Беневиц, Антонин

Антонин Беневиц чеш. Antonín Benewitz
Страна	Австрийская империя, Австро-Венгрия, Чехословакия
Профессии	композитор, скрипач, дирижер
Жанры	классическая музыка
Сотрудничество	Бедржих Сметана

Антонин Беневиц, Бенневитц (чеш. Antonín Benewitz, Benevic или Bennewitz; 26 марта 1833 — 29 мая 1926) — чешский скрипач, дирижёр и музыкальный педагог.

Окончил Пражскую консерваторию (1852) по классу Морица Мильднера. В 1852—1861 гг. скрипач пражского Сословного театра, одновременно выступал в различных европейских странах как солист. В качестве ансамблевого исполнителя принимал участие в премьере Фортепианного трио Бедржиха Сметаны Op. 15 3 декабря 1855 года (с виолончелистом Юлиусом Гольтерманом и автором в партии фортепиано); в дальнейшем играл первую скрипку в струнном квартете Пиксиса, сменив за пультом своего учителя Мильднера. Как дирижёр впервые исполнил, в частности, симфонические поэмы Антонина Дворжака «Водяной», «Полуденница» и «Золотая прялка» в полуприватном концерте 3 июня 1896 года.

С 1865 г. профессор Пражской консерватории, а в 1882—1901 гг. её директор; официальный сайт Пражской консерватории называет период руководства Бенневица «золотым временем». К ученикам Беневица принадлежали крупнейшие чешские музыканты рубежа XIX—XX веков: Отакар Шевчик, Оскар Недбал, Йозеф Сук, Франтишек Ондржичек, Карел Галирж и др., русский композитор чешского происхождения Андрей Кадлец

Ссылки

• [www.muzeum-uo.cz/?sekce=kalendarium&akce=detail&id_polozky=186 Биография на сайте Городского музея Усти-над-Орлици]  (чешск.)

Отрывок, характеризующий Беневиц, Антонин

– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.