Бердянский район

Бердянский район
укр. Бердянський район

Герб Флаг
Страна	Украина
Статус	район
Входит в	Запорожскую область
Включает	1 поселковый совет, 11 сельсоветов
Административный центр	город Бердянск
Дата образования	1958 год
Население	31 697 человек
Плотность	17,81 чел./км²
Площадь	1780 км²
Часовой пояс	EET (UTC+2, летом UTC+3)
Телефонный код	+380 6153
Почтовые индексы	71127
Код автом. номеров	АР
КОАТУУ	[dovidnyk.in.ua/directories/koatuu/search=2320600000 2320600000][www.ukrstat.gov.ua/klasf/klasif/koatuu.rar все коды]

Бердя́нский райо́н (укр. Бердянський район) — административная единица Запорожской области Украины.

Административный центр — город Бердянск, который в состав района не входит.

Географическое положение

Бердянский район находится в юго-восточной части Запорожской области, его площадь составляет 1776 км². Район граничит на западе с Приморским районом, на севере — с Черниговским и Бильмакским районами Запорожской области, на востоке — с Донецкой областью, на юге — побережье Азовского моря.

Вся территория района — степи. Большая часть Бердянского района лежит на Причерноморской низменности (высота 30−100 метров). В северной части района — отроги Приазовской возвышенности (высота до 200 метров). На юге район омывается Азовским морем. Северо-восточная часть Бердянского района расположена в пределах Левобережно-Днепровско-Приазовской северо-степной физико-географической провинции, юго-западная — в пределах Причерноморской средне-степной физико-географической провинции.

По территории района протекают реки Берестовая, Берда, Буртичия, Кильтичия, Обиточная, Чокрак, Камышеватая, Зелёная, Сосикулак, Куцая Бердянка.

Население

Население района составляет 31 697 человек ( данные 2001 г.), в том числе в городских условиях проживают 3 307 человек, в сельских — 28 390.

Административное устройство

Район включает в себя:

Поселковых советов: 1 Сельских советов: 11

Посёлков городского типа: 1 Посёлков: 1 Сёл: 35

Местные советы

Андреевский поселковый совет Андровский сельский совет Берестовский сельский совет Дмитровский сельский совет Долинский сельский совет Карло-Марксовский сельский совет

Луначарский сельский совет Николаевский сельский совет Новопетровский сельский совет Новотроицкий сельский совет Осипенковский сельский совет Червонопольский сельский совет

Населённые пункты

с. Азовское пгт Андреевка с. Андровка пос. Бердянское с. Берестовое с. Глодово с. Дахно с. Деревецкое с. Дмитровка с. Долбино

с. Долинское с. Ивановка с. Калайтановка с. Коза с. Крымка с. Куликовское с. Малиновка с. Николаевка с. Новоивановка с. Новопетровка

с. Новосельское с. Новосолдатское с. Новотроицкое с. Оленовка с. Осипенко с. Полоузовка с. Радивоновка с. Сахно с. Сачки

с. Софиевка с. Старопетровка с. Троицкое с. Трояны с. Успеновка с. Червоное Поле с. Шевченко с. Шевченково

История

XIX век

Административным центром обширной плодородной территории портовый город Бердянск на Азовском море стал в 1841 году. Именно тогда из Мелитопольского уезда Таврической губернии, управление которого до 1841 года находилось в Орехове, был выделен Бердянский «материковый» уезд Таврической губернии Российской империи с центром в приморском Бердянске. В том же 1841 году, при выделении Бердянского уезда, слобода Ново-Александровская на реке Молочной была переименована в город Мелитополь, куда и перенесено было из Орехова управление Мелитопольский уездом. Площадь Бердянского уезда по переписи поземельной собственности составила при этом 792463 «казенных» десятин (казенная десятина — 1,09 га). Западной границей уезда служил левый берег реки Молочной (Сутень, Сут-Су) от её истока до впадения в Молочное озеро и восточный берег Молочного озера. Северная и восточная граница Бердянского уезда проходила по течению рек Конки, Токмачки и реки Берды (Каяли-Берт, Каменистой Берты, Каялы, Большой Берды) вплоть до её устья, а южная — по берегу Азовского моря.

