Берест, Алексей Прокопьевич
Поделись знанием:
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».
Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.
В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
| Алексей Прокопьевич Берест | ||||||
| укр. Олексій Прокопович Берест | ||||||
 | ||||||
| Дата рождения | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения |
село Горяйстовка, | |||||
| Дата смерти | ||||||
| Место смерти | ||||||
| Принадлежность | ||||||
| Род войск | ||||||
| Годы службы | ||||||
| Звание |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение | |||||
| Часть | ||||||
| Сражения/войны | ||||||
| Награды и премии |
| |||||
Алексе́й Проко́пьевич Бе́рест (укр. Берест Олексій Прокопович; 9 марта 1919, село Горяйстовка — 3 ноября 1970, Ростов-на-Дону, СССР) — советский офицер, участник Великой Отечественной войны. Герой Украины (2005).
Во время штурма Рейхстага, совместно с М. А. Егоровым и М. В. Кантария при поддержке автоматчиков роты И. Я. Сьянова выполнил боевую задачу по водружению Знамени Победы над зданием Рейхстага.[1]
Содержание
Биография
Родился 9 марта 1919 года[1][2] (на самом деле — 1921 года[3]) в селе Горяйстовка Ахтырского района Сумской области Украинской ССР в бедной семье Прокопа Никифоровича и Кристины Вакумивны Берестов, в семье было шестнадцать детей. По национальности украинец.[1][2]
В 12 лет остался сиротой вместе с восемью братьями и сестрами, в связи со смертью родителей, одно время беспризорничал, содержался в детском доме. Окончил 7 классов, после работал трактористом и снабженцем на заводе в городе Харькове.[3]
В октябре 1939 года добровольцем пошёл в Красную Армию.[1][4][2] Участвовал в Советско-финской войне.
За годы Великой Отечественной войны прошёл путь от рядового до заместителя командира батальона по политической части 756 стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии.
В марте 1942 года вступил в ВКП(б).
30 апреля 1945 года по приказу первого коменданта рейхстага, командира 756-го стрелкового полка, полковника Ф. М. Зинченко, лейтенант Берест Алексей Прокопьевич возглавил выполнение боевой задачи по водружению знамени Военного совета 3-й ударной армии на куполе здания рейхстага.[5][6] В ночь на 2 мая по заданию командования, переодевшись в форму советского полковника, Алексей Прокопьевич Берест лично вёл переговоры с остатками гарнизона рейхстага,[7] принуждая их к капитуляции.[6] За «исключительную отвагу и мужество, проявленную в боях» 3 августа 1946 года был представлен к награждению Золотой Звездой Героя Советского Союза, но 22 августа 1946 года награждён был орденом Красного Знамени.[1]
После войны был парторгом отдельного артдивизиона, секретарём партбюро 31 отдельного гвардии батальона связи.[8]
В январе 1946 года в Ростове Берест женился на Людмиле Фёдоровне Евсеевой, с которой познакомился в эвакогоспитале в Ростове, 19-летняя Людмила работала в нём медсестрой. Береста привезли туда с подозрением на тиф из Сумской области Украины, где он навещал своих сестёр на своей родине в Горяйстовке. На следующий день после свадьбы вернулся на службу в Германию вместе с женой, которую нелегально провёз на поезде через границы[8].
По одной из версий, чтобы он «не выступал и не имел защитников», приказом его решили объявить больным венерической болезнью и на время празднования первой годовщины Победы упрятать в «специальный» госпиталь. В приказе войскам 3-й ударной армии № 209 от 23 апреля 1946 года значится: «Ниже поименованные политработники освобождаются от занимаемых должностей в связи с выбытием на длительное лечение в специальный госпиталь в результате венерического заболевания сифилисом: „…2. Берест Алексей Прокопьевич — лейтенант, парторг 652 отдельного разведывательного дивизиона 7 стрелкового корпуса“». Начальник политотдела 303-й кабр подполковник Рыбин на эту телеграмму-приказ 24 апреля 1946 года ответил начальнику политотдела 7-го стрелкового корпуса полковнику Бордовскому: «Доношу, что парторг 652 орад 303 корпусной артбригады лейтенант Берест Алексей Прокопьевич за период службы в бригаде никакими венерическими болезнями не болел. Находясь в отпуске, в январе 1946 года, Берест заболел тифом, по поводу чего и находился в военном госпитале на излечении в городе Ростове-на-Дону. В этом же госпитале лейтенант Берест женился на медсестре, с которой прибыл в часть и живёт в настоящее время. При возвращении из госпиталя лейтенант Берест представил справку из военного госпиталя о том, что он находился на излечении по поводу тифа».[9]
В 1948 году в Севастополе у Алексея Прокофьевича и Людмилы Фёдоровны родилась дочь Ирина.
