Бельгард, Владимир Карлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Владимир Карлович Бельгард
Дата рождения

1 (13) июля 1863(1863-07-13)

Дата смерти

18 августа 1914(1914-08-18) (51 год)

Место смерти

Восточная Пруссия

Принадлежность

Российская империя Российская империя

Род войск

кавалерия

Годы службы

1876—1914

Звание

генерал-лейтенант

Командовал

Персидская казачья дивизия,
54-й драгунский Новомиргородский полк,
3-я кавалерийская дивизия

Сражения/войны

Первая мировая война

Награды и премии

Влади́мир Ка́рлович Бельга́рд (1 (13) июля 186318 августа 1914) — русский генерал, герой Первой мировой войны.





Биография

Родился в Санкт-Петербурге в дворянской семье генерал-лейтенанта Карла Александровича Бельгарда. Был крещён с именем Карл 28 августа в римско-католической церкви Св. Екатерины. Спустя 6 лет, 7 апреля 1869 года в дрезденской Входоиерусалимской церкви состоялся акт присоединения к православию всех четырёх детей Карла Александровича Бельгарда от второго брака; Карла Карлович получил православное имя Владимир[1].

В 1871 году он стал приходящим учеником 1-й Санкт-Петербургской мужской гимназии; в 1876 году поступил в Пажеский корпус, который в 1883 году окончил по 1-му разряду и был выпущен корнетом в Конный лейб-гвардии полк. В марте 1885 года был переведён поручиком армии в 33-й драгунский Изюмский полк.

Последующее продвижение в чинах: штабс-ротмистр (26.02.1887), ротмистр (2.02.1891), подполковник (26.02.1896), полковник (за отличие, 9.01.1902), генерал-майор (за отличие, 3.10.1907), генерал-лейтенант (за отличие, 1913).

Окончил Николаевскую академию Генерального штаба (не позднее 1892) по 2-му разряду и Офицерскую кавалерийскую школу.

Командовал эскадроном Изюмского полка (1891—1893), Персидской казачьей бригадой (1893—1894); с 18 мая 1894 года заведовал обучением персидской кавалерии. Во время службы в Персии Бельгард предоставил сведения о персидской армии (дислокация, обозначение списочного и наличного числа чинов каждой части и имен командиров частей, количество и род орудий и вооружений в целом), составил карту Персии, сделал 33 маршрутных описания и личных рекогносцировок, составил 20 работ по текущей военной агентуре (18 рапортов и две подробные записки о состоянии дел в стране) и получил благодарность за свою работу[1].

Затем он служил в 26-м драгунском Бугском полку, 33-м драгунском Изюмском полку, помощником командира по строевой части в 26-м драгунском Бугском полку.

Командовал 54-м драгунским Новомиргородским полком (1903—1907), 1-й бригадой 14-й кавалерийской дивизии (3.10.1907—21.05.1912).

21 мая 1912 года В. К. Бельгард был назначен начальником 3-й кавалерийской дивизии. В 1913 году произведен в генерал-лейтенанты.

С началом Первой мировой войны 3-я кавалерийская дивизия вошла в состав Сводного кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Гусейн Хана Нахичеванского. Участвовала в походе в Восточную Пруссию. Генерал Бельгард погиб в бою у Вормдитта[2] (ныне Орнета, Польша).

Высочайшим приказом от 15 января 1915 года был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени (посмертно).

Награды

Иностранные:

Напишите отзыв о статье "Бельгард, Владимир Карлович"

Примечания

  1. 1 2 [novbelgen.net/bg Бельгарды: bg.14.6 Владимир Карлович (01.07.1863—18.08.1914)]
  2. Рогвольд В. Конница 1-й армии в Восточной Пруссии. (Август-сентябрь 1914 г.).— Л.- М., 1926, с.101

Литература

  • [dlib.rsl.ru/viewer/01003184285#?page=552 Бельгард Владимир Карлович] // Список генералитету по старшинству. — СПб., 1913 — С. 521

Ссылки

  • [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=28 Бельгард, Владимир Карлович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
  • [www.regiment.ru/bio/B/301.htm Биография на сайте «Русская императорская армия»]

Отрывок, характеризующий Бельгард, Владимир Карлович

Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.