Бенеш, Николай Алексеевич

Николай Алексеевич Бенеш
Дата рождения	1923(1923)
Место рождения	с. Красное (ныне Чановский район, Новосибирская область)
Дата смерти	25 июля 1944(1944-07-25)
Место смерти	район г. Бобрка, Перемышлянский район, Львовская область
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1942—1944
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Николай Алексеевич Бенеш (1923—1944) — гвардии старший лейтенант Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1943).

Биография

Николай Бенеш родился в 1923 году в селе Красное (ныне — Чановский район Новосибирской области) в крестьянской семье. С 1932 года проживал в Омске. Окончил семь классов школы, затем учился в школе фабрично-заводского ученичества по специальности токаря по металлу. Работал на паровозовагоноремонтном заводе в Омске. В 1942 году Бенеш был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В декабре того же года окончил Омское пехотное училище имени Фрунзе. С марта 1943 года — на фронтах Великой Отечественной войны, командовал миномётным взводом 205-го гвардейского стрелкового полка 70-й гвардейской стрелковой дивизии 13-й армии Центрального фронта.

В первом же бою отличился, был награждён медалью «За отвагу». Участвовал в Курской битве. Отличился во время битвы за Днепр. В ночь с 20 на 21 сентября 1943 года гвардии лейтенант Бенеш вместе с миномётным взводом форсировал Днепр в районе села Домантово Чернобыльского района Киевской области. Принял участие в отражении немецких контратак. Согласно донесению командира полка, взвод Бенеша только за 23 сентября уничтожил 5 станковых пулемётов, 2 дзота, около 70 немецких солдат и офицеров, отразил 11 контратак противника. Взвод перебрасывался с одного участка плацдарма на другой, один раз попал в окружение, но, приняв неравный бой, прорвался обратно, уничтожив около 50 вражеских солдат и офицеров. В ходе преследования отступающих немецких частей взвод захватил батарею с боеприпасами.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 октября 1943 года за «отвагу и мужество, проявленные в боях за удержание плацдарма на правом берегу Днепра» гвардии лейтенант Николай Бенеш был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 3261.

Во время боя в районе посёлка Брусилов Житомирской области получил тяжёлое ранение. В строй вернулся через три месяца. 25 июля 1944 года в районе города Бобрка Перемышлянского района Львовской области Украинской ССР взвод гвардии старшего лейтенанта Бенеша отражал контратаку. В бою Бенеш погиб от разорвавшегося рядом с ним снаряда. Был похоронен в посёлке Шпильчина Бобркского района Львовской области, позднее прах был перезахоронен в Бобрке. На могиле был установлен памятник. 30 июля 2007 года памятник как обветшавший без должного ухода был снесён. Власти обещали восстановить памятник в 2011 году, однако никакой информации о восстановлении не имеется.

В честь Бенеша названа улица в Омске, ранее его имя также носили средняя школа и площадь в Бобрке.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Андреев Г. И., Вакуров И. Д. Герои — сибиряки. — Новосибирск, 1967.

Отрывок, характеризующий Бенеш, Николай Алексеевич

«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.