Белые Росы

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Белые росы»)
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Страницы на КПМ (тип: не указан)
Белые росы
Жанр

комедия

Режиссёр

Игорь Добролюбов

Автор
сценария

Алексей Дударев

В главных
ролях

Всеволод Санаев
Николай Караченцов
Михаил Кокшенов
Геннадий Гарбук
Борис Новиков
Станислав Садальский

Оператор

Григорий Масальский

Композитор

Ян Френкель

Кинокомпания

Беларусьфильм.
Творческое объединение художественных фильмов

Длительность

84 мин

Страна

СССР СССР

Язык

русский

Год

1983

Следующий фильм

Белые Росы. Возвращение (2014)

IMDb

ID 0085227

К:Фильмы 1983 года

«Белые Росы» — советский цветной художественный фильм, поставленный на киностудии «Беларусьфильм» в 1983 году режиссёром Игорем Добролюбовым.





Сюжет

Уважаемый человек в деревне — восьмидесятилетний ветеран труда и трёх войн Фёдор (Федос) Филимонович Ходас (Всеволод Санаев) беспокоится о судьбе своих сыновей. Он давно овдовел, сыновья выросли. Старший Андрей (Геннадий Гарбук) — человек основательный, но чрезмерно расчётливый. Средний, Сашка (Михаил Кокшенов) ведёт кочевую жизнь, пятнадцать лет не был дома — работает на Курилах. Младший, Василий (Николай Караченцов), балагур и весельчак.

Оригинальным режиссёрским ходом является передача событий, показываемых через сон героев.

Жители деревни Белые Росы, в которой происходят основные события, получают ордера на квартиры в многоэтажке в городе, который постепенно поглощает деревню. Это вынуждает Федоса и его соседей начать жить городской жизнью, отличной от их привычного уклада.

Василий, который возвращается в Белые Росы через три дня отлучки в город, куда был приглашён своим другом играть на его третьей свадьбе на гармошке, узнает от Андрея о том, что в его отсутствие к его жене Марусе (Галина Польских) пришёл вернувшийся в Белые Росы её бывший ухажёр — Мишка Кисель (Станислав Садальский).

Заглянув ненадолго домой, повидав любимую дочку Галю и поговорив с женой, Василий идёт к отцу. Федос так и не одобрил этот брак, но Василий любит свою дочь и не рад решению супруги развестись. Василий не может поговорить по душам с женой, повлиять на неё.

В это время Мишка с Марусей выясняют отношения. В своё время Мишка уехал из Белых Рос — валить лес и добывать золото и сейчас, вернувшись и узнав, что Маруся замужем за Василием, которому он завидует, снова собирается уехать на золотодобычу. Там холод, тяжёлый труд, у Мишки нет жилищных условий, чтобы забрать Марусю с собой, но там есть золото. Маруся выплёскивает на Мишку обиду за то, что он, оставив её беременной, пропал и не писал. Мишка же обижен, что Маруся не дождалась его. Маруся, которая родила дочь, убедив всех, что та родилась семимесячной, разрывается между чувствами — обязанности по отношению к Василию, который скрыл её позор и любит девочку, и чувствами по отношению к Мишке. Наконец, она говорит ему о том, что дочь от него. Мишка продолжает убеждать Марусю, что по-прежнему её любит.

В связи со скорым получением ордеров на квартиры у отца собирается семейный совет, на котором, кроме Федоса и Василия, присутствуют Андрей с женой, которые пытаются в сложившейся ситуации получить для себя больше выгоды — если отца больше беспокоит район нового жилья, чтобы недалеко было ездить на могилу жены, то жену Андрея больше интересует, как выгоднее избавиться от коровы, а Андрей уже договорился приспособить свой дом под дачу и готов продать дом отца своему шефу, под снос. Во время перепалки между Андреем и Василием, которому неприятно поведение брата, выясняется истинная цель визита Андрея — они должны получить двухкомнатную квартиру, а Федос — однокомнатную; Андрей, который вхож в горисполком, пытается уговорить отца переехать к ним — таким образом, они получат трёхкомнатную. Федос не согласен, он не хочет толкать Андрея на грех, заставляя того дожидаться своей смерти. Ещё Федос ждёт среднего сына, Сашку, которого, как он правильно чувствует, Андрей не захочет брать к себе в дом. Известие о том, что Василий собирается разводиться и оставить дом дочке, вкупе с напоминанием о бездетности жены Андрея, окончательно ссорит того с братом и отцом.

Обострившийся у Федоса радикулит берётся вылечить сосед Тимофей — раскалённым кирпичом. Лечение поставило Федоса на ноги, но не помогло в целом, поэтому Василий взялся собирать пчёл. Во время ловли пчёл Василию встретился Мишка, с которым произошла перепалка и который в запале сказал, что Галюня — его дочь. За это Васька посадил Мишке на лицо пчелу, а Мишка Ваське — синяк. Вернувшись домой, Василий первым делом пытается сравнить Галю с собой в зеркале, чтобы найти опровержение словам Мишки, и ищет сходство с собой.

