Бенчич, Белинда

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Бенчич.
Белинда Бенчич
Место проживания Воллерау, Швейцария
Рост 175 см
Вес 63 кг
Начало карьеры 2012
Рабочая рука правая
Удар слева двуручный
Тренер Иван Бенчич (отец)
Призовые, долл. 2 711 153
Одиночный разряд
Титулов 2 WTA, 2 ITF
Наивысшая позиция 7 (22 февраля 2016)
Турниры серии Большого шлема
Австралия 4-й раунд (2016)
Франция 2-й раунд (2015)
Уимблдон 4-й раунд (2015)
США 1/4 финала (2014)
Парный разряд
Титулов 2 WTA, 2 ITF
Наивысшая позиция 59 (1 февраля 2016)
Турниры серии Большого шлема
Австралия 2-й раунд (2016)
Франция 3-й раунд (2015)
Уимблдон 2-й раунд (2014-15)
США 1-й раунд (2014-15)
Последнее обновление: 11 июля 2016 года

Белинда Бенчич (хорв. Belinda Benčič; родилась 10 марта 1997 года в Флавиле, Швейцария) — швейцарская профессиональная теннисистка словацкого происхождения; победительница четырёх турниров WTA (два — в одиночном разряде); бывшая седьмая ракетка мира в одиночном рейтинге; победительница двух юниорских турниров Большого шлема в одиночном разряде (Roland Garros, Уимблдон-2013); финалистка трёх юниорских турниров Большого шлема в парном разряде; полуфиналистка одного юниорского турнира Большого шлема в парном разряде (Уимблдон-2013); бывшая первая ракетка мира в юниорском рейтинге.





Общая информация

Белинда — одна из двух детей Ивана и Даны Бенчичей; её брата зовут Брайан. Родители семейства эмигрировали в Швейцарию из Чехословакии в 1968 году, Иван Бенчич некогда профессионально играл в хоккей с шайбой.

Белинда начала играть в теннис в четыре года в теннисной школе Мелани Молитор. С детства в тренировочном процессе швейцарки принимал её отец Иван, а с 15 лет она также тренируется в Академии Ника Боллетьери. С 2003 года в карьеру Белинды Бенчич инвестировал друг отца Marcel Niederer. В настоящее время он является ее менеджером. gamesetmatch.ru/istoriya-uspexa-belindy-benchich-ili-chto-nuzhno-znat-o-18-letnej-shvejcarke-pered-matchem-s-sharapovoj/ Любимые покрытия — трава и хард[1].

Спортивная карьера

Юниорские годы

Бенчич рано начала участвовать в соревнованиях среди старших юниоров и быстро добилась там успеха. На своём дебютном турнире на подобном уровне — в сентябре 2010 года, швейцарском призе категории G5 — она сходу добралась до финала одиночного соревнования. Процесс адаптации на новом уровне занял полтора года — в январе 2012 года Бенчич выиграла свой первый титул на соревнованиях категории G1 (в Чехии), а в начале лета дебютировала на юниорских турнирах Большого шлема — на Roland Garros. Первый опыт закончился поражением в стартовом матче, однако уже на втором турнире юная швейцарка смогла добраться до финала парного соревнования — её альянс с хорваткой Аной Конюх на Уимблдоне смогла остановить лишь пара Эжени Бушар / Тейлор Таунсенд.

До конца года Бенчич смогла добиться ещё одного парного финала турниров Большого шлема (на US Open, где ей помогала Петра Убералова), а также ряд сравнительно значимых достижений в одиночном разряде — полуфинал чемпионата Европы, выход в аналогичную стадию на Eddie Herr International, а также игру в четвертьфинале Orange Bowl. Опыт, полученный в этих играх пригодился уже в конце календарного года — Белинда провела рекордно удачную серию из более чем трёх десятков матчей, выиграв за это время два турнира Большого шлема в одиночном разряде (Roland Garros и Уимблдон), а впервые уступив лишь в полуфинале чемпионата Европы: будущей абсолютной победительнице соревнования Барборе Крейчиковой. Была в этом году в исполнении швейцарки и третья серьёзная попытка выиграть турнир Большого шлема в парном разряде: на US Open, вместе с Сарой Соррибес Тормо она в третий раз добралась до титульного матча, но вновь уступила — Катерине Синяковой и всё той же Крейчиковой. Сверхуспешный 2013 год принёс в конце и признание ITF — Белинда получила формальный приз чемпионки мира среди девушек.

Взрослая карьера

Видя успехи Бенчич в соревнованиях сверстниц менеджмент быстро изыскал возможность для швейцарки играть и во взрослом туре. В марте 2011 года Белинда дебютировала в протуре, сыграв серию хардовых соревнований в Европе. Чуть позже — в октябре — ей дали возможность впервые сыграть в турнире WTA, найдя для неё специальное приглашение в отборочное соревнование приза в Люксембурге. Через год швейцарка постепенно стала оправдывать выдаваемые ей шансы — в мае она выиграла свой первый матч на турнирах WTA, а в сентябре выиграла свои первые титулы в протуре: трижды покорив 10-тысячник в Шарм-эш-Шейхе (дважды — в одиночном разряде и один раз — в паре). Осенью Бенчич предоставили шанс сыграть свой первый матч в основных сетках турниров WTA: на всё том же турнире в Люксембурге она уже в первом круге пересеклась с будущей чемпионкой Винус Уильямс.

