Белоцерковский мир

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Белоцерковский мир — мирный договор, заключённый Богданом Хмельницким с поляками после Берестечского поражения 18 (28) сентября 1651 года, на следующих условиях:

  1. число реестровых казаков не должно превышать 20000 человек (½ числа, определенного Зборовским трактатом, в августе 1649), причём казаки обязывались жить только в одних королевских имениях, в воеводстве Киевском, «не касаясь воеводств Брацлавского и Черниговского»;
  2. коронное войско не должно стоять в воеводстве Киевском, где будут реестровые казаки;
  3. обыватели воеводств Киевского, Брацлавского и Черниговского вступают во владение своими имениями и пользуются всеми доходами и судопроизводством;
  4. Чигирин остаётся при гетмане, который должен состоять под властью гетмана коронного;
  5. Евреи могут жить и арендовать земли только в имениях королевских и шляхетских;
  6. Гетман обязывается отпустить татарские войска и не вступать в отношения с иностранными государствами.

Так как эти условия ставили казаков почти в то же положение, в каком они находились до 1648 г., и к тому же они одинаково нарушались обеими сторонами — в конце следующего года возгорелась между казаками и поляками ещё более ожесточённая война.

Напишите отзыв о статье "Белоцерковский мир"



Литература


Отрывок, характеризующий Белоцерковский мир

Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.