Березняки (Ленинградская область)

Деревня Березняки Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Ленинградская областьЛенинградская область Муниципальный район Кингисеппский Сельское поселение Котельское Координаты 59°39′40″ с. ш. 28°33′32″ в. д.59.661087° с. ш. 28.558881° в. д. / 59.661087; 28.558881    Первое упоминание 1623 год Прежние названия Березова, Березняк Население ▲ 10 человек (2010) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 81375 Почтовый индекс 188468 Автомобильный код 47 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=41221820004 41 221 820 004]

Березняки (фин. Kasikko) — деревня в Котельском сельском поселении Кингисеппского района Ленинградской области.

История

Упоминается, как пустошь Beresnägh Odhe в Толдожском погосте в шведских «Писцовых книгах Ижорской земли» 1618—1623 годов.

На карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, обозначена как деревня Beresnek.

На шведской «Генеральной карте провинции Ингерманландии» 1704 года — Beresneck.

Как деревня Березова она упомянута на «Географическом чертеже Ижорской земли» Адриана Шонбека 1705 года.

Деревня Березняк обозначена на карте Ингерманландии А. Ростовцева 1727 года.

Затем деревня Березняк упоминается на карте Санкт-Петербургской губернии Я. Ф. Шмита 1770 года.

На карте Санкт-Петербургской губернии Ф. Ф. Шуберта 1834 года обозначена мыза Березняки помещика Крузе и при ней деревня Березняки.

БЕРЕЗНЯКИ — мыза принадлежит надворному советнику Крузе, число жителей по ревизии: 1 м. п., 4 ж. п.
БЕРЕЗНЯКИ — деревня принадлежит надворному советнику Крузе, число жителей по ревизии: 47 м. п., 57 ж. п.; В оной питейный дом. (1838 год)

В пояснительном тексте к этнографической карте Санкт-Петербургской губернии П. И. Кёппена 1849 года, она записана как деревня Beresnak (Kasiko) (Березняки) и указано количество её жителей на 1848 год: ингерманландцев-савакотов — 2 ж. п., всего 2 человека, води — 61 м. п., 56 ж. п., всего 117 человек.

На карте профессора С. С. Куторги 1852 года отмечены мыза и деревня Березняки.

БЕРЕЗНЯКИ — деревня вдовы надворного советника Крузе, 10 вёрст по почтовой, а остальное по просёлкам, число дворов — 15, число душ — 64 м. п. (1856 год)

---

БЕРЕЗНЯКИ — деревня, число жителей по X-ой ревизии 1857 года: 75 м. п., 70 ж. п., всего 145 чел.

• Bereznyaki1860.jpg

  План деревни Березняки. 1860 г.

Согласно «Топографической карте частей Санкт-Петербургской и Выборгской губерний» в 1860 году деревня Березняки насчитывала 16 крестьянских дворов. Смежно с деревней находилась Мыза Березняки помещика Крузе.

БЕРЕЗНЯКИ — мыза владельческая при колодцах и прудах, число дворов — 1, число жителей: 12 м. п., 13 ж. п.
БЕРЕЗНЯКИ — деревня владельческая при колодцах, число дворов — 17, число жителей: 66 м. п., 74 ж. п.; Часовня. (1862 год)

---

БЕРЕЗНЯКИ — деревня, по земской переписи 1882 года: семей — 28, в них 83 м. п., 76 ж. п., всего 159 чел.

---

БЕРЕЗНЯКИ — деревня, число хозяйств по земской переписи 1899 года — 32, число жителей: 108 м. п., 87 ж. п., всего 195 чел.
разряд крестьян: бывшие владельческие; народность: финская — 139 чел., смешанная — 56 чел.

В 1900 году, согласно «Памятной книжке Санкт-Петербургской губернии», мыза Березняки площадью 764 десятины принадлежала дворянину Николаю Фёдоровичу фон Крузе.

В XIX — начале XX века деревня административно относилась к Лужицкой волости 2-го стана Ямбургского уезда Санкт-Петербургской губернии.