Частью Российской империи эти обширные территории Северного Приазовья (Крымской степи, Восточного Ногая) стали в 1783 году — в результате присоединения Крымского ханства к Российской империи. Накануне распада Российской империи, в 1917 году, Таврическую губернию с населением в 2059000 человек (255 тысяч человек в 1811 году; 517000 — в 1840 году; 658000 — в 1867 году; 1080000 — в 1885 году; 1447790 — в 1897 году; 1602700 — в 1905 году; 2 млн 59 тысяч человек — в 1914 году), центром которой был город Симферополь, составляли три крупных «материковых» уезда:

1. Бердянский (площадь уезда — 6386 кв. верст; население уезда без городского населения — более 227780 человек; плотность населения — 36 человек на 1 кв. версту);
2. Мелитопольский (площадь уезда — 11639,7 кв. верст; население уезда в 1892 году без города Мелитополя — 339299 человек; плотность населения — 29 человек на 1 кв. версту);
3. Днепровский или Алешкинский (площадь уезда — 11357 кв. верст; население уезда без городского населения — более 176864 человек; плотность населения — 16 человек на 1 кв. версту; уездный центр — древний, известный с XI века, город Алёшки-Олеши на реке Конке (в 1928—2016 годах — Цюрупинск Херсонской области)),

а также пять «полуостровных» уездов:

1. Феодосийский (6204 кв. верст; плотность населения — 29 чел. на 1 кв. версту);
2. Перекопский (5122 кв. верст; плотность населения — 10 чел. на 1 кв. версту),
3. Евпаторийский (5004 кв. верст; плотность населения — 14 чел. на 1 кв. версту);
4. Симферопольский (4154 кв. верст; плотность населения — 43 чел. на 1 кв. версту);
5. Ялтинский (1731 кв. верст; плотность населения — 91 чел. на 1 кв. версту).

XX век

В 1918 году, в соответствии с законом (Универсалом) Украинской Народной Республики № 2-4.3.1918 Бердянск становится столицей Запорожской земли УНР — Запорожья (Запоріжжя), в состав которой вошли территории Мелитопольского и Бердянского уездов (поветов) Таврической губернии. Губернский город Херсон законом УНР № 2-4.3.1918 был тогда объявлен столицей Запорожья Нового в составе Днепровского — «материкового» уезда (повета) Таврической губернии и Херсонского уезда (повета) Херсонской губернии. А город Александровск (ныне город Запорожье — нынешняя административная столица Запорожского края) вошел тогда в качестве заштатного города в состав Украинской земли, которую назвали Сечью. Столицей Сечи был объявлен в 1918 году город Катеринослав (Сичеслав) — нынешний Днепр. Соседний с Бердянском город Мариуполь в соответствии с Универсалом Украинской Народной Республики № 2-4.3.1918 был объявлен столицей Азовской земли, а древний город Славянск — столицей Половецкой земли. Таким образом, Запорожье с центром в городе Бердянске на востоке граничило с Азовской землей, на севере — с Сечью (столичный город — Катеринослав — Сичеслав), а на западе — с землей Нового Запорожья, столицей которого был город Херсон на реке Днепр, близ впадения его в Днепровский лиман Черного моря. Южная граница земли Запорожья Украинской Народной Республики проходила по северному берегу Азовского моря. С апреля 1918 года и по декабрь 1918 года Бердянск - губернский город - центр Таврической губернии Украинской Державы, возглавляемой гетманом Павлом Скоропадским, в составе трех уездов: Днепровского, Мелитопольского и Бердянского.

28 января 1920 года Мелитопольский и Бердянский уезды постановлением Украинского Ревкома, были из Таврической губернии переданы в состав Екатеринославской губернии. 8 июня 1920 года постановлением Президиума Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета (ВУЦИК) была образована Александровская губерния с губернским центром в городе Александровске, в состав которой, наряду с Александровским и Мелитопольскими уездами, вошел и Бердянский уезд. 23 марта 1921 года Президиум ВУЦИК переименовал Александровскую губернию в Запорожскую, оставив губернским центром город Александровск. Этим же постановлением было утверждено деление Запорожской губернии на 5 уездов:

1. Запорожский (Александровский),
2. Бердянский,
3. Мелитопольский,
4. Больше-Токмакский,
5. Гуляй-Польский.

Этим же постановлением волости Захарьевская, Стародубская, Новоспасская и Петровская Мариупольского уезда Донецкой губернии (учрежденной 5 февраля 1919 года декретом Совнаркома Украины) были переданы в состав Бердянского уезда Запорожской губернии. 26 октября 1921 года из части волостей Мелитопольского уезда Запорожской губернии и Днепровского уезда Николаевской губернии, постановлением ВУЦИК, был образован Генический уезд в составе Запорожской губернии.

