Белорусская партия левых «Справедливый мир»
Белорусская партия левых «Справедливый мир» | |
Беларуская партыя левых «Справядлівы свет» | |
Лидер: | |
---|---|
Дата основания: |
7 декабря 1991 |
Штаб-квартира: |
Минск, пер. Калинина, 12, комн. 312 |
Идеология: |
демократический социализм, еврокоммунизм, социализм XXI века |
Интернационал: | |
Союзники и блоки: |
Объединённые демократические силы: ОГП, БНФ, БСДП, БСДГ и др. |
Количество членов: | |
Мест в Палате представителей: |
44 / 260 0 / 110 0 / 110 0 / 110 0 / 110 |
Мест в местных Советах депутатов всех уровней: |
5 / 21288 |
Партийная печать: |
[www.camarade.biz/ газета «Товарищ»] |
Персоналии: |
члены партии в категории (1 чел.) |
Сайт: |
[smir.biz z] |
Белорусская партия левых «Справедливый мир» (белор. Беларуская партыя левых «Справядлівы свет») (до 2009 года Партия коммунистов Белорусская, сокр. ПКБ) — левая политическая партия в Республике Беларусь.
Основана в 1991 году в результате приостановления деятельности КПБ — КПСС на территории Республики Беларусь. В 1996 году часть членов ПКБ, которые поддерживали политику А. Лукашенко, отделилась от партии и образовала пропрезидентскую Коммунистическую партию Беларуси . В настоящее время партия выступает против режима президента Александра Лукашенко. С 1994 года бессменным лидером (председателем) партии является Сергей Калякин, заместителями председателя являются Алексей Елисеев, Анатолий Лашкевич, Елена Скриган, Валерий Ухналёв.
Партия имеет разветвленную сеть региональных организаций. Входит в состав Европейских левых (с 2009 года) и Форума социалистических и социал-демократических партий СНГ.
По состоянию на 1 марта 2007 года, в партии состояло 3128 человек.
Содержание
Современный этап
2 декабря 2006 года был проведён XI съезд партии, также ставший внеочередным. На нём было принято решение о создании «Союза левых партий» в качестве соучредителя. 17 декабря того же года в Чернигове была проведена учредительная конференция Союза политических партий «Союз левых партий», в который помимо коммунистов вошли также Белорусская социал-демократическая партия (Громада) и Белорусская партия женщин «Надзея». На конференции были приняты устав и программа Союза, а также избраны его руководящие органы. Тем не менее, попытки государственной регистрации организации оказались безуспешными[3].
В феврале 2007 года Сергей Калякин посетил США и встречался с членами американского Конгресса, чиновниками Госдепартамента и представителями неправительственных организаций, чтобы обсудить возможное американское влияние на политическую ситуацию в Беларуси[4]. С мая 2007 года Сергей Калякин вместе с Винцуком Вечёрко (Партия БНФ), Анатолием Левковичем (БСДП) и Анатолием Лебедько (ОГП) входит в Политсовет Объединённых демократических сил[5]. На парламентских выборах 2008 года «Объединённые демократические силы» не получили мест в парламенте.
2 августа 2007 года Верховный суд приостановил деятельность ПКБ на шесть месяцев[6]. 4 января 2008 Минюст подал в Верховный суд иск о ликвидации ПКБ[7]. В январе 2008 года Минюст обратился с ходатайством в Верховный Суд о приостановлении производства по иску о ликвидации ПКБ, и в феврале 2008 года деятельность партии была возобновлена[8].
В 2009 году ПКБ сменила название на Белорусская партия объединённых левых «Справедливый мир»[9]. 22 января Министерство юстиции зарегистрировало партию под новым названием «Белорусская партия левых „Справедливый мир“». Слово «объединённых» из названия было удалено по требованию Министерства юстиции, так как партия не проводила никакого объединения ни с какой другой организацией[10].
Сокращенное название партии — Партия «Справедливый мир».
Новая эмблема
Была утверждена 5 августа 2012 года.
Эмблема представляет собой две стилизованные буквы «С» («Справядлівы свет»), вписанные в красный квадрат. Боковую и центральную букву разделяет красная полоса. Центральная буква стилизована под птицу — белого голубя, который символизирует стремление к совершенству и счастью, является символом мира, любви и надежды. Красный квадрат символизирует совершенство и стабильность.[11]
Идеология
Согласно уставу, целью партии является объединение и политическое развитие работников наёмного труда для достижения полного освобождения от эксплуатации во всех её видах и построения бесклассового общества социальной справедливости, а задачей — подготовка необходимых политических, правовых и экономических условий преобразования общества.