Роль переговорщика в отношениях младшего брата берёт на себя отец. Он встречается с Мишкой, выясняет его отношение к Марусе и дочке и принимает решение о том, что Василий со следующего дня перейдёт к Федосу, а Мишка через пару дней переедет к Марусе, на которой женится. Ещё одно условие Федоса — его внучка ничего не должна знать о Мишке как об отце. После этого старик доводит решение до сына. Неожиданно для всех в дом Мишки приходит Галюня и разговаривает с его матерью. Ребёнок пришёл предложить свою куклу, чтобы «Мишка Галюниного папку не забил».

Василий так и не может поговорить с Марусей и согласен с утра идти разводиться. Утром он отводит Галю к Федосу с просьбой посмотреть за ней, и если он с Марусей к обеду не разведётся, покормить её чем-нибудь.

Для того, чтобы ускорить развод и придать убедительности в суде, Василий согласен пойти на ложь — просит Марусю сказать, что он пьёт, дома не бывает и не смотрит за дочкой. Для большей убедительности он, оставив Марусю дожидаться его в суде, идёт в магазин, купить выпить, но, возвращаясь, перехватывает мчащуюся к перекрёстку детскую коляску. Коляска падает, но вместо ребёнка в ней лежат пустые бутылки, которые бьются. Человек, который вёз их сдавать, начинает скандалить. Василий вступает в перепалку и швыряет в обидчика бутылку, которая попадает в стекло проезжающей мимо машины. В народном суде Васька получает 15 суток ареста.

Ночью, не прощаясь с Марусей, Мишка ушёл из Белых Рос. С известием об этом Андрей приходит к Ваське, который в это время красит общественный забор. Под предлогом выпить пива из бочки Василий уговаривает Андрея на полчаса поменяться с ним одеждой и мчится домой повидаться с дочкой.

Федосу тяжело даётся переезд в квартиру — надо оставить дом, определить имущество, продать корову. Расстроенный, он возвращается домой, где его встречает сосед Тимофей и предлагает выпить настойку для растирки. Для проверки, не отравлена ли настойка, сосед смачивает кусок хлеба и кидает дворовому псу, Валету, который этот кусок съедает. Старики пьют, разговаривают о новой жизни в квартире, в это время приходит тёща с известием, что Валет сдох. Старики наперегонки бегут в город, где их на машине «Скорой помощи» доставляют в больницу и промывают желудки. Вернувшись, они встречают живого Валета, которого просто разморило от водки и он уснул во дворе.

Василий, пообщавшись с семьёй, которая за время его отсидки уже переехала в квартиру, возвращается на общественные работы, где обнаруживает, что Андрея, который его подменял, уже забрали на ночь в камеру. Ночь, проведённая в камере, и увиденный сон меняют мировосприятие Андрея — он готов бросить жену и предлагает Ваське пойти выпить с ним.

Из милиции Васька вернулся в свой старый дом, принципиально не захотев идти ни в квартиру к жене (пока она сама его не позовёт), ни в дом отца.

С Дальнего Востока прилетел Сашка, которого отец обязывает жениться. Сашка не отказывается, но просит сначала подобрать невесту. Федос ждал такого поворота и продолжает развивать свой план — квартиру этажом выше получила почтальон Верка Матрунина (Наталья Хорохорина), с которой Сашка учился в одном классе. Сперва сватанье пошло не очень удачно: они даже довели Верку до слёз, был небольшой скандал. Но вскоре им удаётся договориться.

Ближе к концу свадьбы Маруся подходит к Василию и просит его вернуться. Василий соглашается и просит подготовить спальное место для отца, которому негде ночевать.

В главных ролях

В ролях

В фильме снимались

Съёмочная группа

Фестивали и награды

  • 1984 — 17 Всесоюзный кинофестиваль (Киев): в программе художественных фильмов специальный приз и диплом — фильму «Белые росы».[1]
  • Премия за лучшую мужскую роль (Всеволод Санаев). Всесоюзный кинофестиваль. 1984 год[2].

Места съёмок

  • Фильм снимался в 1983 году в Гродно в центральной части города, в микрорайонах Переселка и Девятовка
  • Место работы Сашки — Кунашир, в кадре хорошо видны вулкан Тятя и кекур Чёртов палец

См. также

Напишите отзыв о статье "Белые Росы"

Примечания

  1. КИНО: Энциклопедический словарь, главный редактор С.И. Юткевич, М. Советская энциклопедия, 1987, с.538-539
  2. [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=459/ Белые росы]

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Белые Росы
  • «Белые росы» (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=459 «Белые росы»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
  • [www.megabook.ru/Article.asp?AID=572310 «Белые росы»]. Онлайн энциклопедия Кирилла и Мефодия. Проверено 18 ноября 2012. [www.webcitation.org/6CIQWY6li Архивировано из первоисточника 19 ноября 2012].
  • [www.1tvrus.com/announce/5954 «Белые росы»]. Первый канал. Проверено 18 ноября 2012. [www.webcitation.org/6CIQXc4u3 Архивировано из первоисточника 19 ноября 2012].
  • [news.date.bs/culture_248816.html Экранизация продолжения «Белых Рос» пока не планируется](недоступная ссылка — история).
  • Алексей Вайткун. [news.tut.by/tv/284089.html Драматург Алексей Дударев: С режиссёром фильма «Белые росы-2» нашли общий язык]. TUT.BY (12.04.2012). Проверено 18 ноября 2012. [www.webcitation.org/6CIQYj9B1 Архивировано из первоисточника 19 ноября 2012].

Отрывок, характеризующий Белые Росы

Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.