Белый флаг

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Белый флаг (то есть полотнище, без каких-либо знаков и символов, имеющее на всей своей площади исключительно белый цвет) на протяжении истории в различных частях света имел различное значение.





Знамя временного перемирия или переговоров

В настоящее время белое знамя в международных отношениях признаётся как просьба или требование о прекращении военных действий, знак перемирия или предложения переговоров. Также это и символ капитуляции, то есть безоговорочной сдачи на милость противоборствующей стороне. Использование белого флага предусматривается Женевскими конвенциями.

Омеяды

Омейяды властвовали девяносто лет (661—750) над исламским миром и использовали белое знамя как обозначающий цвет, напоминающий о первой победе Мухаммеда при Бадре и одновременно отличающийся от Аббасидов, которые выступали под чёрным стягом. Кроме того белый — один из панарабских цветов.

Буддийские и конфуцианские страны

В буддизме белый цвет — символ скорби, поэтому в странах, где он исповедуется, белые знамёна значат то же, что чёрные флаги в остальных странах.

Клан Минамото

Во время противостояния кланов Минамото и Тайра (1180—1185), Минамото выступали под белыми знамёнами, а Тайра — под красными. После победы Минамото их цвет на долгие столетия стал основой для государственного флага Японии.

Королевство Франция

Во времена т. н. Старого порядка (фр. Ancien Régime), с начала XVII века, королевский флаг во Франции — чисто белое знамя, на которое могли поверху наносить геральдические лилии или знак ордена Святого духа.

Талибанский Афганистан

Во время гражданской войны в Афганистане талибан использовал белое знамя как свой символ. Когда был взят Кабул в 1996 г. национальный флаг Афганистана был сменён на белый стяг, который символизировал чистоту веры и власти. Позже, в 1997 г. на нём была надписана шахада.

См. также

Напишите отзыв о статье "Белый флаг"

Примечания

Отрывок, характеризующий Белый флаг

– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.