Беннетт, Тони

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Тони Беннетт
Tony Bennett

Тони Беннетт в Chumash Casino Resort, Санта-Инез, Калифорния, 2005
Основная информация
Имя при рождении

Энтони Доминик Бенедетто

Страна

США США

Профессии

певец
художник

Жанры

свинг
Поп-музыка
Джаз

Сотрудничество

Леди Гага

[www.tonybennett.net Официальный веб-сайт
Тони Беннетта]

То́ни Бе́ннетт (англ. Tony Bennett, настоящее имя — Э́нтони До́миник Бенеде́тто (англ. Anthony Dominick Benedetto); 3 августа 1926) — американский эстрадный исполнитель традиционной свинговой и поп-музыки с элементами джаза, преимущественно из репертуара Great American Songbook.

Достигнув огромной популярности в начале 1950-х гг., Беннетт стал терять публику с наступлением эры рок-музыки. Отличие Беннетта от других кумиров предрок-н-ролльной эпохи состоит в том, что он дождался возвращения интереса к традиционной эстраде и оказался в состоянии пожать плоды этой перемены.

В конце 1980-х и 1990-е годы Беннетт постепенно наверстал упущенную славу, расширяя свою аудиторию за счёт молодого поколения и сохраняя приверженность традиционному стилю эстрадного пения. В 1990-е и 2000-е гг. он был удостоен множества премий «Грэмми» в категории «традиционная поп-музыка».





Юные годы

Энтони Доминик Бенедетто родился в районе Астория, Куинс, города Нью-Йорк, сын Анны (урождённая Suraci) и Джона Бенедетто. Его отец был бакалейщик, который эмигрировал из Podàrgoni (сельские районы южно-восточной части итальянского города Реджо-ди-Калабрия), а его мать была швеей. С двумя другими детьми и отцом, который был болен и не в состоянии работать, семья жила в нищете. Джон Бенедетто умер, когда Энтони было 10 лет. Молодой Бенедетто вырос слушая Эдди Кантора, Джуди Гарленд и Бинга Кросби, а также джазовых исполнителей, таких, как Луи Армстронг, Джек Тигарден и Джо Вентури.

Его дядя был чечёточником в Водевиле и поэтому смог рано пристроить его в шоу-бизнесе. В 10 лет Тони уже пел при открытии моста Трайборо. Карикатуры и рисование также были его увлечением в раннем возрасте. Он посещал нью-йоркскую Высшую школу промышленного дизайна (High School of Industrial Art), где он изучал живопись и музыку, но бросил её в 16-летнем возрасте, чтобы поддерживать свою семью.

Он работал копировщиком в Associated Press и на других неквалифицированных, низкооплачиваемых работах. Но в основном Тони нацелился на карьеру певца, выступая в Paramus, ночном клубе Нью-Джерси.

Бенедетто был призван в армию США в ноябре 1944 года, на заключительном этапе Второй мировой войны. Он прошёл базовую подготовку в Форт-Дикс и форт Робинсон и стал пехотинцем. Служба проходила сначала во Францию, а затем и в Германии. В марте 1945-го Беннетт попал на линию фронта, что позже описывал как «передний ряд сидений в аду».

После окончания войны Тони был оставлен в Германии и выступал с армейскими группами, используя псевдоним Джо Бари (Joe Bari), который начал применять ещё до войны.

После увольнения из армии и возвращения в Штаты в 1946 году, Бенедетто учился в American Theatre Wing. Он изучал пение бельканто, которое будет держать его голос в хорошей форме всю карьеру. Тони продолжал выступать везде, где только мог. По предложению своего учителя, он создал необычный приём, имитирующий стиль и фразировки других музыкантов. Например, саксофон Стэна Гетца или фортепиано Арта Тэйтума, что помогало ему импровизировать, когда он интерпретировал песни. Бенедетто сделал несколько записей под тем же псевдонимом Бари в 1949 году для небольшой студии Leslie Records, но им не удалось их продать.

Триумфы пятидесятых

Беннетт начинал свою карьеру как эстрадный исполнитель свинговых стандартов в традиции таких итало-американских «крунеров», как Фрэнк Синатра, Перри Комо и Дин Мартин. Их эстрадно-джазовая манера исполнения носила название «крунинга». К началу XXI века Беннетт остался единственным носителем этой традиции.

Его первым успешным хитом стал «Because of You» (1951), предельно медленная любовная баллада из фильма 1940 года, спродюсированная Митчем Миллером с сочной оркестровой аранжировкой от Перси Фейфа. Песня начала набирать популярность в музыкальных автоматах, потом достигла вершины в поп-чартах журнала «Биллборд» и оставалась там в течение 10 недель. За это время было реализовано более миллиона экземпляров пластинки.