Кроме того, ставит целью построение общества народовластия, социальной справедливости, равенства, солидарности и свободы. Выступает за безусловное верховенство Конституции, создание условий для свободных и справедливых выборов, расширение полномочий представительных органов, возвращение парламенту статуса и функций единственного законодательного органа, ликвидацию зависимости судебной системы от исполнительных органов власти.
Программа построена на базовых ценностях современного социалистического мировоззрения. Это справедливость, свобода, солидарность, равенство и демократия.
История
Становление
24 августа 1991 года, через три дня после окончания августовского путча ГКЧП, была открыта внеочередная сессия Верховного Совета Республики Беларусь XII созыва. На следующий день депутатами было принято решение о приостановлении деятельности КПБ — КПСС на территории республики[12], при этом 86 % депутатов, поддержавших решение, сами были членами партии[13]. Окончательное решение вопроса о судьбе компартии откладывалось до получения результатов расследования деятельности ГКЧП. В обществе резко усилились антикоммунистические настроения, начался массовый выход из партии, лидеры оппозиции заявляли об окончательном крахе коммунистического движения[13].
В этих условиях члены КПБ, не разочаровавшиеся в её идеалах, начали подготовку к воссозданию партии, добиваясь отмены постановления о приостановлении деятельности. 25 октября был создан Инициативный комитет по возобновлению Компартии Беларуси и её обновлению, сопредседателями которого стали первый секретарь Гродненского обкома КПБ Владимир Семёнов и водитель-инструктор автопарка города Кобрина Алексей Кривушко[13]. Учитывая антикоммунистческую настроенность Верховного совета, было решено создать новую партию под рабочим названием «Партия коммунистов Республики Беларусь». Началась подготовка к проведению учредительного съезда, открывшегося 7 декабря 1991 года в Минске. Съезд в составе 281 депутата единодушно принял программное заявление, согласно которому Партия коммунистов Беларуси «наследует лучшие традиции КПБ и решительно отмежевывается от тех должностных лиц КПСС и КПБ, которые скомпрометировали партию, предали её идеалы», также был принят устав[13]. В состав новой партии вошло 14 тысяч человек, из них 11 тысяч были ранее членами КПБ[14]. 25 человек было избрано в состав руководящего органа партии — Политисполкома, 7 человек составило Центральную ревизионную комиссию. 7 января 1992 года состоялось совместное заседание обоих органов, на котором сопредседателями Политисполкома были избраны Владимир Семёнов, Анатолий Лашкевич, Иван Коротченя и Виктор Чикин[15]. Решение о регистрации партии Верховным Советом было принято только 26 мая 1992 года, после того, как была удовлетворен иск представителей партии Сергея Калякина и Анатолия Лашкевича в Верховный суд[15].
3 февраля 1993 года Верховным Советом было отменено решение о приостановлении деятельности КПБ[16], что создало ситуацию параллельного существования двух компартий в республике. Практически сразу началась работа по объединению обеих партий, дискуссионным оставался лишь вопрос о руководстве — лидеры КПБ Анатолий Малофеев и Алексей Камай рассчитывали на то, что ПКБ вольётся в состав КПБ, на что Политисполком ПКБ, состоявший преимущественно из более молодых деятелей коммунистического движения, был не согласен[15]. 25 апреля того же года на XXXII (внеочередном) съезде КПБ было принято решение о вхождении КПБ в состав ПКБ, становившейся правопреемницей Компартии БССР.
