Тираспольская и Дубоссарская епархия

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Бендерское благочиние»)
Перейти к: навигация, поиск
Тираспольская и Дубоссарская епархия
Православная Церковь Молдовы
Основная информация
Страна Приднестровье
Площадь 4 163 км²
Численность населения 533,5 тыс. человек
Епархиальный центр Тирасполь
Основана 1998 год
Количество благочиний 7
Кафедральный храм Христо-Рождественский кафедральный собор
Второй кафедральный храм Кафедральный собор Всех святых
Сан правящего архиерея архиепископ
Титул правящего архиерея Тираспольский и Дубоссарский
Сайт [diocese-tiras.org Diocese-Tiras.org]
Архиерей
Правящий архиерей Высокопреосвященнейший Архиепископ Савва (Волков)
с 5 марта 2010
Тираспольская и Дубоссарская епархия на Викискладе

Тира́спольская и Дубосса́рская епархия — епархия Православной Церковь Молдовы объединяющая канонические структуры Молдавской Митрополии на территории Приднестровской Молдавской Республики.





История

2 сентября 1990 года было создано Бендерское викариатство (викарный епископ Викентий, ныне архиепископ Екатеринбургский и Верхотурский), куда вошла также левобережная часть Молдавии. 18 июля 1995 года создано Дубоссарское викариатство Молдавской митрополии, которое в 1998 году было преобразовано в Тираспольско-Дубоссарскую епархию. Действует духовное училище и два монастыря: мужской Пророка и Крестителя Господня Иоанна Предтечи (Рыбницкий район) и женский свв. первоверховных апп. Петра и Павла (Бендеры).

8 сентября 2013 года епархия принимала Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, который с двухдневным визитом посетил Приднестровье. Патриарха сопровождала многочисленная делегация: митрополит Кишиневский и всея Молдовы Владимир, председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Волоколамский Иларион, руководитель Административного секретариата Московской Патриархии епископ Солнечногорский Сергий, председатель Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин, посол России в Молдове Фарит Мухаметшин[1].

Епископы

Тираспольское викариатство Херсонской епархии
Тираспольское викариатство Кишинёвской епархии
Тираспольская епархия

Современное состояние

Правящий архиерей с 5 марта 2010 года — Савва (Волков), архиепископ Тираспольский и Дубоссарский.

Территориально-административно, епархия состоит из семи благочиний: Центрального (Тирасполь), Бендерского, Слободзейского, Григориопольского, Дубоссарского, Рыбницкого и Каменского[2].

Кафедральный город — Тирасполь.

Соборы

Монастыри

  • Мужской монастырь в честь Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, урочище Калагур,
  • Женский монастырь свв. первоверховных апп. Петра и Павла
  • Свято-Введенский Пахомиев женский монастырь (Тирасполь)[3]

Внутренние награды епархии

  • Медаль Архангела Михаила I степени
  • Медаль Покрова Божьей Матери[4]

Галерея

Благочиния

Основные источники: [drevo-info.ru/articles/10489.html Центральное благочиние], [www.diocese-tiras.org/page.php?id=13 Храмы].

Центральное благочиние

Объединяет 6 храмов и 3 подворья и общину в: городах Тирасполь, Днестровск и селе Кременчуг.

Благочинный — архимандрит Василий (Карпов).

Тирасполь
  • Кафедральный собор Рождества Христова;
  • Церковь Покрова Пресвятой Богородицы;
  • Церковь святителя Николая чудотворца;
  • Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы;
  • Храм-часовня в честь святого благоверного князя Ярослава Мудрого;
  • Архиерейское подворье святого апостола Андрея Первозванного;
  • Введенско-Пахомиево Архиерейское подворье;
  • Община новомучеников и исповедников Российских.
Днестровск
  • Церковь святых равноаппостальных Кирилла и Мефодия.

Кременчуг:

  • Архиерейское подворье святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии.

Бендерское благочиние

объединяет 6 храмов, 2 прихода, монастырь и общину в городе Бендеры и в сёлах Гыска и Протягайловка.

Благочинный — протоиерей Валерий Лознян.