В том же году Беннетт ещё раз добрался до первой строчки поп-чартов — с синглом «Cold, Cold Heart» — медленной балладой кантри-музыканта Хенка Уильямса. Успех беннеттовской версии песни превратил Уильямса в востребованного композитора. В дальнейшем тандем Миллера и Фейфа работал над всеми ранними хитами Беннетта. Через два года после первого успеха он вернулся на вершину национального хит-парада с более динамичной песней «Rags to Riches».

Песня Беннетта «Blue Velvet», ныне более известная по версии Бобби Винтона, привлекала толпы подростков-фанатов на концерты в нью-йоркский театр «Парамаунт». Его последним хитом, возглавившим биллбордовские чарты, стал сингл «Stranger in Paradise» (1954) на музыку «Половецких плясок» Бородина.

Падение популярности

После наступления эпохи рок-н-ролла молодые эстрадные исполнители вроде Беннетта оказались выбиты из хит-парадов точно так же, как их появление на заре 50-х подорвало популярность их предшественников вроде Синатры и Кросби. Молодёжь конца 50-х не интересовали традиционные свинговые аранжировки, которыми славился Беннетт.

Более консервативный вкус проявляли академики от звукозаписи, вручавшие учреждённую в 1959 году премию «Грэмми». На церемонии 1963 года Беннетта ждал триумф — его песня «I Left My Heart in San Francisco», едва добравшаяся до лучшей двадцатки, была удостоена премии в престижных номинациях «лучший мужской вокал» и «лучшая запись».

Тем не менее, во второй половине 1960-х Беннетт, вняв советам продюсеров, вынужден был сменить имидж и переключиться на исполнение осовремененного материала. От этого его пластинки не стали продаваться лучше, и он был вынужден удалиться вслед за Синатрой и прочими кумирами в Лас-Вегас, где песни предыдущего десятилетия никогда не теряли успеха среди преимущественно возрастной публики.

Поворот в карьере

В конце 1970-х гг., когда Беннетт был готов оставить занятия музыкой, у американской публики стала появляться ностальгия по стандартам из Great American Songbook.

В 1980-е гг. популярные рок-музыканты (напр., Линда Ронстадт) стали записывать целые альбомы стандартов, среди которых были и ранние хиты Беннетта. Обязанности менеджера Тони Беннетта в то время исполнял его сын Донни, который решил воспользоваться переменой во вкусах публики. В 1992 и 1993 гг. Беннетт выпустил два трибьют-альбома, на которых исполнял песни из репертуара Синатры и Фреда Астера. Оба хорошо продавались и принесли ему статуэтки «Грэмми».

В 1994 г. Донни предложил отцу сделать неординарный шаг — записать живой концерт на молодёжном канале MTV, пригласив на выступление в качестве гостей Элвиса Костелло и Кей Ди Лэнг. Так появился концертный альбом «MTV Unplugged», принёсший Беннетту ещё одну «Грэмми», на этот раз в самой престижной категории — «альбом года».

В течение последующих лет Беннетт регулярно выступал с концертами и записывал новые диски, которые приносили ему «Грэмми». К его 80-летию был приурочен выход альбома дуэтов, записанных с такими звёздами, как Пол Маккартни, Элтон Джон, Стиви Уандер, Джордж Майкл, Кристина Агилера и Селин Дион. Он стал самым успешным за всю предшествующую карьеру, добравшись в Billboard 200 до 3-й позиции.

В 2011 году Тони Беннетт стал старейшим за всю историю певцом, возглавившим (с альбомом Duets II) американский чарт Billboard 200[1].
В 2014 году Тони Беннетт выпустил совместный альбом с Леди Гага.

Хобби

Беннетт также является художником. Он подписывает свои картины Энтони Бенедетто — таково было его имя при рождении. Некоторые написанные им картины хранятся в постоянной коллекции Смитсоновского музея американского искусства[2].

Альбомы

Напишите отзыв о статье "Беннетт, Тони"

Примечания

  1. [lenta.ru/news/2011/09/29/bennett/ Тони Беннетт стал старейшим покорителем американского чарта]  (рус.) (Проверено 1 октября 2011)
  2. [jazzpeople.ru/jazz-in-faces/7-interesnykh-faktov-o-toni-bennette/ 7 фактов о Тони Беннетте, которых вы не знали].

Ссылки

  • Тони Беннетт (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [www.tonybennett.net Официальный музыкальный веб-сайт Тони Беннетта]
  • [www.benedettoarts.com Официальный веб-сайт картин Тони Беннетта]
  • [www.last.fm/ru/music/Tony+Bennett Профиль Тони Беннетта] на Last.fm
  • [sevjazz.info/index.php?option=com_content&view=article&id=553:2012-07-22-19-12-08&catid=48:jazz-stars Звёзды джаза. Беннетт Тони]  (рус.)

Отрывок, характеризующий Беннетт, Тони

В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.


Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.