В 2013 году результативность швейцарки увеличилась: зимой она удачно отыграла серию 25-тысячников в США, затем на некоторое время её результаты упали, но к апрелю она вновь смогла вернуться к своей лучшей форме, удачно сыграв на турнирах в США; на одном из них — в 50-тысячнике в Индиан-Харбур-Бич — она из квалификации пробилась в полуфинал основы, сломив сопротивление Татьяны Марии и Шелби Роджерс. Следующее появление во взрослом туре состоялось в июне — на 25-тысячнике на родине: Бенчич смогла дойти до полуфинала в одиночном турнире и вместе с Катериной Синяковой выиграла парный. Далее была взята очередная пауза в выступлениях на этом уровне, закончившаяся в сентябре: Бенчич прошла круг на крупном турнире в Токио, затем из квалификации добралась до второго круга основы на менее престижном соревновании WTA в Осаке (переиграв в первом раунде Лорен Дэвис). До конца года было сыграно ещё несколько турниров в Японии, где удалось добыть несколько полуфиналов на 25-тысячниках и выход в аналогичную стадию на турнире покрупнее: на 75-тысячнике в Тоёте, где швейцарке удалось обыграть Мисаки Дои.

Успехи сезона 2013 года позволили начать следующий сезон в квалификации турнира Большого шлема: Белинда успешно прошла отборочную сетку, затем в первом круге взяла верх над Кимико Датэ-Крумм, а во втором раунде уступила будущей чемпионке — Ли На из Китая. Дальнейшая хардовая серия прошла в неудачных попытках пробиться через квалификацию турниров WTA, а единственный матч в основной сетке закончился поражением. Но уже на старте грунтового сезона Бенчич сверхудачно сыграла на турнире премьер серии в Чарлстоне: начав соревнование с отборочного турнира, швейцарка выиграла один за другим сразу шесть матчей и пробилась в полуфинал, попутно переиграв десятую ракетку мира Сару Эррани (в полуфинале уступила Яне Чепеловой). Совокупность этих результатов позволила юной швейцарке к середине апреля впервые войти в Top100. Летний сезон был отмечен удачными выступлениях на турнирах Большого шлема, и если на Уимблдонском турнире Бенчич была остановлена в третьем круге Симоной Халеп, то на Открытом чемпионате США Белинда дошла до четвертьфинала, обыграв двух игроков первой десятки — Анжелику Кербер и Елену Янкович. В октябре швейцарка впервые вышла в финал турнира WTA: удачно воспользовавшись слабостью сетки и серией отказов соперниц, Белинда добралась до финала на призе в китайском Тяньцзине, где в двух партиях уступила американке Алисон Риск.

Выступления за сборную

Белинда была впервые приглашена в национальную команду в 2012 году: тогдашняя швейцарская сборная испытывала испытывала серьёзный недостаток квалифицированных спортсменок после окончания карьеры у двух её лидеров начала века — Мартины Хингис и Патти Шнидер и тренерский штаб смог позволить себе не только включить в заявку на несколько матчей перспективную юниорку, но и дважды дал ей сыграть в ничего не решавших матчах.

Второе появление Бенчич в сборной также пришлось в не самый удачный для команды период — в 2014 году швейцарская команда перед матчем со сборной Франции осталась без обоих своих тогдашних лидеров: Ромина Опранди залечивала очередную травму, а Штефани Фёгеле испытывала проблемы со здоровьем и, хотя и вышла на один матч, но реальной помощи сборной оказать не смогла. В подобной ситуации Белинда смогла неожиданно проявить себя: сначала переломив ход неудачно начавшегося матча с Ализе Корне, а затем крупно обыграв и вторую ракетку соперниц — Виржини Раззано. Решающая парная встреча осталась за француженками, где альянс Корне и Кристины Младенович оказался сильнее Белинды и Тимеи Бачински.

Рейтинг на конец года

Год Одиночный
рейтинг 		Парный
рейтинг
2015 14 68
2014 33 208
2013 212 466
2012 626 1 067
2011 1 059

Выступления на турнирах

История выступлений на турнирах

По состоянию на 21 февраля 2016 года

Для того, чтобы предотвратить неразбериху и удваивание счета, информация в этой таблице корректируется только по окончании турнира или по окончании участия там данного игрока.

Интересные факты

  • Незадолго до завершения своей юниорской карьеры Белинда провела серию из 38 побед подряд в одиночном разряде, причём за это время она выиграла юниорские Roland Garros и Уимблдон (до этого 25 соревнований серии ни одна спортсменка не смогла выиграть этот турнир хотя бы два раза).

Напишите отзыв о статье "Бенчич, Белинда"

Примечания

  1. ↑ [www.wtatennis.com/getting-to-know/article/3502068/ Getting To Know... Belinda Bencic] (англ.). wtatennis.com (19 октября 2013). Проверено 11 марта 2014.

Ссылки

  • [www.belinda-bencic.com/ Официальный сайт]  (англ.)
  • [www.wtatennis.com/players/player/ Профиль на сайте WTA]  (англ.)
  • [www.itftennis.com/procircuit/players/player/profile.aspx?playerid= Профиль на сайте ITF]  (англ.)
  • [www.fedcup.com/en/players/player.aspx?id= Профиль на сайте Кубка Федерации] (англ.)


Предшественник:
Тейлор Таунсенд 		ITF Junior World Champion
2013 		Преемник:
Кэтрин Беллис
Предшественник:
Эжени Бушар 		Новичок года WTA
2014 		Преемник:
Дарья Гаврилова

Отрывок, характеризующий Бенчич, Белинда

– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Бенчич,_Белинда&oldid=79967526»