Бенедиктсон, Виктория
| Виктория Бенедиктсон | |
| Victoria Benedictsson | |
 | |
| Имя при рождении: |
Victoria Maria Bruzelius |
|---|---|
| Псевдонимы: |
Эрнст Альгрен (швед. Ernst Ahlgren) |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Род деятельности: |
писатель |
| Направление: | |
| Язык произведений: |
шведский |
Виктория Бенедиктсон (швед. Victoria Benedictsson, урождённая Брюзелюс; 6 марта 1850, Домме, Мальмёхус — 21 июля 1888, Копенгаген) — шведская писательница.
Биография
Виктория Мария Брюзелюс родилась в деревне Домме (провинция Сконе, Швеция) в 1850 году. В возрасте 21 года она вышла замуж за вдовца из Хёрби (швед. Hörby), у которого было пятеро детей. В 1873 году у неё родилась дочь Хильма, а в 1876 дочь Эллен. Замужество не принесло Виктории счастья. У неё был роман с датским литературоведом и литературным критиком Георгом Брандесом, который также не принёс ей счастья. Неудачный роман называется среди причин неожиданного самоубийства Бенедиктсон, совершённого ею 21 июля 1888 года в номере гостиницы Leopold’s Hotel в Копенгагене — она перерезала себе сонную артерию бритвой. Это произошло на двенадцатую годовщину смерти её дочери Эллен[1].
Помимо любовных неурядиц, среди возможных причин самоубийства называют и недовольство, которое испытывала Виктория Бенедиктсон из-за малоинтеллектуальной жизни, которую она была вынуждена вести. Наряду с Августом Стриндбергом Бенедиктсон стояла у истоков Шведского реализма в литературе. В своих произведениях она описывала существовавшее неравенство в браке, а также много писала о правах женщин. Современные критики называют её представителем раннего феминизма.
Библиография
- «Stora boken» (рус. Большая книга, дневник (1881)
- «Pengar» (рус. Деньги, роман (1885)
- «Fru Marianne» (рус. Мадам Марианна, роман 1887)
Напишите отзыв о статье "Бенедиктсон, Виктория"
Примечания
- ↑ Verne Moberg. [www.columbia.edu/cu/swedish/vb/biog.html A Brief Biography of Victoria Benedictsson]. Проверено 10 июня 2010. [www.webcitation.org/67Hufmmp1 Архивировано из первоисточника 29 апреля 2012].
|
Это заготовка статьи о писателе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Бенедиктсон, Виктория
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