С 1917 по 1922 год деревня Березняки входила в состав Березняцкого сельсовета Котельской волости Ямбургского уезда.

С 1922 года, в составе Детсковского сельсовета Котельской волости Кингисеппского уезда.

С 1924 года, вновь в составе Березняцкого сельсовета.

С 1925 года, в составе Валговицкого сельсовета.

С 1927 года, в составе Котельского района.

С 1928 года, в составе Великинского сельсовета. В 1928 году население деревни Березняки составляло 182 человека.

С 1931 года, в составе Кингисеппского района.

По данным 1933 года деревня Березняки входила в состав Великинского сельсовета Кингисеппского района.

Согласно топографической карте 1938 года деревня насчитывала 37 дворов.

C 1 августа 1941 года по 31 января 1944 года деревня находилась в оккупации.

В 1958 году население деревни Березняки составляло 67 человек.

По данным 1966 года деревня Березняки также находилась в составе Великинского сельсовета.

По данным 1990 года деревня Березняки входила в состав Котельского сельсовета.

В 1997 году в деревне Березняки проживали 28 человек, в 2002 году — 29 человек (русские — 97 %), в 2007 году — 6.

География

Деревня расположена в северо-восточной части района на автодороге М11.

Расстояние до административного центра поселения — 18 км.

Расстояние до ближайшей железнодорожной платформы Кямиши — 6 км.

Демография

<timeline> ImageSize = width:480 height:300 PlotArea = left:30 right:40 top:20 bottom:20 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = justify Colors =

 id:gray1 value:gray(0.9)

DateFormat = yyyy Period = from:0 till:195 ScaleMajor = unit:year increment:50 start:0 gridcolor:gray1 PlotData =

 bar:1838 color:gray1 width:1
  from:0 till:109 width:15  text:109 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1848 color:gray1 width:1
  from:0 till:119 width:15  text:119 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1857 color:gray1 width:1
  from:0 till:145 width:15  text:145 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1862 color:gray1 width:1
  from:0 till:165 width:15 text:165 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1882 color:gray1 width:1
  from:0 till:159 width:15  text:159 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1899 color:gray1 width:1
  from:0 till:195 width:15  text:195 textcolor:red fontsize:8px
bar:1928 color:gray1 width:1
 from:0 till:182 width:15 text:182 textcolor:red fontsize:8px
bar:1958 color:gray1 width:1
 from:0 till:67 width:15 text:67 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1997 color:gray1 width:1
  from:0 till:28 width:15  text:28 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2002 color:gray1 width:1
 from:0 till:29 width:15 text:29 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2007 color:gray1 width:1
  from:0 till:6 width:15  text:6 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2010 color:gray1 width:1
  from:0 till:10 width:15  text:10 textcolor:red fontsize:8px

</timeline>

Отрывок, характеризующий Березняки (Ленинградская область)

Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.


Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему, цвета и семени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать других двух людей, со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им предлежало исполнить.


Основной, существенный смысл европейских событий начала нынешнего столетия есть воинственное движение масс европейских народов с запада на восток и потом с востока на запад. Первым зачинщиком этого движения было движение с запада на восток. Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие совершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.
И начиная с французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются, шаг за шагом, группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.
Невежество сотоварищей, слабость и ничтожество противников, искренность лжи и блестящая и самоуверенная ограниченность этого человека выдвигают его во главу армии. Блестящий состав солдат итальянской армии, нежелание драться противников, ребяческая дерзость и самоуверенность приобретают ему военную славу. Бесчисленное количество так называемых случайностей сопутствует ему везде. Немилость, в которую он впадает у правителей Франции, служит ему в пользу. Попытки его изменить предназначенный ему путь не удаются: его не принимают на службу в Россию, и не удается ему определение в Турцию. Во время войн в Италии он несколько раз находится на краю гибели и всякий раз спасается неожиданным образом. Русские войска, те самые, которые могут разрушить его славу, по разным дипломатическим соображениям, не вступают в Европу до тех пор, пока он там.