Беломорско-Онежское пароходство

Беломорско-Онежское пароходство
Основание	1940
Расположение	Петрозаводск, улица Ригачина, 7
Отрасль	перевозки водным транспортом
Сайт	[bop.onego.ru/](недоступная ссылка)[[Категория:Википедия:Статьи с нерабочими ссылками]

К:Компании, основанные в 1940 году

Беломо́рско-Оне́жское парохо́дство (БОП) — российская судоходная компания, управление находится в Петрозаводске.

История

СССР

Создана постановлением Совета Народных Комиссаров ССР от 01 июля 1940 года в результате выделения из состава Северо-Западного пароходства. Первым начальником Беломорско-Онежского пароходства был назначен А. В. Тимофеев. В задачи БОПа входила транспортировка грузов и пассажирские перевозки в районе Белого моря, Беломорско-Балтийского канала и Онежского озера. В годы оккупации Петрозаводска пароходство находилось в Архангельске (с 1941 по 1942 годы) и Беломорске (с 1942 по 1944 годы).

В 1940 году флот БОПа состоял из 70 буксиров, 265 единиц несамоходного флота, грузопассажирских пароходов и паротеплоходов — «Роза Люксембург» (старейший, построен в 1897 г., бывший «Святой Николай»), «Карл Маркс» (1909 года постройки), «Петрозаводск» (1899 года постройки), «Онежец» (1888 года постройки), «Безбожник»(1914 года постройки, бывший «Ямбург», в послевоенное время переименован в «Лесной»), «Трамвай № 1» и «Трамвай № 2» (1936 года постройки), «Акула», «Интер № 205», также с 1941 г. — «Урицкий» (бывший «Иван Сусанин» 1912 года постройки), «А. Жданов», с 1944 г. — «Вересаев» (1915 года постройки), с 1954 г. — «Чапаев» (1895 года постройки, бывший «Лисий Нос»).

В годы Великой Отечественной войны суда БОПа участвовали в эвакуации населения и ценностей, обеспечивали нужды фронта и тыла. Суда «Огюст Бланки», «Ижорец-18»", «Мартиец-89», «Видлица», «Шуя», «Бакунин» и другие участвовали в боевых действиях в составе Онежской военной флотилии, некоторые суда были переданы Ладожской военной флотилии.

В 1944—1946 году в Пиндушах действовала школа юнг Беломорско-Онежского пароходства.

В состав пароходства входили Петрозаводский порт (в том числе — приписной пункт Вознесенье), пристани Шала (с 20 апреля 1943 г. по 1 августа 1944 г. находилась в составе управления Шекснинского речного пароходства), Надвоицы, Медвежьегорский порт, Медвежьегорская ремонтно-эксплуатационная база флота(Медвежьегорский судоремонтно-судостроительный завод, Пиндушская РЭБ флота, (после выведения из состава ОАО БОП предана как структурное подразделение ООО ОСЗ под названием ООО МСБ — Медвежьегорская судоремонтная база)(ликвидирована в 2010-м году), Беломорский эксплуатационный участок (Беломорский морской порт, в том числе — приписные пункты Кандалакша и Архангельск), Петрозаводская ремонтно-эксплуатационная база флота (Петрозаводский судоремонтный судостроительный завод), службы: несамоходного флота (до 1961 г.), социальных учреждений, управление рабочего снабжения, бассейновый узел связи и радионавигации. Имелся профилакторий «Парус».

С 1965 года пароходство осуществляет перевозки экспортно-импортных грузов в смешанных «река-море» плаваниях за границу.

Россия

В 1991—1992 гг. при участии Беломорско-Онежского пароходства создаются совместные с германской стороной предприятия «Совбоптранс» (судоходное) и «Onega Arminius Shipbuilders» (судостроительное), ТОО «Трансонега» (судоходное, совместное с организацией Нафтранс), часть судов сдается в тайм и бербоут-чартер российским и иностранным компаниям. В 1992 году руководство пароходства получило в германском банке KFW кредит в объёме 140 млн немецких марок для строительства 15 новых и реконструкции семи старых судов. Кредит отрабатывался 32 судами БОП под германским менеджментом, однако в течение пяти лет пароходство было вынуждено продать 74 судна для погашения долга.