29—30 мая состоялся II съезд ПКБ, на котором правом решающего голоса обладали как 319 делегатов организаций ПКБ, так и все 290 делегатов XXX съезда КПБ. На съезде, названном «объединительным», было подтверждено вхождение КПБ в ПКБ, приняты программа и новая редакция устава партии, Политисполком ПКБ был преобразован в Центральный Комитет. Было избрано руководство партии в составе 7 человек, в него вошли Анатолий Лашкевич, Сергей Калякин, Михаил Качан, Виктор Чикин, Иван Акинчиц, Василий Новиков и Владимир Семёнов. Секрётарём ЦК и фактическим лидером партии стал Анатолий Лашкевич[15]. Главной задачей коммунистов на съезде было объявлено восстановление системы Советов народных депутатов, в связи с чем усилия партии было решено направить на недопущении формирования института президентства «как буржуазной формы правления». Съезд также принял решение о вхождении партии коалицию Народное движение Беларуси, поддерживающую премьер-министра Вячеслава Кебича[15]. Несмотря на то, что депутатами Верховного Совета было 26 членов партии, вопрос о введении поста президента был решён положительно, причём депутаты-коммунисты, за исключением секретаря ЦК Михаила Качана, также поддержали это решение, нарушив тем самым постановление съезда. Среди проголосовавших за введение поста президента были и 7 членов ЦК ПКБ[15].
Партия в 1994—1996 годах
После дискуссии в рядах партии было решено принять участие в выборах президента, кандидатом от партии был выдвинут Василий Новиков, в поддержку которого было собрано около 200 тысяч подписей избирателей. По результатам первого тура Василий Новиков набрал 4,2 % голосов, заняв последнее место среди шести кандидатов. Перед вторым туром ЦК партии рекомендовало своим сторонникам не поддерживать ни Кебича, ни Лукашенко, победивших в первом туре. После победы Лукашенко лидеры КПБ поздравили его и обещали поддержать в деле борьбы с коррупцией[15]. Вскоре было ЦК приняло решение о выходе из Народного движения Беларуси. Несмотря на неудачу на выборах, количество членов партии за 1994 года увеличилось на 3 тысячи, достигнув 18 тысяч членов. На 1 декабря 1994 года ПКБ имела 150 райкомов и горкомов и 909 первичных организаций[17].
17 декабря 1994 года открылся III съезд партии, к началу которого был приурочен выпуск первого номера партийной газеты «Товарищ». Главным решение съезда было введение поста первого секретаря ЦК и единогласное избрание на эту должность Сергея Калякина. Согласно новой редакции закона «О политических партиях», в названиях политических партий не могло быть использовано официальное название государства, причём как полная («Республика Беларусь»), так и сокращённая версии (Беларусь). В связи с этим партия была переименована в Партию коммунистов Белорусскую[17].
В мае 1995 года в стране состоялись парламентские выборы, которые ПКБ выиграла, набрав 22 % голосов и получив 45 мест в Верховном Совете XIII созыва[17]. Вскоре депутаты от ПКБ образовали в парламенте фракцию, уступавшую по числу членов только пропрезидентской фракции «Згода» («Согласие», 61 член) и фракции аграриев (49 членов). Лидером франции коммунистов единогласно был избран Сергей Калякин. На выборах председателя Верховного Совета Калякин занял второе место, уступив в первом туре лидеру фракции аграриев Семёну Шарецкому. По договорённости с аграриями, Перед вторым туром Калякин снял свою кандидатуру и призвал коммунистов голосовать за Шарецкого, ставшего председателем парламента и назначившего своим первым заместителем коммуниста Василия Новикова. Калякин вошёл в состав Президиума Верховного Совета[17]. Одновременно с парламентскими выборами состоялся и инициированный президентом референдум. Из четырёх вынесенных на него вопросов ПКБ поддержала два: изменение государственной символики и придание русскому языку статуса государственного, выступив против изменения Конституции.
Фракция коммунистов отличалась умеренной оппозиционностью по отношению к президенту Лукашенко[17]. Совместно с аграриями, коммунисты добились возвращения отмененных указом президента льгот ветеранам, инвалидам, чернобыльцам, сельским врачам и учителям, а также военнослужащим. Депутаты от ПКБ сорвали инициативу президента об установлении квартирной платы, исходя из общей, а не жилой, площади. Верховным Советом XIII созыва были отменены льготы и привилегии, установленные для депутатов Верховным Советом предыдущего созыва, был принят закон «Об отзыве депутатов», закон о придании статуса первоочередного платежа заработной плате и другие нормативно-правовые акты, принятие которых было инициировано коммунистами. Фракция «Согласие» сорвала предложение депутатов ПКБ о признании распада СССР противоречащим воле народа и политически ошибочным. Не удалось коммунистам и добиться возвращения партийной собственности КПБ.