Таким образом, в конце 1921 года Запорожская губерния была разделена на 6 уездов и 127 волостей. Однако вскоре, постановлениями Президиума ВУЦИК от 21 и 25 октября 1922 года Запорожская губерния была ликвидирована и включена в состав Екатеринославской губернии. В 1923 году на Украине были ликвидированы такие территориальные административные единицы, как уезды, волости, и вместо них появились округа, районы, сельсоветы. И в соответствии с постановлениями ВУЦИК от 7 марта 1923 года Бердянск становится окружным городом. Учрежденный при этом Бердянский район (райцентр — село Новоспасовская) оказывается административным территориальным районным образованием большого Бердянского округа. В то же время, часть волостей бывшего обширного Бердянского уезда тогда оказалась в составе Мариупольского округа Донецкой губернии, административным центром которой был в то время город Бахмут.

Постановлениями ВУЦИК и СНК УССР от 11 июня 1924 года Болыше-Токмакский район был перечислен из состава Мелитопольского округа в Бердянский округ; одновременно, в пределах Бердянского округа был образован Молочанский (Гальбштадский) национальный район с преобладающим немецким населением. В связи с ликвидацией 1925 году на Украине части губерний и округов, Постановлением ВУЦИК и СНК УССР от 15 июня 1925 года был ликвидирован и Бердянский округ, а его районы оказались в составе Запорожского, Мелитопольского и Мариупольского округов. Именно тогда была ликвидирована и Донецкая губерния с центром в городе Артемовске (Бахмуте). И на её территории было создано пять округов: Артёмовский, Луганский, Мариупольский, Старобельский и Сталинский. Окружным городом Бердянского района бывшего Бердянского округа, ликвидированного в соответствии с Постановлением ВУЦИК и СНК УССР от 15 июня 1925 года, стал тогда соседний с Бердянском город Мариуполь. В 1930 году все территориальные округа на Украине были ликвидированы, а 484 района их составляющие со временем стали административными единицами образованных вслед за этим (9 февраля 1932 года) первых пяти крупных украинских областей: Винницкой, Днепропетровской, Киевской, Одесской и Харьковской. Бердянский район вошел тогда в Днепропетровскую область.

10 января 1939 года, в соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР из состава Днепропетровской области Украинской ССР была выделена — образована Запорожская область Украинской ССР в составе 10 районов:

1. Бердянского;
2. Васильевского;
3. Куйбышевского;
4. Мелитопольского;
5. Михайловского;
6. Ореховского;
7. Пологовского;
8. Приазовского;
9. Токмакского;
10. Червоноармейского.

Вскоре, уже в 1939 году Бердянский район был переименован в Осипенковский район, а город Бердянск в город Осипенко — в честь Героя Советского Союза, прославленной лётчицы и многократной мировой авиа-рекордсменки Осипенко Полины Денисовны (в девичестве — Полины Дудник) — уроженки пригородного с Бердянском старинного села Новоспасовки (Новоспасовской).

В 1958 году Бердянску было возвращено прежнее название и Осипенковский район стал опять называться Бердянским.

Археология

Вблизи села Дмитровка найдены каменные орудия труда и захоронения ямной, катакомбной и срубной культур эпохи бронзы. В одном из дмитровских курганов была найдена деревянная повозка с целиком сохранившимся колесом возрастом 5 тысяч лет — один из древнейших образцов колёсного транспорта на территории Украины.

Ссылки

• [www.berda.gov.ua Официальный сайт Бердянской государственной районной администрации]  (укр.)
• * [azovzem.com Геоинформационный каталог Бердянска и Бердянского района]
• [gska2.rada.gov.ua/pls/z7502/A008?rdat1=01.09.2008&rf7571=11893 Учетная карточка района на сайте Верховной рады Украины]  (укр.)
• [sd.net.ua/2009/12/19/berdyanskiy_rayon.html Бердянский район - органы власти, экономика, предприятия, сельские советы]  (укр.)
• [azovzem.com/index.php?option=com_content&view=article&id=6&Itemid=8 Сайты Бердянска и Бердянского района - информационный каталог]

Отрывок, характеризующий Бердянский район

– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.


Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.


Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.