16 марта 1993 года пароходство было акционировано, официальное название — АООТ (с мая 1996 г. — ОАО) «Беломорско-Онежское пароходство». Созданы совместные предприятия — российско-германские «Сундоба», «Эльб—Онега Шиппинг Гмбх», в 1997 году создано дочернее предприятие ООО «БиМС», в 1999 г. — "Судоходная компания «Онег» и другие.

В 2000 году контрольный пакет акций Беломорско-Онежского пароходства выкупило Санкт-петербургское ЗАО «Концерн „ОРИМИ“». Президентом пароходства был назначен Андрей Нелидов — председатель совета директоров компании «Лесная биржа», входящей в «ОРИМИ».

В 2002 году на базе ранее действующих подразделений ОАО «БОП» созданы два дочерних предприятия: ООО «Онежская Стивидорная компания» (позднее — ТК «Фрегат», с 2005 г. — ТК «Корвет», затем ТК «БОП», прекратила свою деятельность в 2010 г.) и ООО «Онежский Судостроительный завод». Также в 2002—2007 гг. из ОАО «БОП» были выделены различные структурные подразделения — ООО "Судоходная компания «Орион», ООО «Беломорско-Онежское пароходство» и ООО «Беломорско-Онежская круинговая компания».

В 2007 году ОАО «БОП» реорганизовано в форме присоединения к ЗАО «Невская судоходная компания». ООО «Беломорско-Онежское пароходство» ликвидировано в 2009 году, в настоящее время действует судоходная компания под наименованием ООО «БОП» («Беломорско-Онежское пароходство»). В разное время пароходством эксплуатировались самоходные грузовые суда типа «Волго-Дон», «Волжский», «ВолгоБалт», «Балтийский», «Невский», «Сормовский», «Морской», «Беломорский», «Волга», «Онежский», «Амур», СТК, «Выг», судно проекта 2760 «Иловля», суда проекта 10523. Также в составе пароходства находились буксирные суда финской постройки («Вайгач», «Сахалин», «Ямал», «А.Жданов», «Титан», «Мезень» и другие (1950—1970-е гг.), пароходы, переоборудованные в теплоходы проекта 259 и 574 («Таллин», «Нарьян-Мар», «Онега», «П. Пахтусов»), проекта 2233 (342-II) («Игарка» — передана в 1986 г. на баланс Беломорской базы гослова рыбы, «Клайпеда», «Владивосток», «Азов»), буксирные суда немецкой постройки «Огюст Бланки» (Опост Бланки) (1940—1950-е гг.), буксирные суда российской постройки «Каляев» («Сиговец») (1940-е гг.), «Бакунин» (1940—1960-е гг.), «Видлица» (1940—1950-е гг.) «Шолопасть», «Буря», «Грузия», «Яков Воробьев» (1950—1950-е гг.), «Петрозаводск», «Пролетарий», «Жижгин», «Жужмуй», «Деловой», «Полярник», «Онда», «Шуя», «Ипполитов-Иванов», «Орджоникидзе» (1950—1960 гг.), типа «Ижорец» (номерные «Ижорцы» и «Мартийцы», «Чапаев», «Кингисепп»), «Экспортлес» (1940—1950-е гг.) «А. Пашков» и «Н. Варламов»,, типа РБТ (1950—1980-е гг.), проекта 718 («А. Лисицына», «М. Мелентьева»), проекта 730 («Беринг», «В. Хабаров», «Г. Невельской», «М. Матюшенко», «Пржевальский», «Суворов»), типа «Шлюзовой» (1970—1990-е гг.), проекта Р-96Б «Прогресс» (производства Петрозаводской РЭБ флота, с 1983 г.), проекта 433 и 73 («Смотрящий», «Сегозерец», «Ромбак», «Грозный», «Стремительный», «Циклон», «Донец», «Олонка», «Полга» и другие), проекта 522 («Сегежа», «Шуя», «Водла», «Повенец»,), проекта Т63М («Выг», «Кемь»), проекта 1427 «А. Фетюлин», проекта 1439 «Механик Филиппов», типа «Озерный», РТ, БК, БТП, МБ и ОТ (1980—2000-е гг.), несамоходные лихтеры и баржи-площадки финской постройки (1950—2000-е гг.) и баржа М-1, вспомогательные суда «Онего» проекта 873 (1960-е годы), «Капитан Заонегин» проекта 1462 (1971 года постройки), «Капитан Вознесенский» (1962 года постройки, до 1978 г. — «Теплотехник») проекта 873а, «Водолаз», «Капитан Глебов», и «Навага» проекта 376У, Лоцманский-77, Лоцманский-81 «В. Щиплинцев» (1972 года постройки, проекта 1710), рефрижератор «Север» проекта 7 БК, ледокол «Нева» проекта 16, спасательное судно «Инженер Нарин» (до 1981 г. — «Днепро-Буг», 1955 года постройки, проекта 623), разъездные суда «Октябренок», «Карась», суда проекта 433 и КС-100а и другие. Беломорско-Онежское пароходство имело также агитационные пароходы «Керчь» (1940-е гг.), «Мариуполь» (1950-е гг.), агиттеплоход «Спутник» проекта 1162 (нач. 1960-х гг. — конец 2000-х гг.), танкеры, бункербазы «Пумпия», ББ, плавучие краны, суда комплексной переработки отходов № 4 и 5, плавдебаркадеры 31, 33, 181, 215, 216, 217, 800, 855, плавмастерская № 626, стоечное УТС — учебно-тренировочное судно (бывший теплоход «Нарьян-Мар» 1950 года постройки, распилен в 2012 г.).В 1983—1991 годах на балансе пароходства находилось также учебное судно Петрозаводского клуба юных моряков «Юность Карелии» (МТ-130) 254 проекта.

