Бенедек, Ласло

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ласло Бенедек
László Benedek

На съёмочной площадке, 1966 год
Имя при рождении:

László Benedek

Дата рождения:

5 марта 1905(1905-03-05)

Место рождения:

Будапешт
Венгрия

Дата смерти:

11 марта 1992(1992-03-11) (87 лет)

Место смерти:

Нью-Йорк США

Профессия:

кинорежиссёр

Карьера:

1927—1977

Награды:

«Золотой глобус»

Ла́сло Бе́недек (венг. Benedek László; 5 марта 1905 — 11 марта 1992) — кинорежиссёр, бо́льшую часть фильмов снявший в США. Работал в Венгрии, Германии, Франции. Известен постановкой таких фильмов, как «Смерть коммивояжёра» (англ. Death of a Salesman, 1951 год, «Золотой глобус» за лучшую режиссуру) и «Дикарь» (англ. The Wild One, 1953 год).



Биография

Родился в 1905 году в Будапеште (Австро-Венгрия). Работал кинооператором (1927 год), редактором и помощником режиссёра (1930-е годы) в период становления национального кинематографа Венгрии. Перед Второй мировой войной в 1937 году, опасаясь преследования по национальному признаку (Л. Бенедек — еврей), выехал в США. В эмиграции и последующем трудоустройстве в Metro-Goldwyn-Mayer ему содействовал Л. Б. Майер — один из основателей этой компании. В 1943—1944 годах в качестве второго режиссёра принял участие в завершении съёмок фильма «Песнь о России» (англ. Song of Russia), который впоследствии Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности признала коммунистической пропагандой.[1]

Одной из первых самостоятельных работ режиссёра стал фильм в полудокументальном стиле «Порт Нью-Йорка» (англ. Port of New York, 1944 год), ставшей первым опытом работы в кино и для Юла (Юлия) Бриннера. Следующая лента Л. Бенедека «Смерть коммивояжёра» (англ. Death of a Salesman, 1951 год) приносит ему «Золотой глобус» за лучшую режиссуру и заслуженное признание. Четвёртая работа — «Дикарь» (англ. The Wild One, 1953 год), — ещё более укрепила этот успех. Исполнитель главной роли Марлон Брандо стал главным символом героя-бунтаря[2], а фильм — идеологическим символом зарождающейся субкультуры байкеров.[3] Истеблишмент отверг картину, а в Великобритании она была под цензурным запретом до 1968 года.

В середине 1950-х Л. Бенедек приглашён в Европу и снимает фильмы в Германии и Франции. После возвращения в США переключается на сотрудничество с телевидением и к концу 1960-х принимает участие в съёмках более 20 сериалов. Наиболее известны «Перри Мейсон» (9 серий 1960—1961 годов), «За гранью возможного» (3 серии 1963—1964 годов), «Альфред Хичкок представляет» (серии 1964 и 1965 годов) и т. д. В начале 1970-х снял две полнометражные картины (в том числе, Попугай), которые прежнего успеха не имели.

Скончался в возрасте 87 лет в Нью-Йорке.

Напишите отзыв о статье "Бенедек, Ласло"

Примечания

  1. [www.aynrand.org/site/News2?page=NewsArticle&id=6125 Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности.] Протокол допроса Айн Рэнд, привлечённой в качестве эксперта, о фактах присутствия в фильме элементов пропаганды. 19.10.1947 год.  (англ.)
  2. Tim Dirks. [www.filmsite.org/wild.html The Wild One (1953)] (англ.). American Movie Classics Company LLC. Проверено 21 сентября 2011. [www.webcitation.org/6AGv8KsYt Архивировано из первоисточника 29 августа 2012].
  3. Dal. [bikermovies.ru/?p=2656 Фильм, с которого все началось] (рус.). Bikermovies (2009). Проверено 21 сентября 2011. [www.webcitation.org/66WOXwvrj Архивировано из первоисточника 29 марта 2012].

Ссылки

Отрывок, характеризующий Бенедек, Ласло

Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.


В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.