Белорусь

Белорусь (рус. дореф. Бѣлорусь, от «Белая Русь») — форма названия, сосуществовавшая в XIX и первой половине XX веков, наряду с вариантом Белоруссия. В настоящее время справочная служба портала грамота.ру утверждает, что слова «Белорусь» не существует.

Русской форме «Белорусь» предшествовала встречающаяся с начала XIX века польская форма польск. Białoruś (согласно правилам современной польско-русской практической транскрипции передаётся как «Бялорусь», наличие в первом корне слова «я» связано с тем, что старославянский гласный «ѣ» в польском языке заместился на «я», в русском на «е», украинском на «i»), которая и по сей день остаётся нормативной для этого языка. Украинская форма укр. Білорусь возникла в начале XX века^{[неавторитетный источник? 3014 дней]} одновременно с белорусской формой «Беларусь».

Топонимы

• Белорусь — прежнее название ряда белорусских деревень:
  • Белорусь — прежнее название деревни Беларусь в Слуцком районе Минской области.
  • Белорусь — прежнее название деревни Беларусь в Круглянском районе Могилёвской области.
  • Новая Белорусь — прежнее название деревни в Бобруйском районе Могилёвской области. 27 декабря 2005 года была переименована в Новую Беларусь.

Переименование данных населённых пунктов было обусловлено введением в Белоруссии изменений в инструкцию по передаче на русский язык белорусских географических названий, тогда как согласно прежней и новой инструкциям соединительную «а» в белорусских словах следовало передавать на русский язык как «о», в новом варианте инструкции было специально оговорено, что возможны нарушения установленного порядка передачи белорусских слов на русский язык в случаях, когда возникает «необходимость сохранения национальной языковой особенности».

Пресса

• Советская Белорусь — первоначальное название основанной в 1920 году газеты «Советская Белоруссия».
• Советская Белорусь — издательство (1943)

Кинематограф

• Советская Белорусь — наименование киностудии («кинофабрики», в орфографии того времени «кино-фабрики»), которая была организована в 1928 году и до 1939 года работала в Ленинграде, где было снято более 50 художественных фильмов (в том числе «Печать времени» (1932); «Искатели счастья» (1936); «Человек в футляре» (Исидор Анненский, 1939)), после чего киностудия переехала в Минск, в период 1941—1946 гг. она работала в эвакуации в городе Алма-Ате, а в 1946 году вернулась в Минск и сменила наименование на «Беларусьфильм».
• Советская Белорусь — название киножурнала, который выпускался на киностудии «Советская Белорусь» в годы Великой Отечественной войны.

Радиовещание

• Советская Белорусь — название радиостанции, которая осуществляла вещание на белорусском и русском языках с 1 января 1942 года по 20 сентября 1944 года. Радиостанция вещала из Москвы, её передачи были предназначены населению оккупированной немецко-фашистскими захватчиками Белоруссии. За период своего существования радиостанция подготовила и выпустила в эфир 3270 радиопередач.

Прочее

• Советская Белорусь — наименования значительного числа колхозов на территории Белорусской ССР.
• За Советскую Белорусь — партизанская бригада (1944)
• За Советскую Белорусь — сборник стихов белорусских поэтов (1942)
• Советская Белорусь — наименование нескольких бронепоездов и самолётов, которые были изготовлены во время Великой Отечественной войны на средства в размере 1,8 млн рублей, собранные партизанами Белоруссии; то же название носила танковая колонна, на создание которой была собрана сумма 0,8 млн рублей, часть этой суммы была собрана белорусскими партизанами, другая — была захвачена ими у противника.

См. также

• Именование белорусского государства на русском языке
• Беларусь (значения)

Примечания

__DISAMBIG__

Отрывок, характеризующий Белорусь

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.


– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.