Список руководителей

Начальники пароходства:

• 1940—1946 гг. — А. В. Тимофеев
• 1946—1951 гг. — А. Н. Новосёлов
• 1951—1954 гг. — С. В. Сысоев
• 1954—1958 гг. — А. Данилов
• 1958—1959 гг. — В. А. Сабуров
• 1960—1970 гг. — В. Л. Успенский
• 1970—1987 гг. — Е. О. Васильев
• 1988—1993 гг. — О. С. Бачинский
• А. И. Лялля

Генеральные директора:

• 1993—1997 гг. — О. С. Бачинский
• 1998—2001 гг. — Н. В. Грачёв
• 2001 г. — А. В. Нелидов
• 2002 г. — Е. В. Корюшкин
• 2002—2005 гг. — А. В. Ларшин
• 2006—2008 гг. — С. И. Розолинский

ООО «БОП»

• 2008—2009 г. — С. И. Розолинский
• 2012—2013 — В. Маслов

Главные инженеры связи БОП:

• 1970—1999 гг. — М. А. Махнёв

Пассажирские линии и флот

Беломорско-Онежское пароходство обслуживало пассажирские водные линии с момента создания в 1940 г. Это были как линии, перешедшие в его ведение от Северо-Западного речного пароходства, так и новые. На Онежском озере функционировали линии Вознесенье-Петрозаводск-Медвежьегорск, Петрозаводск-Шала, Медвежьегорск-Беломорск, Петрозаводск-Ламбасручей, на реке Водле — Пудож(Подпорожье)-Стеклянное, на Выгозере — Медвежьегорск-Надвоицы. На линии Ленинград-Петрозаводск-Медвежьегорск работали пароходы «Урицкий» и «А. Жданов».

Пароходство обслуживало линии на Онежском озере Петрозаводск-Песчаное-Шуньга-Медвежья Гора, Петрозаводск-Типиницы-Кузаранда-Толвуя, Петрозаводск-Кижи-Великая Губа, Петрозаводск-Ламбасручей, Петрозаводск-Коной губа-Типиницы, Петрозаводск-Подпорожье, Петрозаводск-Зимник-Бараний Берег, Петрозаводск-Кузаранда, Петрозаводск-Ялгуба-Суйсарь-Кулмукса-Узкие Салми (до 1962 г.), Петрозаводск-Соломенное-Шликин Наволок (до 1962 г.) Линдозере и Выгозере (линии Надвоицы-Сегежа-Валдай-Вожмозеро, Полга), р. Водле (линии Стеклянное-Пудож-Подпорожье, переправа Стеклянное-Лесозавод), Чупинской губе Белого моря, Пяозере, озёрах Верхнее, Среднее и Нижнее Куйто (линии на Войницу, Калевала-Луусалми, Софпорог-Зашеек), Сандал (линии Кондопога-Ерши-о. Лычный), Топозеро (Кестеньга-Кизрека). С 1965 г. были введены рейсы теплоходов «Окунь» и «Лермонтов» на Белом море на линиях Кемь — Соловецкие острова, Беломорск — Соловецкие острова (закрыта в 1973 г., возобновлена из Беломорска в 2004 г. СПК «Комета-12», закрыта с 2009 г.). Также пароходство обслуживало ряд паромных переправ.