В 1948 году закончил службу в Вооружённых силах в должности заместителя начальника по политчасти передающего радиоцентра узла связи Черноморского флота в Севастополе.[10] По официальным документам, был увольнен «за двоеженство». В дознании, проведенном 11 августа 1948 года, говорилось, что лейтенант Берест, находясь в зарегистрированном браке с гражданкой Котенко Еленой Акимовной с 16.09.1939, не расторгнув этого брака, вступил во второй брак с гражданкой Евсеевой Людмилой Федоровной 08.01.1946. Береста решено было предать суду чести младшего офицерского состава при Отделе связи Черноморского флота. Командир написал служебную характеристику на Береста: «…выпивка с подчиненными, заём денег у подчинённых старшин, отказ посещать Университет марксизма-ленинизма, были случаи, когда тов. Берест проявлял недовольство на экономические трудности».[9]
После увольнения с службы Берест переехал на родину Людмилы Фёдоровны, в пригород Ростова-на-Дону — село Покровское Неклиновского района Ростовская область. Был председателем Добровольного общества содействия флоту в Пролетарском районе, заместителем директора Островянской МТС Орловского района, заместителем директора по политчасти Красноармейской МТС, директором Неклиновского отделения кинофикации. На последней должности был обвинён в хищении и вопреки показаниям свидетелей 14 апреля 1953 года осуждён на 10 лет.[10] По амнистии от 27 марта 1953 года срок наказания был сокращён вдвое.[10]
После освобождения через три года и два месяца[8] вернулся в Ростов-на-Дону в посёлке Фрунзе. Работал грузчиком на ростовском мельзаводе № 3, завальщиком на заводе «Главпродмаш», пескоструйщиком в сталелитейном цехе на заводе «Ростсельмаш».[10] Последнее место его работы — шофёр на Ростовской кондитерской фабрике.[8]
Первой «официальной» публикацией, прорвавшей стену замалчивания подвига Алексея Береста, стал документальный очерк Игоря Бондаренко, опубликованный в журнале «Дон» в 1961 году[11].
Погиб 3 ноября 1970 года, спасая девочку из-под колёс скорого поезда «Москва-Баку» на разъезде «Сельмаш», скорая приехала через три часа, умер в больнице.[10][8]
Похоронен на Александровском кладбище Пролетарского района в Ростове-на-Дону. На могиле установлен памятный знак. На табличке написано «Участник штурма Рейхстага».[12]
31 октября 1999 года Главное управление кадров совместно с Главным управлением воспитательной работы министерства обороны Российской Федерации обратилось с просьбой рассмотреть в порядке исключения на комиссии по государственным наградам при Президенте Российской Федерации вопрос о возможности присвоения Бересту звания Герой Российской Федерации (посмертно). В 2003 году комиссия сообщила, что она не поддержала ходатайство о присвоении Бересту этого звания с учётом того, что его заслуги уже были отмечены высокими государственными наградами: орденом Красной Звезды (18.03.1945) и орденом Отечественной войны I степени (19.05.1945).[10]
6 мая 2005 года за боевую отвагу в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов, личное мужество и героизм, проявленные в Берлинской операции и водружении Знамени Победы над Рейхстагом, указом президента Украины Виктора Ющенко № 753/2005 Алексею Бересту присвоено звание Герой Украины с удостаиванием ордена «Золотая Звезда» (посмертно).[13]
Награды
- Орден Красного Знамени[1]
- Орден Отечественной войны I степени[4]
- Орден Красной Звезды[2]
- Звание Герой Украины с удостаиванием ордена «Золотая Звезда» (6 мая 2005 года, посмертно)[13]
- Медали
Память
В кино
- Алексей Берест в исполнении Э. Изотова является действующим лицом 5-й серии киноэпопеи «Освобождение».
- 1971 — «Алексей Берест». Док. фильм. Ростовская студия кинохроники. Реж. К. Лаврентьев, сцен. И. Бондаренко, редакт. Р. Розенблит.
