Берг, Альбан

Альбан Берг Alban Berg
Альбан Берг в 1935 году
Основная информация
Дата рождения	9 февраля 1885(1885-02-09)
Место рождения	Вена
Дата смерти	24 декабря 1935(1935-12-24) (50 лет)
Место смерти	Вена
Страна	Австрия
Профессии	композитор

А́льбан Берг (нем. Alban Berg, 9 февраля 1885, Вена — 24 декабря 1935, Вена) — австрийский композитор. Один из виднейших представителей музыкального экспрессионизма и Нововенской композиторской школы.

Биография и творчество

Берг родился в Вене в семье коммерсанта из Нюрнберга. Он рано проявил музыкальную и литературную одарённость, но не получил систематического музыкального образования. Около 1900 года начал сочинять музыку. Был чиновником муниципалитета. С 1904 по 1910 год учился у Арнольда Шёнберга вместе со своим другом и коллегой Антоном Веберном. Далее Берг целиком посвятил себя музыкальному творчеству. В 1911-15 гг. работал корректором в венском издательстве «Universal Edition», помогал Шёнбергу (делал для него аранжировки и переложения, составлял путеводители к его сочинениям и т.п.).

Первое стилистически индивидуальное сочинение Берга — «Пять песен на тексты к почтовым открыткам П. Альтенберга», op.4. Венская премьера этого цикла, которая состоялась 31 марта 1913 года, сопровождалась общественными беспорядками (даже с привлечением полиции) и вошла в историю (наряду с премьерой «Весны священной» И.Ф. Стравинского) как один из самых громких музыкальных скандалов XX века. Шёнберг критически отзывался о новых сочинениях Берга (хотя и дирижировал ими), что подрывало веру Берга в собственные творческие силы.

Отслужив в армии, с 1919 года сотрудничал в венском журнале «Anbruch»; в 1918-21 гг. также работал в руководимом Шёнбергом «Обществе закрытых музыкальных исполнений», где отвечал за репетиционный процесс и составление репертуара концертов.

Всемирную известность Бергу принесла опера «Воццек» (по пьесе «Войцек» Георга Бюхнера), которую он писал в течение нескольких лет (окончена в 1922). Мировая премьера «Воццека» (Берлин, 14 декабря 1925) состоялась благодаря активному участию Эриха Клайбера. Финансовую поддержку Бергу (в печатании партитуры) оказала Альма Малер, которой композитор посвятил оперу. Берлинская премьера «Воццека» вызвала большой общественный резонанс: в течение семи лет «Воццек» был поставлен 23 раза на оперных сценах Европы и Америки (в том числе, в Ленинграде, в 1927). До конца 1936 года «Воццек» был поставлен в 29 городах 166 раз на немецком, чешском, русском и французском языках. Ныне «Воццек» — классический пример оперы XX века.

Вторая опера «Лулу», написанная по мотивам пьес Франка Ведекинда «Дух земли» и «Ящик Пандоры», не была завершена. Первые два акта, которые автор успел закончить, а также фрагменты третьего были поставлены в 1937 году (завершил оперу в 1979 Фридрих Церха).

Наиболее известное инструментальное сочинение Берга — Концерт для скрипки с оркестром (1935), с авторским посвящением «Памяти ангела» (Манон Гропиус, рано умершей дочери Альмы Малер). Впервые исполненная в 1936 году (солист Луи Краснер, дирижировал Антон Веберн), эта музыка воспринималась как реквием по композитору.

В Шифлинг-ам-Зе, куда Берг иногда приезжал, в его честь назван парк и установлен бюст. Изображен на австрийской почтовой марке 1985 года.

Среди учеников Берга был Теодор Адорно.

Похоронен на Хитцингском кладбище.