С 1960 по 1963 гг. пароходство оказывало услуги прогулочных катеров-такси — имелись 4 катера-такси на линиях Петрозаводск-Ивановские острова, Петрозаводск-Чёртов Стул, Петрозаводск-Соломенное, Петрозаводск-аэропорт.

В 1960—1980 г. Беломорско-Онежское пароходство обслуживало туристические линии — Петрозаводск-Кижи, Кондопога-Кижи, Петрозаводск-Шала-Медвежьегорск-Повенец-Кондопога-Кижи-Валаам-Ленинград-Петрозаводск, Петрозаводск-Астрахань, а также организовывало прогулочные рейсы по Петрозаводской губе Онежского озера, акватории Онежского озера для жителей Медвежьегорска, акваториях озера Сандал и Онежского озера для жителей Кондопоги, рейсы для населения по сбору грибов и ягод в Кулмуксу, Суйсарь, Шокшу.

Пассажирские линии обслуживали суда Беломорско-Онежского пароходства: пароходы «Урицкий» (эксплуатировался на пассажирских линиях БОПа 1941—1959), «А. Жданов» (1941, 1946—1947), «Володарский» (1940—1945, 1955—1958), «Карл Маркс» (1940—1947, списан в 1951), «Первомайский» (1947—1952), «Онежец» (1940—1947), «Роза Люксембург» (1940—1955, списана в 1956), Трамвай № 1 и № 2 (1940—1946), «Джамбул» (1940—1958), «Вересаев» (1944—1956, в 1957 переоборудован в грузовой), «Безбожник» (1940—1941), «Лесной» (1945—1954), «Нарва» (1945), теплоходы «Лермонтов» проекта 623 (1954—1979, списан в 1987), Ом-337 (1959—1988), Ом-344 (1964—1987), Ом-357 (1970—1973) проекта 780; «Москвич-171» (1955—1977), «Москвич-172» (1955—1980) проекта 544, Мо-94 839 проекта (1964—1970); «Беломорье» проекта 1430 (1972—2007, в 2008 г. эксплуатировался компанией «ТК БОП»), «Ладога» проект 646 (1959—1997); «Московский-2» (1984- в 2008 г. эксплуатировался компанией «ТК БОП» под именем «Онежская жемчужина»), «Московский-23» (1987- в 2008 г. эксплуатировался компанией «ТК БОП» под именем «Кижское ожерелье», в 2009 г. эксплуатировался ООО «Скат») проекта 81080; «Днепро-Буг» проекта 623 (1955-сер.1980-х гг.), «К. Э. Циолковский» проекта 588 (1964—1980), «Михаил Ломоносов» (1979—2000-е гг.) проекта 301, «Серго Орджоникидзе» (1960—1961 г.) проекта 588, «Мезень», «Спутник» проекта 1152, «Капитан Заонегин» проекта 1462 (в 1980-х гг. вспомогательный, в 1990-х на линии Петрозаводск-Зимник-Бараний Берег).

Также на пассажирских линиях работали катера МК-14 (1957—1963), МК-24 (1956—1957), «Навага» (1960-е-1970-е гг.), «Лосось» (1960-е-1980-е гг.), «Судак» (с 25 апреля 1969 г. — «Калевала», 1960-е-1980-е гг.), «А. Перттунен» (1960-е гг.), «Лещ» (до 1967 г.), «Окунь» (1960-е гг.), «Сиг» (1960-е гг.), проекта 376У (1960-е — 1990-е гг.), «Заря», «Сампо», «Сандал» проекта 371бис (1970—1990-е гг.), суда МРБ 20/1, МРБ20/2, МРБ20/3, МРБ 20/4, МРБ 20/5, МРБ 20/6, МРБ-40 «Волна» проекта 921 (1960-е-1980-е гг.), переправа СП-41 (1978 года постройки, эксплуатировалась на переправе Стеклянное-Лесозавод до 1998 г., после — заменён БК-60).