Награды от общественных организаций
- 6 мая 1998 года Сажи Умалатова подписала Указ Постоянного Президиума Съезда народных депутатов СССР. Текст его короток, как и многие решения, которыми «самопровозглашенный» Президиум, образованный в марте 1992 года после «упразднения» Верховного Совета СССР, по своей инициативе производил награждения: «За героизм и личное мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими оккупантами в годы Великой Отечественной войны, присвоить звание „Герой Советского Союза“ (посмертно) БЕРЕСТУ Алексею Прокофьевичу».[14]
Украина
- 25 августа 2005 года в г. Ахтырка Сумской области, на родине Героя — в 63-ю годовщину освобождения Ахтырки от немецко-фашистских захватчиков — в центре города состоялось торжественное открытие памятника Алексею Бересту.[12]
- В 2009 году в Сумах именем Алексея Береста названа улица, на которой в его честь установлена мемориальная доска.[12][15]
Ростовская область
- В Ростове-на-Дону именем Алексея Береста названа улица в Первомайском районе, а также средняя общеобразовательная школа № 7 в Пролетарском районе.
- Мемориальная доска Алексея Береста установлена на главной проходной завода «Ростсельмаш» в Ростове-на-Дону, на территории завода стоит бюст Героя (скульптор М. И. Демьяненко)[16], в музее завода собраны материалы об А. Бересте. Также мемориальная доска установлена на доме, где он жил последние годы.
- Один из 16 барельефов комплекса «Город воинской славы», находящегося у аэропорта в Ростове-на-Дону (открыт 6 мая 2010 года), посвящён Алексею Бересту. На барельефе изображён сам Алексей Берест, поверженный Рейхстаг и здание вокзала станции Сельмаш, где он погиб, спасая ребёнка из-под колёс поезда.[17]
- 7 мая 2011 года в Ростове-на-Дону на «Аллее звёзд» состоялась торжественная церемония закладки именной «звезды» Бересту Алексею Прокопьевичу.[18]
- В селе Покровское Неклиновского района Ростовской области, где проживал А. Берест, его именем названы центральная площадь и улица.[19]
- 6 мая 2016 года в Ростове-на-Дону состоялось открытие пятиметровой бронзовой скульптуры героя в сквере 353-й Стрелковой дивизии[20]. Скульптор — Анатолий Скнарин[21].
Москва
- 21 декабря 2010 года на Поклонной горе в Москве при участии В. В. Путина был открыт монумент «В борьбе против фашизма мы были вместе», посвящённый всем народам, победившим нацизм. Монумент является смысловым аналогом (но не точной копией) Мемориала воинской славы в Кутаиси, взорванного 19 декабря 2009 года по инициативе Михаила Саакашвили. В той части памятника, которая символизирует штурм Рейхстага, среди скульптурных композиций присутствует и Алексей Берест.[22]
Аллея Российской Славы
В рамках проекта «Аллея Российской Славы», предполагающего установку в городах Российской Федерации и других стран, прежде всего — в школах, кадетских корпусах и воинских частях, скульптур и бюстов великих людей России, типовые бюсты Алексея Береста[23] были установлены:
- В пос. Рассвет Аксайского района Ростовской области, на территории Аксайского казачьего кадетского корпуса, носящего имя атамана Данилы Ефремова. 2 ноября 2011 года в корпусе была открыта целая аллея бюстов и скульптур выдающихся деятелей русской истории.[24][25]
- 8 мая 2013 года в г. Кропоткин Краснодарского края.[26]
- В начале ноября 2013 года в городе Малгобек, Республика Ингушетия[27] и в с. Покровское Неклиновского района Ростовской области.[19][28]
- 25 июля 2014 года в Волгограде.[29][30]
- 21 апреля 2015 года в школе № 7 Ростова-на-Дону, носящей имя Героя.[31]
- 30 апреля 2015 года на территории Центра образования № 1494 в Москве. Открытие бюста приурочено к 70-летию празднования Великой Победы.[32]
См. также
Напишите отзыв о статье "Берест, Алексей Прокопьевич"
Литература
- Бондаренко И. Он брал рейхстаг // Дон. — 1961. — № 6.
- Бондаренко И. Он штурмовал рейхстаг // Нам дороги эти позабыть нельзя. — Ростов-на-Дону: Ростиздат, 1975. — 302 с.
- Бондаренко И. Судьба Алексея Береста // Берёзовый сок. — Ростиздат, 1976.
- Зинченко Ф. М. [militera.lib.ru/memo/russian/zinchenko_fm/index.html Герои штурма рейхстага] / Литературная запись Н. М. Ильяша. — 3-е изд. — М.: Воениздат, 1983. — 192 с. — (Военные мемуары). — 65 000 экз.
- Минин М. П. Трудные дороги к Победе : Воспоминания ветерана Великой Отечественной войны. — Псков, 2001. — 255 с.
- Минин М. П. Трудные дороги войны.
- Мотренко Н. «Я прикрою». Рассказ о лейтенанте А. П. Бересте. — Сумы: ВВП «Мрія-1», 2005.
- Неустроев С. Русский солдат: на пути к Рейхстагу. — Краснодар: Советская Кубань, 1997.