Политический кризис 1996 года и раскол партии
В мае и июне 1996 года ЦК партии проанализировал итоги правления и программные документы президента Лукашенко и пришёл к выводу, что его политика носит антинародный характер, в связи с чем ПКБ отказывается от его поддержки[17]. Постепенно усиливающиеся противоборство между парламентом и президентом привело к острому политическому кризису. Летом 1996 года Александр Лукашенко выступил с инициативой проведения нового республиканского референдума, главным вопросом которого было принятие поправок к Конституции, расширяющих права президента и превращающих республику из парламентско-президентской в президентскую. ПКБ выступила резко против проведения референдума, расценив предложенный вариант конституции как «пробуржуазный и антидемократический», открывающий путь к авторитаризму[17], также коммунисты остались недовольными идеей продления срока полномочий президента и Верховного Совета XIII созыва и проведением референдума в День Октябрьской революции (7 ноября). Совместно с фракцией аграриев депутаты от ПКБ разработали собственный проект Конституции[18], предусматривавший ликвидацию поста президента и развитие местного самоуправления[17].
Подготовка к референдуму проходила в условиях жёсткого прессинга со стороны исполнительной власти, в государственных СМИ была начала пропагандистская кампания против ПКБ и других оппозиционных по отношению к Лукашенко партий. Посредничество со стороны российских политиков также не дало результатов. В Верховном Совете начался процесс сбора подписей под обращением в Конституционный суд об импичменте президента в связи с многочисленными нарушениями Конституции, вызвавший раскол фракции коммунистов[17]. 19 октября 1996 года группой коммунистов, не согласных с политикой ЦК партии, объявила о создании Организационного комитета по созданию Коммунистической партии Белоруссии, который возглавили бывшие лидеры КПБ Анатолий Малофеев, Алексей Камай, а также примкнувший к ним секретарь ЦК ПКБ Виктор Чикин. Было заявлено о проведении XXIII съезда КПБ, который должен был отменить решение предыдущего съезда о вхождении в состав ПКБ и стать тем самым учредительным съездом новой партии[17]. 24 ноября 1996 года был проведён референдум, окончился полной победой президента. Несмотря на то, что, согласно решению Конституционного суда, итоги референдума носили консультационный характер, Верховный Совет был распущен, а из его членов, поддерживающих политику Лукашенко, создана нижняя палата нового парламента, председателем которой стал Анатолий Малофеев.
18—19 января 1997 года состоялся IV съезд ПКБ, оценивший события конца 1996 года как государственный переворот, гнаправленный на установление единоличной власти президента. Одновременно с этим было заявлено, что партия будет поддерживать конструктивные действия Лукашенко[19]. Создание КПБ было признано незаконным, так как, согласно закону «О политических партиях», уставу КПСС и уставу ПКБ, решение о судьбе партии должны приниматься на съезде ПКБ, руководящем органе партии-правопреемницы КПБ[17]. В результате раскола в ПКБ осталось от 8 до 10 тысяч членов[14]. 13 июля 1997 года пленум ЦК ПКБ принял решение об исключении из рядов партии 20 человек, не подчинившихся решению партии и подавших заявки на вступление в Палату представителей, ещё двое были исключены ранее за раскольническую деятельность. 20 членов ПКБ осталось в составе не признавшего собственную ликвидацию Верховного Совета[20].
Постепенно КПБ приобретала черты партии власти[20]. Управляющий делами ЦК КПБ Леонид Школьников, заведовавший идеологией партии, сумел добиться переключения части контактов с российскими коммунистами на собственную партию (например, КПБ является членом федерации СКП — КПСС). Несмотря на попытки дискредитации ПКБ на международном уровне, ей удалось сохранить большинство связей с европейскими коммунистическими организациями[19].
Партия в 1999—2004 годах
6 — 8 марта 1999 года был проведён V съезд ПКБ, подтверждавший решения, принятые на IV съезде. В середине года Александр Лукашенко предпринял попытку начать диалог с оппозицией, для чего оппозиционные партии, в том числе и ПКБ, организовали Консультативный Совет и выработали единую стратегию переговоров с президентом. Тем не менее, переговоры зашли в тупик и не дали результатов. В 2000 году властью было объявлено о проведение форума с представителями гражданского общества, ЦК ПКБ решил принять участие в диалоге и сформировал круг важнейший с точки зрения партии проблем: катастрофическое обнищание граждан как результат неудовлетворительной экономической и социальной политики, создание условий для проведения осенью 2000 года демократических и равноправных парламентских выборов, изменение полномочий и структуры избираемого парламента, изменение избирательного законодательства. Предложения политических партий у власти интереса не вызвали и диалог был прерван[19].
