Белорусская социалистическая громада

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Белорусская социалистическая громада́
Беларуская сацыялістычная грамада
Дата основания:

1902

Дата роспуска:

1918

Количество членов:

~10 тыс. (осень 1917[1])

Персоналии:

члены партии в категории (15 чел.)

К:Политические партии, основанные в 1902 году

К:Исчезли в 1918 году Белору́сская социалисти́ческая громада́ (белор. Беларуская сацыялістычная грамада; БСГ) — левая политическая партия начала XX века, ставившая вместе с требованиями социалистических преобразований вопрос о национально-культурной автономии (позднее — собственной государственности) для белорусов. Является первой белорусской национальной политической партией.



История

Зимой 1902 года на основе нескольких национально-культурных кружков белорусской молодёжи была создана Белорусская революционная громада (белор. Беларуская рэвалюцыйная грамада). Инициаторами создания партии выступили Алесь Бурбис, Вацлав Ивановский, Карусь Каганец, братья Антон и Иван Луцкевичи, Алоиза Пашкевич, Франциск Умястовский.

В декабре 1903 года на I съезде партии было принято решение о переименовании в Белорусскую социалистическую громаду, а также был принят первый вариант программы. В январе 1906 года в Минске прошёл II съезд партии. В 1907 году партия фактически прекратила активную деятельность и сконцентрировалась на издании «Нашей нивы» — популярной легальной газеты на белорусском языке.

БСГ возобновила свою работу после Февральской революции и вела активную деятельность по созданию белорусской автономии, а позднее — собственной государственности. В сентябре 1917 года часть марксистского крыла вышла из БСГ, чтобы создать Белорусскую социал-демократическую рабочую партию. 14-25 октября 1917 года в Минске прошёл III съезд партии, на котором наметились серьёзные разногласия между различными группами в партии. В 1917-18 году от БСГ откололись три самостоятельных партии — Белорусская партия социалистов-революционеров, Белорусская партия социалистов-федералистов и Белорусская социал-демократическая партия.

Летом 1918 года БСГ прекратила существование.

Большую роль в БСГ играли представители белорусских землячеств в Москве, Санкт-Петербурге, Саратове, Украине, на фронтах Первой мировой войны.

Программа и социальный состав

Окончательно партия оформилась на I съезде, состоявшимся в декабре 1903 года в Вильне. Согласно Большой советской энциклопедии, в качестве своей программы БСГ позаимствовала программу Польской социалистической партии, дополнив её требованием национально-краевой автономии с сеймом в Вильне[2]. В 1918 году многие члены партии поддержали провозглашение Белорусской Народной Республики, а сама БСГ играла большую роль в процессе её создания.

Также партия выступала за муниципализацию земли и принятие рабочего законодательства. БСГ также полагала, что для достижения ближайшей цели — свержения самодержавия — следует действовать совместно с другими левыми силами Российской империи[1].

Членами партии были преимущественно представители интеллигенции, крестьянства и сельскохозяйственных рабочих[1]. БСГ отрицала существование классовой борьбы внутри белорусов, признавая её важность в целом[1].

Напишите отзыв о статье "Белорусская социалистическая громада"

Примечания

  1. 1 2 3 4 Коршук У. К. [elib.bsu.by/handle/123456789/210 Беларуская сацыялістычная грамада і праблемы нацыянальнай дзяржаўнасці Беларусі] // Працы гістарычнага факультэта: навук. зб. — Вып. 1. — Мн.: БДУ, 2006. — С. 32-39.
  2. Белорусская социалистическая громада // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
  3. </ol>


Отрывок, характеризующий Белорусская социалистическая громада

«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»


Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
C'etait pour la grande cause, la fin des hasards elle commencement de la securite. Un nouvel horizon, de nouveaux travaux allaient se derouler, tout plein du bien etre et de la prosperite de tous. Le systeme europeen se trouvait fonde; il n'etait plus question que de l'organiser.