Белорус (канонерская лодка)
Белору́с — речная канонерская лодка типа Z .
Содержание
История корабля
Лодка построена в 1933—1935 в портовых мастерских Marynarka Wojenna в Пинске под названием «Зара́дна» (польск. «Zaradna»). Вооружение состояло из 100-мм гаубицы в башне, расположенной на баке, а также 37-мм танковой пушки Puteaux SA 18 и 7,92-мм пулемёта Hotchkiss в танковой башенке в передней части надстройки. Вместе с двумя другими канонерками типа «Z» вошла в состав 1-го боевого дивизиона Речной флотилии ВМФ Польши.
В 1939 году в составе дивизиона была направлена на р. Струмень в район Лемешевичей, где вошла в группу подполковника Влодзимера Клевщчинского (польск. Wlodzimier Klewszczynski), сформированную для защиты моста и переправы на участке Статычев — Стары Кони. 18-19 сентября 1939 года частично подорвана и затоплена экипажем на р. Струмень в районе села Кнубово после вступления Красной Армии в Западную Белоруссию.
5 ноября 1939 года канонерка была поднята специальной группой ЭПРОН, на следующий день в 20:00 отведена буксиром Warszawa в Пинский порт, где её поставили на капитальный ремонт. В ходе ремонта надстройка была демонтирована и заменена меньшей по размеру бронированной рулевой рубкой. Орудийная башня была сдвинута назад, а 100-мм гаубицу в ней заменили двумя орудиями калибра 76,2-мм. Третье такое же орудие было установлено открыто и выполняло роль зенитной пушки. Вооружение дополняли три спаренных пулемёта «Максим».
Секретным приказом № 0149 от 21.02.1941 канонерка под названием «Белорус» включена в состав Пинской военной флотилии. На момент начала Великой Отечественной войны находилась на верфи в Пинске и, по некоторым данным, оставалась несамоходной. После эвакуации базы в Пинске до 11 июля дислоцировалась в районе временной базы ПВФ в Наровле. Затем, совершив переход длиной в 300 км, вошла в состав Березинского (Верхне-Днепровского) отряда речных кораблей ПВФ, базировавшегося в селе Шацулки в нижнем течении Березины.
18 июля в районе села Береговая Слобода канонерка была атакована шестью немецкими пикирующими бомбардировщиками и получила повреждения от осколков близко разорвавшихся бомб: были повреждены левый двигатель, зенитное 76,2-мм орудие и корабельная радиостанция, 3 краснофлотца получили ранение. На следующий день командир ПВФ контр-адмирал Д. Д. Рогачёв разрешил канонерке отправиться в Киев на ремонт.
После ремонта на верфи завода им. И. В. Сталина канонерка 28 июля была включена в состав Киевского отряда речных кораблей ПВФ для действий на р. Днепр. 28 августа «Белорус» перевели в состав вновь сформированного Черниговского отряда ПВФ. 7 сентября по приказу командующего флотилией канонерка вышла из Киева в верховья реки. 12 сентября «Белорус» приступил к выполнению задания — не допустить переправы противника на левый берег р. Десна и поддерживать действия 146-й стрелковой дивизии — в районе г. Остер. 13-17 сентября канонерка вела обстрел противника в районе сёл Лётки и Жукин, а затем Свиноедов и Верхней Дубечни, взаимодействуя с частями 27-го стрелкового корпуса 5-й армии Юго-Западного фронта.
Дальнейшая участь канонерской лодки «Белорус» официально не задокументирована. 6 октября 1941 года она была исключена из списков приказом № 00360.
См. также
Напишите отзыв о статье "Белорус (канонерская лодка)"
Примечания
Литература
- Боевой путь Советского Военно-Морского Флота / В. И. Ачкасов, А. В. Басов, А. И. Сумин и др. — 4-е. — М.: Воениздат, 1988. — С. 378—385. — 607 с. — 90 000 экз. — ISBN 5-203-00527-3.
- Беларуская энцыклапедыя: У 18 т. Т.6: Дадаізм — Застава / Рэдкал.: Г. П. Пашкоў і інш. — Мн.: БелЭн, 1998. — Т. 6. — 576 с. — 10 000 экз. — ISBN 985-11-0106-0 (т. 6).
Ссылки
- [www.ship-world.ru/fleet/river/172/ «Пинские канонерки» под советским флагом]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Белорус (канонерская лодка)
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.Пьер, сделавшись неожиданно богачом и графом Безухим, после недавнего одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только в постели удавалось остаться одному с самим собою. Ему нужно было подписывать бумаги, ведаться с присутственными местами, о значении которых он не имел ясного понятия, спрашивать о чем то главного управляющего, ехать в подмосковное имение и принимать множество лиц, которые прежде не хотели и знать о его существовании, а теперь были бы обижены и огорчены, ежели бы он не захотел их видеть. Все эти разнообразные лица – деловые, родственники, знакомые – все были одинаково хорошо, ласково расположены к молодому наследнику; все они, очевидно и несомненно, были убеждены в высоких достоинствах Пьера. Беспрестанно он слышал слова: «С вашей необыкновенной добротой» или «при вашем прекрасном сердце», или «вы сами так чисты, граф…» или «ежели бы он был так умен, как вы» и т. п., так что он искренно начинал верить своей необыкновенной доброте и своему необыкновенному уму, тем более, что и всегда, в глубине души, ему казалось, что он действительно очень добр и очень умен. Даже люди, прежде бывшие злыми и очевидно враждебными, делались с ним нежными и любящими. Столь сердитая старшая из княжен, с длинной талией, с приглаженными, как у куклы, волосами, после похорон пришла в комнату Пьера. Опуская глаза и беспрестанно вспыхивая, она сказала ему, что очень жалеет о бывших между ними недоразумениях и что теперь не чувствует себя вправе ничего просить, разве только позволения, после постигшего ее удара, остаться на несколько недель в доме, который она так любила и где столько принесла жертв. Она не могла удержаться и заплакала при этих словах. Растроганный тем, что эта статуеобразная княжна могла так измениться, Пьер взял ее за руку и просил извинения, сам не зная, за что. С этого дня княжна начала вязать полосатый шарф для Пьера и совершенно изменилась к нему.
– Сделай это для нее, mon cher; всё таки она много пострадала от покойника, – сказал ему князь Василий, давая подписать какую то бумагу в пользу княжны.
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
