Белорусский народный фронт «Возрождение»

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Белорусский народный фронт «Возрождение» (белор. Беларускі народны фронт «Адраджэнне») — общественно-политическое движение конца 1980-х — начала 1990-х за переустройство политической системы и возрождение белорусской нации на принципах демократии и гуманизма, развитие культуры, за фактическую государственную независимость Беларуси.

Предшественником Белорусского народного фронта считается возникшая в 1988 году общественная организация "Мартиролог Беларуси", которая занималась изучением жертв политических репрессий[1]. Оргкомитет Белорусского народного фронта был создан 19 октября 1988 года по поручению Зенона Позняка на заседании "Мартиролога". В создании БНФ участвовали Виктор Ивашкевич, Винцук Вечёрко, Лявон Борщевский, Алесь Беляцкий, Василь Быков, Михаил Ткачёв, Михаил Чернявский, Сергей Дубовец и др. Изначально организация называлась - Белорусский народный фронт за перестройку «Возрождение»[1]. Первой заметной акцией стал разогнанный милицией митинг "Дзяды" в урочище Куропаты, прошедший 30 октября 1988 года и посвященный поминовению жертв сталинских репрессий[2]. Учредительный съезд был проведен 24-25 июня 1989 года. БНФ активно участвовал в выборах народных депутатов БССР в марте-апреле 1990 года, депутатами Верховного совета БССР 12 созыва были избраны члены БНФ Зенон Позняк, Лявон Борщевский, Игорь Герменчук, Сергей Наумчик и другие (всего 25 депутатов из 360). В Верховным Совете БССР было сформирована фракция БНФ. В 1993 году была образована Партия БНФ. в 1999 году раскалывается БНФ, и его более радикальная часть — КХП БНФ — отдаляется от других оппозиционных сил. Сотрудничество между оппозиционными партиями осложнялась через напряженные взаимоотношения бывших однопартийцев. Главная разница между двумя преемницей БНФ «Возрождение» — партиями Вечерки и Позняка — сформулирована в программе КХП БНФ в положении о отношениях с политическими, общественными организациями и структурами власти: "КХП БНФ не участвует в надпартийным (межпартийных) органах, созданных другими общественно-политическими силами. Члены партии действуют по политическим вопросам только от имени своей партии ".

Центральным писательским органом — была газета Навіны БНФ «Адраджэнне» (Новости БНФ «Возрождение»).



См. также

Напишите отзыв о статье "Белорусский народный фронт «Возрождение»"

Примечания

  1. 1 2 Борзова И.С. Становление белорусской опоозиции: путь Белорусского народного фронта // Вестник Ивановского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. - 2011. - № 3. - С. 37
  2. Борзова И.С. Становление белорусской опоозиции: путь Белорусского народного фронта // Вестник Ивановского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. - 2011. - № 3. - С. 38

Литература

  • Зам А. [bha.knihi.com/07/069-096.htm Беларускі нацыяналізм ці нацыяналізм Беларусі?] (белор.) // Беларускі гістарычны агляд. — 2000. — Т. 7, № 1 (12).
  • Козлович А. [pdf.kamunikat.org/13508-35.pdf 34. Василь Быков] // Белорусы между небом и землей. — Смаленск: Скіф, 2006. — С. 230-235.
  • Курьянович А. [www.istpravda.ru/bel/research/3279/ БНФ. Истоки] — Проект «Историческая правда». 6 мая 2013
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Белорусский народный фронт «Возрождение»

– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.