диссертация посвящена истокам единоверия — направления в православной церкви, признающего официальную церковную власть и при этом сохраняющего «дониконовские» обряды. Главный персонаж диссертации, стародубский инок Никодим (1745—1784) первым среди старообрядцев пришёл к мысли о необходимости заимствования законного священства только от русской церкви и о соединении с нею через это заимствование.

В 1918 году был арестован в Киеве петлюровцами, содержался в тюрьме 2 месяца, после чего был освобождён.

Обновленческий деятель

Присоединился к обновленческому движению и стал его активным участником, членом обновленческого Синода от мирян. Активный участник обновленческого собора 1923, на котором выступал с резкой критикой монашества. По данным Анатолия Краснова-Левитина и Вадима Шаврова,

Этот талантливый и ученый человек отличался, однако, некоторой неуравновешенностью и страдал к тому же пристрастием к Бахусу. Под влиянием винных паров он порой совершал невероятные по своей эксцентричности поступки. Его выступление по вопросу о монашестве отличалось скорее экстравагантностью, чем убедительностью. На протяжении получаса он осыпал монахов грубой бранью, рассказывал самые ужасные вещи про киевских иноков, сам он был родом из Киева.

— Левитин А., Шавров В. [www.krotov.info/history/20/krasnov/2_08.html Очерки по истории русской церковной смуты. — Т. 2]

Был хранителем и редактором произведений одного из его лидеров, обновленческого митрополита Александра Введенского. В 1924—1934 годы — профессор Московской богословской академии, организованной обновленцами. Преподавал также в Ленинградском богословском институте.

В 1925 году был арестован и осуждён на шесть месяцев лишения свободы по статье 72 УК РСФСР за контрреволюционные разговоры. В течение трёх месяцев находился в ОГПУ, остальные три месяца работал на заводе Главхлопком в Ташкенте, после чего возвратился в Москву на прежнюю работу в обновленческий Синод. 1 марта 1934 года уво­лен от службы при Священном Синоде и назначен в Ка­захстанское церковное управление. Назначения не принял и порвал с обновленческим движением.

Аресты и гибель

Работал управляющим делами Ногинского завода грампластинок. 28 апреля 1935 года был арестован и осуждён к трём годам лишения свободы. Из следственного дела следует, что был секретным сотрудником ГПУ и арестован за «оглашение не подлежащих оглашению сведений». Наказание отбывал в Карлаге НКВД СССР (Карагандинская область), освобожден 31 января 1937.

После освобождения жил в городе Александрове. 29 сентября 1937 года вновь арестован. Обвинён в том, что «возвратившись из ссылки возобновил свою контрреволюционную деятельность, группировал вокруг себя реакционную часть церковников, ставил перед собой задачу блокирования обновленческой церкви с Тихоновской преследуя цель объединения реакционных сил двух церковных течений для активной борьбы с советской властью». Приговорён к расстрелу; казнён на полигоне Бутово под Москвой.

Дело в отношении В. З. Белоликова Постановлением Президиума Московского городского суда от 22 ноября 1956 года производством прекращено за недоказанностью состава преступления. Реабилитирован по делу 1935 года определением Верховного Суда РСФСР от 16 октября 1991 года.

Труды

• [commons.wikimedia.org/wiki/File:Белоликов_В.З._-_Литературная_деятельность_блаж._Августина_против_раскола_донатистов_-_1912.pdf Литературная деятельность Блаженного Августина против раскола донатистов.] — Киев, 1912.
• Историко-критический обзор существующих мнений о происхождении, сущности и значении русского раскола. — Киев, 1913.
• Инок Никодим Стародубский. Его жизнь и литературная деятельность. — Киев, 1915.
• К вопросу об единоверии.
• Яков Стефанович Беляев. Старообрядческий писатель второй половины XVIII в.

Ссылки

• [drevo-info.ru/articles/2846.html Белоликов Василий Захариевич]. Древо : открытая православная академия (20 мая 2007). Проверено 11 октября 2013.
• [belolikovi.narod.ru/vasili_z.HTM Белоликов Василий Захарович]. Род Белоликовых. Проверено 11 октября 2013.
• [ru.rodovid.org/wk/Запись:600213 Белоликов, Василий Захарович] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

Отрывок, характеризующий Белоликов, Василий Захарович

Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат.
Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.
– Laissez cette femme! [Оставьте эту женщину!] – бешеным голосом прохрипел Пьер, схватывая длинного, сутоловатого солдата за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и побежал прочь. Но товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.
– Voyons, pas de betises! [Ну, ну! Не дури!] – крикнул он.
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.