В августе 2000 года открылся VI съезд партии, приуроченный к парламентским выборам. На первом заседании, состоявшемся 19 августа, было принято решение принять участие в выборах и выдвинуто в качестве кандидатов в депутаты Палаты представителей 75 членов ПКБ. В результате выборов партия не смогла провести ни одного депутата, что властями трактовалось как итог всеобщей поддержки политики президента. 28 октября 2000 года состоялось второе заседание VI съезда, на котором избирательная кампания была признана нечестной. 27 января 2001 года на третьем заседании съезда было обсуждено отношение партии к предстоящим президентским выборам. В качестве кандидата в президенты от партии был выдвинут председатель ЦК Сергей Калякин, но требуемого количества подписей (100 тысяч) в его поддержку собрать не удалось[20]. В связи с этим ЦК партии принял решение о необходимости объединения оппозиционных партий для борьбы за президентское кресло. В мае пятью кандидатами на пост президента от оппозиции была сформирована так называемая «пятёрка», в результате переговоров принявшая решение о выдвижении в качестве единого кандидата председателя Федерации профсоюзов Владимира Гончарика. В специальном обращении Сергей Калякин, что, хотя это решение является компромиссом, позиции профсоюзов и коммунистов близки, а политические взгляды Владимира Гончарика «не могут вызвать у нас какого-то отторжения». Тем не менее, на состоявшихся 9 сентября 2001 года выборах победу одержал Александр Лукашенко, Владимир Гончарик, по официальным данным, получил лишь 15,65 % голосов избирателей[19].
23 декабря 2001 года было проведено четвёртое заседание съезда партии, на котором были утверждены первоочередные задачи ПКБ на 2002 год: совершенствование программы и организации партии, инициирование и организация массовых протестов, подготовка к участию в выборах местных Советов и увеличение числа сторонников и членов партии. Также было заявлено о необходимости консолидации оппозиции, для чего 31 января 2002 года планировалось провести общенациональные акции протеста. По настоянию отдельных членов партии было проведено тайное голосование о доверии председателю ЦК Сергею Калякину. Из 67 членов партии, принимавших участие в заседании, Калякина поддержало 64 человека, 2 проголосовали против, 1 бюллетень был признан недействительным[19].
31 января состоялись акции протеста, в которых участвовали члены ПКБ, Белорусской партии труда, Федерации профсоюзов Белорусской, Рабочего союза, ЛКСМБ и представители производственных коллективов. По оценке организаторов, под лозунгами «Нет росту цен!», «Зарплату и пенсии — на уровень цен!», «Нет платной медицине!», «Где обещанная зарплата в 100 долларов?» в демонстрациях участвовали десятки тысяч человек. Акции протеста с участием ПКБ прошли также 1 мая, 28 мая, 1 сентября, 7 ноября и 1 декабря 2002 года[21].
На VII съезде партии, состоявшимся 23 — 24 мая 2003 года, была принята стратегия действия на ближайший период, выраженная в лозунге «От диктатуры через демократию — к социализму!». Кроме того, была принято новая программа ПКБ, в которую был включён перечень основных ценностей партии (свобода, равенство, солидарность, социальная справедливость, демократия), в ней давались оценки состояния развития белорусского общества, а также анализировались причины краха социализма в СССР. Была сформулирована программа-минимум, сутью которой был переход к правовому государству, проведение честных выборов, расширение полномочий представительских органов, то есть решение общедемократических задач. Программа-максимум заключалась в развороте государственной политики и начале строительства социалистического общества. В ходе выполнения программы-минимум было заявлено о готовности широкого сотрудничества со всеми демократическими организациями страны. Было принято решение о вступлении партии в коалицию «Пятерка плюс» (кроме ПКБ, в её состав входили ОГП, БСДГ, БПТ, Партия БНФ и Белорусская партия «Зелёные») и разработке совместной программы действия «Пять шагов к лучшей жизни»[21].
