Бергман, Арнфинн

Арнфинн Бергман
Личная информация
Пол	мужской
Оригинальное имя	норв. Arnfinn Bergmann
Гражданство	Норвегия Норвегия
Дата рождения	14 октября 1928(1928-10-14)
Место рождения	Тронхейм
Дата смерти	13 февраля 2011(2011-02-13) (82 года)
Место смерти	Тронхейм
Спортивная карьера	1948 — 1959
Награды и медали Олимпийские игры Золото Осло 1952 Большой трамплин Чемпионаты мира по лыжным видам спорта Бронза Лейк-Плэсид 1950 Большой трамплин

Арнфинн Бергман (норв. Arnfinn Bergmann; 14 октября 1928 года, Тронхейм, — 13 февраля 2011 года, там же) — норвежский прыгун с трамплина, чемпион зимних Олимпийских игр в Осло (1952) по прыжкам на лыжах с большого трамплина.

Спортивная биография

Первоначально хотел стать футболистом. В сезоне 1947/1948 в составе клуба «Фрейдиг» (Тронхейм) стал чемпионом Норвегии. Однако в том же году он побеждает на национальном юниорском первенстве по прыжкам с трамплина и принимает решение сосредоточиться на выступлениях в этом виде спорта.

На чемпионате мира по лыжным видам спорта в американском Лейк-Плэсиде (1950) Бергман завоевывает бронзовую медаль, а на Зимних Олимпийских играх в родном Осло (1952) — «золото». В связи с тем, что эти соревнования были одновременно и чемпионатом мира, он становится также победителем и мирового первенства. В сезоне 1953/1954 был пятым в Турне четырех трамплинов.

Бергман — трехкратный чемпион Норвегии (1952, 1953 и 1958). В 1956 году награждён медалью Хольменколена — высшей спортивной наградой страны за достижения в лыжном спорте.

В 1959 г. завершил свою профессиональную карьеру.

Ссылки

• www.fis-ski.com/de/606/615.html?sector=JP&competitorid=4334&type=result
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/be/arnfinn-bergmann-1.html Бергман Арнфинн] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Бергман, Арнфинн

– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.