Бельтер, Герберт

Герберт Бельтер
нем. Herbert Belter
Дата рождения:	21 декабря 1929(1929-12-21)
Место рождения:	Грайфсвальд
Дата смерти:	28 апреля 1951(1951-04-28) (21 год)
Место смерти:	Москва
Гражданство:	ГДР ГДР
Партия:	СЕПГ, Группа Бельтера
Основные идеи:	демократия
Род деятельности:	студент, подпольщик

Герберт Бельтер (нем. Herbert Belter; 21 декабря 1929, Грайфсвальд — 28 апреля 1951, Москва) — немецкий студент, активист демократической оппозиции в ГДР. Лидер подпольной Группы Бельтера. Занимался распространением антикоммунистических листовок. Арестован в октябре 1950, осуждён и расстрелян в СССР. Посмертно реабилитирован. В современной Германии включён в перечень борцов с тоталитарными диктатурами.

Взгляды. Студенческая борьба

Окончил среднюю школу в Ростоке. Продолжал учёбу в коммерческом училище, затем работал в Ростокском порту. В 1948 вступил в СЕПГ. Поступил на факультет общественных наук Лейпцигского университета, специализировался на экономике.

Несмотря на формальное членство в восточногерманской компартии, Герберт Бельтер придерживался общедемократических взглядов. Он был сторонником председателя студенческого совета Лейпцигского университета Вольфганга Натонека, арестованного в ноябре 1948. После ареста Натонека оппозиционные студенческие активисты решили перейти к нелегальным формам борьбы. В конце 1949 Герберт Бельтер организовал в Лейпцигском университете подпольную группу из 11 студентов.

Подполье. Арест и казнь

Группа Бельтера занималась распространением листовок, осуждающих партийную диктатуру и манипулирование избирательным процессом перед выборами в Народную палату. Информацию о политическом положении в ГДР организация передавала на РИАС.

5 октября 1950 года после акции по распространению листовок Герберт Бельтер был арестован вместе со своим соратником Гельмутом Менилем. После обыска в руках полиции и госбезопасности оказались вещественные доказательства и перечень членов организации.

Бельтер и другие члены подпольной группы были переданы советским военным властям. Закрытый процесс состоялся 20 января 1951. Герберт Бельтер открыто признал, что вёл подпольную борьбу против режима: «Я действовал нелегально, потому что меня не устраивала ситуация в Лейпцигском университете. Не было ни свободы совести, ни свободы слова, ни свободы печати».

Советский суд приговорил Герберта Бельтера к смертной казни. 28 апреля 1951 он был расстрелян в Москве. Кремирован и похоронен в братской могиле на Донском кладбище.

Память

Судьба Герберта Бельтера держалась в строгой тайне до 1990 года, когда были открыты архивы госбезопасности ГДР и КГБ СССР. 23 мая 1994 года Герберт Бельтер официально реабилитирован Генеральной прокуратурой РФ.

Герберт Бельтер и его товарищи сравниваются с антинацистскими подпольщиками Белой розы. Иногда эти примеры приводятся в обоснование отказа от «культа немецкой вины» и используются правыми силами в текущей политической борьбе.

Герберт Бельтер сделал то же, что Софи Шолль… Он требовал свободных выборов, которых не допускала правящая СЕПГ, «Левые» и их советские хозяева. Его вывезли в Москву. Тайный суд приговорил его к смерти.
Чтобы не злить «Левых», кое-кто не заходит в критике дальше Третьего рейха… Если бы Герберт Бельтер раздал свои листовки пятью годами и несколькими месяцами ранее, тысячи улиц и школ ФРГ были бы названы в его честь… Очередная годовщина судебного убийства должна стать поводом для того, чтобы противостоять культу вины, идущему от правителей. Граждане Грайфсвальда должны узнать о Герберте Бельтере и его антикоммунистической борьбе за свободу.

1 июля 2005 года член Группы Бельтера Петер Эберле посетил Москву и возложил венок к могиле на Донском кладбище. С 2009 года в Лейпцигском университете ежегодно проводятся мероприятия памяти Герберта Бельтера и его организации.

См. также

• Эдельтрауд Эккерт
• Арно Эш
• Томас Аммер

Ссылки

• [www.leipzig-lese.de/index.php?article_id=249 Herbert Belter 1929—1951]

Отрывок, характеризующий Бельтер, Герберт

– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.