В середине 2000-х годов у туристической компании Беломорско-Онежского пароходства появляется первое судно на воздушной подушке — «Хивус-10-70», на котором осуществляются рейсы на Зимник, Сенную Губу и прогулочные рейсы. В 2008 г. для нужд компании были построены пассажирские суда на воздушной подушке «Капитан Пудичев» и «Хивус-48», однако в связи с отказом компании от работы на пассажирских линиях, на Онежском озере они не эксплуатировались.

Скоростные линии и флот

Скоростной флот обслуживал в 1960-х-2000-х гг. линии Петрозаводск-Вознесенье, Петрозаводск-Шала, Петрозаводск-Кижи, Петрозаводск-Кижи-Великая Губа, Петрозаводск-Медвежьегорск, Петрозаводск-Пиньгуба-Ялгуба, Петрозаводск — Толвуя, Петрозаводск-Суйсарь, Петрозаводск-Вытегра.

Состав скоростного флота пароходства и годы эксплуатации в БОПе: Суда на подводных крыльях:

• «Ракета-10» (1960—1964)
• «Метеор-23» (1964—1976)
• «Метеор-60» проекта 342 (1968—1977)
• «Метеор-90» (1972—1978)
• «Комета-1» проект 342М (1966—1977)
• «Комета-3» проект 342МС (1969—1989)
• «Комета-5» проект 342МТ (1978 — в 2008 г. эксплуатировалась «ТК БОП»)
• «Комета-6» проект 342МТ (1977- в 2008 г. эксплуатировалась «ТК БОП»)
• «Комета-7» проект 342МТ (1974 — в 2008 г. эксплуатировалась «ТК БОП»)
• «Комета-9» проект 342МТ (1976 — в 2008 г. эксплуатировалась «ТК БОП»)
• «Комета-11» проект 342МТ (1977 — в 2008 г. эксплуатировалась «ТК БОП»)
• «Комета-12» проект 342Э (1978 — в 2008 г. эксплуатировалась «ТК БОП»)
• «Комета-17» проект 342НЭ (1982 — в 2008 г. эксплуатировалась «ТК БОП»)
• «Колхида-1» проект 10391 (1986 — эксплуатировалась до сер. 1990-х гг, в 1997 г. продана, переименована новым собственником в «Delfin IV», затем в «Триаду»)
• «Колхида-2» проект 10391 (1987 — эксплуатировалась до сер. 1990-х гг, в 1997 г. продана, переименована новым собственником в «Delfin I»)

Скоростные теплоходы типа «Заря»:

• «Заря-123» проекта 946а (1971—1984). Обслуживала линию Шала-Подпорожье на р. Водла.
• «Заря-366Р» проекта Р83. (1984 — эксплуатировалась по 1997 г., списана в 2007 г.). обслуживала линию Кондопога-остров Лычный-Тивдия на озере Сандал.

Беломорско-Онежское пароходство выпускало собственную газету: в 1944—1956 гг. — «Сталинский путь», 1956—1970 гг., 1972—2001 гг. — «Водник Карелии».

Выдающиеся работники пароходства

• Сергеенков, Олег Алексеевич — капитан, лауреат Государственной премии СССР (1982), Герой Социалистического Труда (1986).
• Заонегин Егор Иванович — капитан парохода «Металлист», захваченного финскими войсками во время Советско-финской войны. Отклонив требования сдаться, предварительно затопив в Онежском озере судовое оборудование и документы, был расстрелян на борту парохода.
• Хотькин, Леонид Лазаревич — капитан, лауреат Государственной премии СССР (1972).
• Бекман, Альфред Андреевич — руководитель навигационной камеры, автор ряда учебных пособий по судовождению, штурманским и навигационным приборам, изобретатель «речного счислителя пути на фарватере».

Литература

• Кузнецов Н. Н. Навигация длиной в полвека: [Беломорско-Онежское пароходство]. — Петрозаводск: «Карелия», 1989. — 192 с.: ил.
• Речной транспорт за 50 лет Советской власти — М., 1967
• Титаренко Г. А. Голубые дороги Карелии — Петрозаводск, 1974.

Ссылки

• [www.osby.ru/ Сайт Онежского судостроительного завода]
• [gov.karelia.ru/Karelia/778/19.html Экономика. ОАО «БОП» (2001)]
• [gov.karelia.ru/Karelia/1018/4.html Куда ушёл карельский флот?]

Отрывок, характеризующий Беломорско-Онежское пароходство

– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.