Беляев, Николай Александрович (юрист)

Николай Александрович Беляев
Место рождения:	дер. Дор, Пошехонский уезд, Ярославская губерния, РСФСР, СССР
Научная сфера:	юриспруденция
Место работы:	Санкт-Петербургский университет
Учёная степень:	доктор юридических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Ленинградский юридический институт
Научный руководитель:	М. Д. Шаргородский
Награды и премии:

Николай Александрович Беляев (23 августа 1923, дер. Дор, Ярославская губерния — 1 апреля 2004) — советский, российский юрист, доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки Российской Федерации (1999)

Биография

Родился в крестьянской семье, которая в середине 1920-х годов переехала в Ленинград. В 1940 г. окончил среднюю школу. С началом Великой Отечественной войны был призван в ряды Красной Армии; воевал в 286-й стрелковой дивизии, войну закончил 9 мая 1945 г. в Праге в звании сержанта.

После войны поступил в Ленинградский юридический институт им. М. И. Калинина и окончил его в 1951 г. В 1951—1954 гг. обучался в аспирантуре, в мае 1954 г. досрочно защитил кандидатскую диссертацию, выполненную под руководством профессора М. Д. Шаргородского. С 1954 г. работал на кафедре уголовного права юридического факультета Ленинградского государственного университета. В 1964 г. защитил докторскую диссертацию был избран профессором и заведующим кафедрой уголовного права Ленинградского университета; занимал кафедру более 25 лет. Одновременно в 1961—1964 гг. — заместитель декана юридического факультета по научной работе, в 1968—1973 гг. — проректор по учебной работе. Затем работал профессором кафедры правоохранительных органов и уголовно-исполнительного права Санкт-Петербургского университета МВД России, профессором кафедры уголовного права юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

Научная деятельность

Основное направление научной деятельности — общая и особенная части уголовного права, уголовно-исправительное право.

Подготовил более 30 кандидатов и докторов юридических наук; многие его ученики занимают высокие должности в учебных заведениях и правоохранительных органах. Научно-педагогическая школа кафедры уголовного права юридического факультета СП6ГУ в 1998 г. была включена в число ведущих научных школ России.

Автор около 120 научных работ; под его редакцией издано более 20 учебников, учебных пособий и монографий.