Сочинения

• Семь ранних песен для голоса среднего регистра и фортепиано (1905-1908; 2-я ред. для сопрано с оркестром, 1928)
  • Nacht (Carl Hauptmann)
  • Schilflied (Nicolaus Lenau)
  • Die Nachtigall (Theodor Storm)
  • Traumgekrönt (Rainer Maria Rilke)
  • Im Zimmer (Johannes Schlaf)
  • Liebesode (Otto Erich Hartleben)
  • Sommertage (Paul Hohenberg)
• Соната для фортепиано, op. 1 (1907-1908)
• Четыре песни (нем. Vier Lieder) для голоса и фортепиано, op. 2 (1909-1910)
  • Schlafen, schlafen (Friedrich Hebbel)
  • Schlafend trägt man mich (Albert Mombert)
  • Nun ich der Riesen Stärksten überwand (Albert Mombert)
  • Warm die Lüfte (Albert Mombert)
• Струнный квартет, op. 3 (1910)
• Пять песен для сопрано и оркестра на тексты Петера Альтенберга, op. 4 (1912)
  • Seele, wie bist du schöner
  • Sahst du nach dem Gewitterregen den Wald
  • Über die Grenzen des All
  • Nichts ist gekommen
  • Hier ist Friede
• Четыре пьесы (нем. Vier Stücke) для кларнета и фортепиано, op. 5 (1913)
  • Mässig
  • Sehr langsam
  • Sehr rasch
  • Langsam
• Три пьесы (нем. Drei Stücke) для оркестра, op. 6 (1914-1915)
  • Präludium
  • Reigen
  • Marsch
• «Воццек» (нем. Wozzeck), op. 7, опера (1917-1922)
  • Три пьесы из оперы «Воццек» для сопрано и оркестра (1924)
• Камерный концерт для фортепиано, скрипки, и духовых (1923-1925)
  • Адажио для скрипки, кларнета и фортепиано (опубл. в 1956; авторская обработка второй части камерного концерта)
• Schliesse mir die Augen beide (Theodor Storm) для голоса и фортепиано (1925)
• Лирическая сюита (нем. Lyrische Suite) для струнного квартета (1925-1926)
  • Три пьесы из лирической сюиты (нем. Drei Sätze aus der lyrischen Suite) для струнного оркестра (1929)
• «Вино» (нем. Der Wein), концертная ария на стихи Шарля Бодлера (1929)
• Четырёхголосный канон «Alban Berg an das Frankfurter Opernhaus» (1930)
• «Лулу» (нем. Lulu), опера (1929-1935, не завершена; третий акт завершен Фридрихом Церхой)
  • "Лулу - сюита" для сопрано и оркестра (1935)
• Концерт для скрипки с оркестром (1935)

Обработки произведений других авторов

• • Франц Шрекер: Der ferne Klang (1911)
  • Арнольд Шёнберг: Gurre-Lieder (1912)
  • Арнольд Шёнберг: Litanei and Entrückung from String Quartet no.2 (1912)
  • Иоганн Штраус-сын: Wein, Weib und Gesang (1921; опубл. в 1977)

Цитаты

Когда я сочиняю, я чувствую себя Бетховеном, только впоследствии я понимаю, что в лучшем случае я всего лишь Бизе.

— Альбан Берг, в разговоре с Теодором Адорно

.

См. также

• Новая венская школа

Литература

• Redlich H. F. Alban Berg. Wien, 1957.
• Воробьев Д. Д. О некоторых противоречиях идейно-эстетической концепции оперы А.Берга «Лулу» // Кризис буржуазной культуры и музыка. Вып. 3. М., 1976. С. 163-207.
• Тараканов M. Е. Музыкальный театр Альбана Берга. М., 1976.
• Adorno T. Alban Berg. Wien, 1968; 2-я ред. 1978.
• Векслер Ю. С. Альбан Берг // Большая российская энциклопедия. Т. 3. М., 2005, с.338-339.
• Векслер Ю. С. Альбан Берг и его время. Опыт документальной биографии. Санкт-Петербург: Композитор, 2009 г. 1136 с.

Ссылки

• [www.distedu.ru/mirror/_muz/www.opera-class.com/2-compoz/berg.html Берг на сайте Классическая опера]
• [belcanto.ru/berg.html Берг на сайте Belcanto]
• [eed.udm.ru/artists/staruho/berg/alban+berg.htm Берг на сайте eed.udm]
• [music.edu.ru/catalog.asp?cat_ob_no=13137&ob_no=13138 Берг на сайте music.edu.ru]
• [www.gromko.ru/done/showbook/article2542.html Берг на сайте Gromko.ru]
• Альбан Берг: ноты произведений на International Music Score Library Project

Отрывок, характеризующий Берг, Альбан

– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.