Белхороев, Батал-Хаджи
| Батал-Хаджи Белхороев | |
| Род деятельности: |
исламский религиозный деятель |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Батал-Хаджи Белхороев (1821—1914) — ингушский религиозный деятель XIX — начала XX века. Суфийский шейх кадирийского тариката. Входил в тейп Белхарой.
Содержание
Биография
Родился в Ингушетии, после смерти родителей воспитывался в Чечне. Был знаком с Кунта Хаджи. Вернувшись в Ингушетию в период, когда там действовали одновременно христианские и мусульманские миссионеры, а часть населения ещё исповедовала язычество, занялся проповеднической деятельностью, стремясь увеличить количество мусульман. Будучи суфийским шейхом кадирийского тариката, основал из своих мюридов братство баталхаджинцев. Последователи верили в его сверхъестественные способности.
В 1911 году был арестован одновременно с представителями чеченского мусульманского духовенства и отправлен в ссылку в Козельск Калужской губернии, где в 1914 году скончался. Тело было специальным вагоном доставлено в Ингушетию, 25 октября в населённом пункте Сурхахи состоялись многолюдные похороны.
Баталхаджинцы
В современной Ингушетии существует религиозно-общинная группа последователей (вирд) Батал-Хаджи, имеющая в своих обычаях отличия от других подобных групп. Они не поощряют межобщинные браки. Численность последователей некоторыми оценивается в 5000 человек[1]. Муфтиятом Ингушетии она оценивается в 4,5 % от всех ингушей, а также в группу входит небольшое количество чеченцев и кумыков. Управляется она потомками Батал-Хаджи Белхароева.
Память
- В его честь построена мечеть[2]
- Имеет свой зиярат
- Внуком основан частный музей и частный орден имени шейха
- Столетие со дня смерти было торжественно отпраздновано, проведена религиозная конференция
Напишите отзыв о статье "Белхороев, Батал-Хаджи"
Примечания
Ссылки
- [kunstkamera.ru/files/lib/978-5-88431-211-1/978-5-88431-211-1_01.pdf О некоторых особенностях братства Батал-Хаджи Белхороева. Автор М. С-Г. Албогачиева]
Отрывок, характеризующий Белхороев, Батал-Хаджи
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
