Бельгийская языковая граница

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Бельги́йская языкова́я грани́ца (фр. Frontière linguistique en Belgique, нидерл. Taalgrens) — историко-культурная, этноязыковая, а с конца XIX века также и территориально-административная граница между романоязычным югом (Валлония) и германоязычным севером (Фландрия) внутри Федеративного королевства Бельгия.



История

Языковая граница в данном регионе Европы сложилась в VI—IX веках, когда германские поселенцы (франки) оттеснили романоязычное население бывшей римской Бельгии (галло-римляне) от Рейна. Тем не менее, необычайно высокий престиж французского языка в Европе XVIII—XIX веков способствовал его возрождению в ряде нидерландоязычных регионов и даже привёл к постепенной галлизации Брюсселя, который превратился из преимущественно нидерландоязычного посёлка в крупный номинально двуязычный, а фактически почти полностью франкоязычный мегаполис, окружённый со всех сторон фламандской территорией.

До 22 мая 1878 года единственным официальным языком всей Бельгии был французский. В этот день четырём северным провинциям было разрешено также пользоваться нидерландским. 31 июля 1921 года языковая граница приобрела сегрегирующий моноязыковой характер: регионы к северу должны были пользоваться только нидерландским, а к югу — только французским языком. 17 округов Брюсселя были официально признаны двуязычными.

Тем не менее, вплоть до 1947 года языковая граница могла «корректироваться» по результатам переписей населения, а крупные 30-процентные меньшинства получали определённые бельгийские языковые льготы. 8 ноября 1962 года подобные корректировки были запрещены, а 2 августа 1963 года была очерчена строгая граница Брюсселя.

Это поставило франкофонов периферии в затруднительное положение. Дело в том, что за последние полвека процесс субурбанизации Брюсселя привёл к тому, что франкофоны ныне преобладают во многих пригородах столицы, но не имеют права пользоваться одним из двух официальных языков страны в полном объёме (в льготных регионах) или же вообще там, где эти льготы не предусмотрены. Попытки «прорубить» так называемый Брюссельский коридор в сторону франкоязычной Валлонии пока не увенчалась успехом. Это приводит к постоянным трениям между франкофонами и фламандцами.

Напишите отзыв о статье "Бельгийская языковая граница"

Ссылки

  • [poli.vub.ac.be/publi/etni-3/ruthvandyck.htm/ Регионализм, федерализм и права меньшинств в Бельгии]

Отрывок, характеризующий Бельгийская языковая граница

Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.


Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.