Бендеры
  • Преображенский кафедральный собор;
  • Церковь в честь иконы Божией Матери "Знамение";
  • Церковь праведных Богоотца Иоакима и Анны;
  • Церковь святого блговерного князя Александра Невского;
  • Церковь-часовня в честь Образа Спаса Нерукотворного;
  • Женский монастырь святых первоверховных апостолов Петра и Павла;
  • Община во имя святого великомученика Георгия Победоносца;
  • Молитвенный дом преподобного Сергия Радонежского.
Гыска
  • Церковь Рождества Пресвятой Богородицы.
Протягайловка
  • Молитвенный дом блаженного Андрея, Христа ради юродивого.

Дубоссарское благочиние

Объединяет 4 храма, общину, подворье и 5 приходов в городе Дубоссары и в 7 сёлах Дубоссарского района.

Благочинный — протоиерей Георгий Лисовский.

Дубоссары
Дубово
  • Церковь Рождества Божией Матери.

Роги

  • Архиерейское подворье Покрова Пресвятой Богородицы.
Цыбулевка
  • Молитвенный дом Архангела Михаила.
Дойбаны
  • Церковь чуда Архангела Михаила в Хонех.
Гоян
  • Молитвенный дом св. ап. Иоанна Богослова.
Дзержинское
  • Молитвенный дом Покрова Пресвятой Богородицы.
Красный Виноградарь
  • Община св. вмч. Димитрия Солунского.
Ново-Комиссаровка
  • Молитвенный дом Зачатия Иоанна Крестителя.

Слободзейское благочиние

Объединяет 10 храмов, 4 прихода, подворье и общину в городе Слободзея, пгт Первомайск и Красное (Приднестровье) и в 12 сельских населённых пунктах в Слободзейском районе.

Благочинный — протоиерей Андрей Данилеску.

  • Церковь Архангела Михаила (Слободзея);
  • Церковь Успения Пресвятой Богородицы (Слободзея);
  • Молитвенный дом Архангела Михаила (Первомайск);
  • Молитвенный дом Святой Троицы (Красное);
  • Архиерейское подворье преподобного Серафима Саровского (Ближний Хутор);
  • Церковь святого апостола Иоанна Богослова (Глиное);
  • Церковь Казанской иконы Божией Матери (Карагаш);
  • Молитвенный дом Покрова Пресвятой Богородицы (Константиновка);
  • Церковь святого апостола Иоанна Богослова (Владимировка);
  • Церковь Покрова Пресвятой Богородицы (Коротное);
  • Молитвенный дом Успения Пресвятой Богородицы (Незавертайловка)
  • Церковь Архангела Михаила (Парканы);
  • Церковь святого великомученика Димитрия Солунского (Суклея);
  • Церковь преподобной Параскевы Сербской (Терновка);
  • Община Казанской иконы Божией Матери (Фрунзе);
  • Церковь Покрова Пресвятой Богородицы (Чобручи).
Ссылки
  • [www.bendery.md/map/pmr/slobodzeya_map.html Карта Слободзейского района]
  • [slovobog.ru/ Сайт Слободзейского благочиния]

Напишите отзыв о статье "Тираспольская и Дубоссарская епархия"

Примечания

  1. [mfa-pmr.org/index.php?newsid=3243 О визите Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла в Приднестровскую Молдавскую Республику] (рус.) (8 сентября 2013). Проверено 8 сентября 2013.
  2. [www.diocese-tiras.org/page.php?id=13 Благочиния епархии] (12 декабря 2013). Проверено 22 января 2014.
  3. [president.gospmr.ru/ru/news/patriarh-moskovskiy-i-vseya-rusi-kirill-osvyatil-kresty-hrama-svyato-vvedenskogo-pahomieva Патриарх Московский и всея Руси Кирилл освятил кресты храма Свято-Введенского Пахомиева женского монастыря в Тирасполе] (рус.) (09.09.2013). Проверено 14 сентября 2013.
  4. [zikidn.fo.ru/blog Николай Викторович Дымченко - директор Центра исследования культурно-исторического и духовного наследия Приднестровья] (рус.) (28 июня 2013). Проверено 24 декабря 2013.

Ссылки

  • [diocese-tiras.org/ Тираспольско-Дубоссарская епархия] Официальный сайт епархии
  • [www.patriarchia.ru/db/text/38082.html Информация на сайте РПЦ]
  • [pridnestrovie.net/diocese_tiraspol_photo.html Tiraspol Diocese info] (англ.)

Отрывок, характеризующий Тираспольская и Дубоссарская епархия

Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.