Избранные труды

• Беляев Н. А. Избранные труды. — СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. — 567 с. — 1050 экз. — ISBN 5-94201-214-8.
• Беляев Н. А. О преступлениях против социалистической системы хозяйства по советскому уголовному праву : Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Л., 1954. — 20 с.
• Беляев Н. А. Общественный контроль за деятельностью исправительно-трудовых учреждений и воспитательных колоний. — М.: Госюриздат, 1962. — 73 с. — 7000 экз.
• Беляев Н. А. Предмет советского исправительно-трудового права. — Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1960. — 62 с. — 4500 экз.
• Беляев Н. А. Уголовно-правовая политика и пути её реализации. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1986. — 175 с. — 4636 экз.
• Беляев Н. А. Цели наказания и средства их достижения в исправительно-трудовых учреждениях. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1963. — 186 с. — 4800 экз.
• Беляев Н. А. Цели наказания и средства их достижения в исправительно-трудовых учреждениях : Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. — Л., 1963. — 41 с. — 180 экз.
• Беляев Н. А., Анашкин Г. З., Прохоров В. С. и соавт. Курс советского уголовного права / Отв. ред.: Н. А. Беляев, М. Д. Шаргородский. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1973. — Т. 3. Часть особенная. — 836 с. — 34 000 экз.
• Беляев Н. А., Бойцов А. И., Водяников Д. П. и соавт. Советское исправительно-трудовое право : [Учеб. для вузов по спец. «Правоведение»] / Под ред. Н. А. Беляева, В. С. Прохорова. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1989. — 294 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-288-00442-0.
• Беляев Н. А., Волгарева И. В., Кропачев Н. М. и соавт. Криминология : Общ. часть : Учебник : [Для вузов по спец. «Правоведение»]. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1992. — 210 с. — 25 000 экз. — ISBN 5-288-00879-5.
• Беляев Н. А., Домахин С. А., Лейкина Н. С. и соавт. Уголовное право : Часть общая. — М.: Юрид. лит., 1969. — 440 с. — 50 000 экз.
• Беляев Н. А. и соавт. Комментарий к новому уголовному законодательству : Изм. и доп. 1988-1991 гг.. — СПб.: ЛЕНКО ; Гангут, 1991. — 77 с. — (Ученые о законах ; Вып. 1). — 20 000 экз.
• Беляев Н. А., Керимов Д. А.-А. Личность и закон. — Л., 1967. — 48 с. — (О-во «Знание» РСФСР, Ленингр. отд-е). — 17 000 экз.
• Беляев Н. А., Осипов П. П. Нет — преступлениям!. — Л.: Лениздат, 1972. — 71 с. — (Б-чка правовых знаний). — 56 000 экз.
• Беляев Н. А., Орехов В. В., Прохоров В. С. и соавт. Уголовное право на современном этапе: проблемы преступления и наказания. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1992. — 604 с. — 420 экз. — ISBN 5-283-00624-5. (диплом второй степени в университетском конкурсе научных работ)
• Беляев Н. А., Шаргородский М. Д., Прохоров В. С. и соавт. Советское уголовное право : общая часть : [учебник для вузов по специальности «Правоведение»] / под ред. Н. А. Беляева, М. И. Ковалева. — М.: Юридическая литература, 1977. — 543 с. — 40 000 экз.
• Исправительно-трудовое право : [учебник для юрид. ин-тов и фак.] / Отв. ред. Н. А. Беляев, М. И. Фёдоров. — М.: Юридическая литература, 1971. — 416 с. — 65 000 экз.
• Уголовное право Особенная часть : Учебник [Для вузов по специальности «Правоведение»] : В 2 ч / Под ред. Н. А. Беляева и др.. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1995. — ISBN 5-288-01393-4.

Общественная деятельность

В 1948—1954 гг. избирался секретарём комитета комсомола, секретарём партийной организации Ленинградского юридического института. Неоднократно избирался секретарём партбюро юридического факультета, членом и заместителем секретаря парткома Ленинградского университета.

Избирался депутатом Василеостровского районного Совета Ленинграда.

Был председателем Головного Совета по юридическим наукам Министерства общего и профессионального образования России, ответственным редактором серии по гуманитарным наукам журнала «Вестник Санкт-Петербургского университета».

Награды и признание

• орден Отечественной войны II степени
• орден «Знак Почёта» (1971)
• две медали «За отвагу»
• медаль «За боевые заслуги»
• медаль «За оборону Ленинграда»
• медаль «За освобождение Праги»
• медали
• Почётная грамота Президиума Верховного Совета РСФСР
• Заслуженный деятель науки Российской Федерации (апрель 1999)
• почётный профессор Санкт-Петербургского государственного университета (2005).

Ссылки

• [law.edu.ru/person/person.asp?persID=1116972 Николай Александрович Беляев]. Юридическая Россия : Федеральный правовой портал (28 марта 2005). Проверено 10 октября 2012. [www.webcitation.org/6BpnWp7cC Архивировано из первоисточника 1 ноября 2012].
• [spbu.ru/faces/professors/177-uridi4/905-belyaev Беляев Николай Александрович (1923-2004)]. Санкт-Петербургский государственный университет. Проверено 31 августа 2016.
• [az-libr.ru/index.shtml?Persons&000/Src/0002/a4638a3d Беляев Николай Александрович]. Люди и книги. Проверено 10 октября 2012. [www.webcitation.org/6BpnakMxC Архивировано из первоисточника 1 ноября 2012].

Отрывок, характеризующий Беляев, Николай Александрович (юрист)

Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.