7 сентября 2004 года Александр Лукашенко объявил о своём намерении провести референдум, который должен был ему позволить участвовать в президентских выборах неограниченное число раз (изначально количество президентских сроков ограничивалось двумя). ПКБ и другие оппозиционные партии выступили резко против изменения Конституции, но их мнение было проигнорировано. В результате референдума, состоявшегося 17 октября, поправка была принята. Одновременно с референдумом были проведены и парламентские выборы, по итогам которых кандидаты от ПКБ не получили ни одного места в Палате представителей. 7 ноября 2004 года на VII пленуме ЦК ПКБ было заявлено, что «правящий режим уже не имеет поддержки в той степени, которая позволяла бы ему удерживать власть легитимным путём», но оппозиция ещё не достигла того уровня общественного влияния, при котором она могла бы трансформировать недовольство граждан в активную его форму. Для исправления ситуации было решено продолжить курс на консолидацию демократических сил. На следующих двух пленумах ЦК, состоявшихся 27 февраля и 25 сентября 2005 года, этот курс был подтверждён, также было принято решении о необходимости выдвижения единого кандидата от оппозиции на предстоящих выборах и участие коммунистов в его команде вне зависимости от того, кто персонально займёт его место[3].
Постепенно усиливалось давление на партию со стороны власти. В 2004 году партийная газета ПКБ «Товарищ» была исключена из подписного каталога и розничной продажи через сеть газетных киосков «Белсоюзпечать», а государственное издательство «Белорусский дом печати» отказалось её печатать. До настоящего времени газета издаётся за рубежом и распространяется в частном порядке[3]. Ещё в июле 2002 года президент Лукашенко на встрече с депутатами от КПБ заявил, что считает параллельное существование двух коммунистических партий ненормальным и предложит провести объединение. Руководство КПБ идею поддержало, но ЦК ПКБ предложил для начала организовать широкую дискуссию на эту тему[20]. В июле 2006 года КПБ распространило заявление о подготовке «воссоединительного» съезда обеих партий на платформе КПБ. Одновременно была проведена направленная на дискредитацию ПКБ кампания в СМИ. 15 июля 2006 года съезд был проведён, однако ни одна партийная организация ПКБ не выдвинула на него своих делегатов, собравшись в тот же день на X (внеочередной) съезд ПКБ, на котором было заявлено о продолжение деятельности партии[3].
Депутаты местных Советов от партии
По результатам Выборов в местные Советы депутатов 25 апреля 2010 года из 79 кандидатов от Белорусской партии левых «Справедливый мир» 5 стали депутатами. Александр Галькевич избран депутатом Барановичского горсовета, Владимир Доропей — Брестского райсовета, Иосиф Матиюн — Вилейского райсовета, Наталья Рышард — Свислочского поселкового совета (Пуховичский район), Наталья Солдатова — Глыбовского сельского совета (Речицкий район).
См. также
Напишите отзыв о статье "Белорусская партия левых «Справедливый мир»"
Примечания
- ↑ [naviny.by/rubrics/politic/2007/05/20/ic_articles_112_150999/ Сергей Калякин сохранил пост председателя ПКБ | БЕЛОРУССКИЕ НОВОСТИ]
- ↑ Согласно данным Министерства Юстиции. См. [naviny.by/rubrics/politic/2009/10/25/ic_articles_112_165124/ Коммунисты убрали негатив из названия партии] // Белорусские новости. — 25 октября 2009.
- ↑ 1 2 3 4 Партия коммунистов Белорусская: документы и материалы. — СПб., 2007. — С. 22—26.
- ↑ [naviny.by/rubrics/inter/2007/02/26/ic_news_259_267341/ Group of Belarusian opposition leaders to visit USA]
- ↑ [bsdp.org/?q=be/node/3363 ЗА СОПРЕДСЕДАТЕЛЯМИ ПОЛИТСОВЕТА ОБЪЕДИНЕННЫХ ДЕМСИЛ ЗАКРЕПЛЕНЫ КОНКРЕТНЫЕ ОБЯЗАННОСТИ | Беларуская сацыял-дэмакратычная партыя (Грамада)]
- ↑ [news.tut.by/politics/92146.htmlВерховный суд приостановил деятельность ПКБ на шесть месяцев]
- ↑ [web.archive.org/web/20070710182425/www.telegraf.by/belarus/2008/01/04/pkb-suit/ Минюст подал в Верховный суд иск о ликвидации ПКБ].
- ↑ [www.camarade.biz/page/1/bo/8319/article.html WWW.CAMARADE.BIZ: ПКБ возобновила свою деятельность в полном объёме](недоступная ссылка)
- ↑ [lenta.ru/news/2009/10/25/pkb/ Белорусские коммунисты сменили название]
- ↑ [lifeby.net/obshestvo-politika/4571-minjust-zaregistriroval-belorusskuju.html Минюст зарегистрировал Белорусскую партию левых «Справедливый мир»] // Белорусский информационно-развлекательный интернет-портал «lifeby.net». — 22 января 2010.
- ↑ [www.camarade.biz/node/2321 Партия «Справедливый мир» определилась с эмблемой ]
- ↑ [www.bankzakonov.com/republic_pravo_by_2010/blockb3/rtf-u5x8m3.htm Постановление Верховного Совета Республики Беларусь от 25 августа 1991 г. № 1016-XII «О временном приостановлении деятельности КПБ — КПСС на территории Белорусской ССР»]. Информационный портал «Банк законов». (Проверено 29 декабря 2011)
- ↑ 1 2 3 4 [library.fes.de/pdf-files/bueros/belarus/07073.pdf Политические партии Беларуси…] — Мн., 2003. — С. 33—34.
- ↑ 1 2 Гурко А. [eawarn.ru/pub/Bull/WebHome/40_30.htm#_ftn2 О тенденциях в современной партийной структуре] // Бюллетень сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. — № 40. — Ноябрь-декабрь 2001. — С. 30—31.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [library.fes.de/pdf-files/bueros/belarus/07073.pdf Политические партии Беларуси…] — Мн., 2003. — С. 35—36.
- ↑ [old.bankzakonov.com/d2008/time84/lav84796.htm «О признании утратившим силу Постановления Верховного Совета Республики Беларусь „О временном приостановлении деятельности КПБ — КПСС на территории Республики Беларусь“»]. Информационный портал «Банк законов». (Проверено 29 декабря 2011)
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 [library.fes.de/pdf-files/bueros/belarus/07073.pdf Политические партии Беларуси…] — Мн., 2003. — С. 37—38.
- ↑ [www.belarus.net/parliame/constipb.htm Проект Конституции, предложенный коммунистами и аграриями] // Сайт «Belarus.net». (белор.)
- ↑ 1 2 3 4 5 Партия коммунистов Белорусская: документы и материалы. — СПб., 2007. — С. 14—18.
- ↑ 1 2 3 4 [library.fes.de/pdf-files/bueros/belarus/07073.pdf Политические партии Беларуси…] — Мн., 2003. — С. 39—40.
- ↑ 1 2 Партия коммунистов Белорусская: документы и материалы. — СПб., 2007. — С. 19—21.
Литература
- [library.fes.de/pdf-files/bueros/belarus/07073.pdf Политические партии Беларуси — необходимая часть гражданского общества: Материалы семинара] / Авт.-сост. А. Федута, О. Богуцкий, В. Мартинович. — Мн.: Фонд им. Фридриха Эберта, 2003. — 113 с.
- Партия коммунистов Белорусская: документы и материалы (1991—2006) / Составители А. Б. Елисеев, Е. Н. Скриган. — СПб.: Невский простор, 2007. ISBN 5-94716-118-2 — 520 с.
Ссылки
- [www.smir.biz/ Официальный сайт Белорусской партии левых «Справедливый мир»] (рус.)
- [www.camarade.biz/ On-line версия партийной газеты «Товарищ»]
- [www.facebook.com/pages/Справедливый-мир/327605420585917/ Сообщество facebook]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
|
Отрывок, характеризующий Белорусская партия левых «Справедливый мир»
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.
Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. «Нет ни ничтожного, ни важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею»! думал Пьер. – «Только бы не видать ее , эту страшную ее ».
В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.
Однажды в Москве, в присутствии княжны Марьи (ей казалось, что отец нарочно при ней это сделал), старый князь поцеловал у m lle Bourienne руку и, притянув ее к себе, обнял лаская. Княжна Марья вспыхнула и выбежала из комнаты. Через несколько минут m lle Bourienne вошла к княжне Марье, улыбаясь и что то весело рассказывая своим приятным голосом. Княжна Марья поспешно отерла слезы, решительными шагами подошла к Bourienne и, видимо сама того не зная, с гневной поспешностью и взрывами голоса, начала кричать на француженку: «Это гадко, низко, бесчеловечно пользоваться слабостью…» Она не договорила. «Уйдите вон из моей комнаты», прокричала она и зарыдала.