- Сапрыков В. Н. [www.biblio.nhat-nam.ru/Pobednoe.pdf Дважды победное]. — М.: Московские учебники – СиДипресс, 2008.
- Шатилов В. М. [militera.lib.ru/memo/russian/shatilov_vm2/index.html Знамя над рейхстагом]. — изд. 3-е, испр. и доп. — М.: Воениздат, 1975. — 350 с., илл. — (Военные мемуары). — 200 000 экз.
- Из доклада С. Переверткина на 1-й научной конференции по изучению Берлинской операции. ЦАМО, ф. 233, оп. 2356, д. 805, л. 106—116.
- Егоров М. А., Кантария М. В. Знамя Победы. Бой первый – бой последний / лит. запись Б. Данюшевского. — М. : Молодая Гвардия, 1975. — 111 с., 16 л. ил. — ББК Т3(2)622.5.</span>
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.podvignaroda.ru/?n=37884953 Наградной лист] в электронном банке документов «Подвиг Народа» (архивные материалы ЦАМО, ф. 33, оп. 687572, д. 830, л. 30)
- ↑ 1 2 3 4 [www.podvignaroda.ru/?n=27506953 Наградной лист] в электронном банке документов «Подвиг Народа» (архивные материалы ЦАМО, ф. 33, оп. 686196, д. 2198, л. 213)
- ↑ 1 2 Ю. И. Галкин, [flagsofvictoryreichstag1945.blogspot.ru/p/blog-page_9328.html «Лейтенант А. П. Берест в штурме Рейхстага и главный при водружении Знамени Победы на нём»], изд. 2-е, доп. — Москва: 2010. — 80 с.
- ↑ 1 2 [www.podvignaroda.ru/?n=27571197 Наградной лист] в электронном банке документов «Подвиг Народа» (архивные материалы ЦАМО, ф. 33, оп. 686196, д. 5812, л. 97)
- ↑ Зинченко, 1983.
- ↑ 1 2 Бондаренко И. Штурм Берлина // Таганрогская правда. — 2010. — № от 7 мая.
- ↑ Неустроев С. А. [militera.lib.ru/memo/russian/neustroev_sa/index.html Путь к рейхстагу]. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1986.
- ↑ 1 2 3 4 5 [rslovar.com/content/%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D1%80%D1%8B-%D0%B8-%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B8%D0%B8-%D0%B0%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B5%D1%8F-%D0%B1%D0%B5%D1%80%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B0 Лавры и тернии Алексея Береста, «Ростовский Словарь».]
- ↑ 1 2 [www.mk.ru/social/article/2010/04/26/476227-tretego-ne-dano.html Третьего не дано - Общество, Архив - МК]
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Горбачев С. П. [rostov50.ru/1970_berest3.html Берлинский Маринеско]. — Севастополь: Глория-Информ, 2005.
- ↑ Бондаренко И. Он брал рейхстаг // Дон. — 1961. — № 6.6.
- ↑ 1 2 3 [ukrgeroes.narod.ru/BerestOP.html Берест Олексій Прокопович] (укр.). [www.webcitation.org/6CkDRNY3Y Архивировано из первоисточника 8 декабря 2012].
- ↑ 1 2 [zakon.rada.gov.ua/laws/show/753/2005 Указ Президента України № 753/2005 від 6 травня 2005 року «Про присвоєння О. Бересту звання Герой України»] (укр.) (6 мая 2005). Проверено 19 мая 2013.
- ↑ Горбачев С.П. [www.okhtyrka.biz/post.php?p=71 Алексей Берест]. [www.webcitation.org/65nqYRpiS Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ [insumy.net/prosmotr.php?n=2861 Бересту поставили доску]. Городской портал INSUMY.NET. [www.webcitation.org/65nqZ99OI Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ Оленев А. [rslovar.com/content/%D1%82%D1%80%D0%B5%D1%82%D0%B8%D0%B9-%D0%BB%D0%B8%D0%BA-%D0%B0%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B5%D1%8F-%D0%B1%D0%B5%D1%80%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B0 Третий лик Алексея Береста] // Вечерний Ростов. — 2015. — 22 апр.
- ↑ [www.rostov.ru/town/articles/2010/05/06/140456/extras/?img=6 Мемориальный комплекс «Город воинской славы»]. Городской интернет-портал Rostov.ru. [www.webcitation.org/65nqaQMIl Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ [zvezda-rostov.ru/news2011/111/ Засияла звезда народного героя!]. «Проспект звезд Ростова-на-Дону». [www.webcitation.org/65nqc7Rr5 Архивировано из первоисточника 29 февраля 2012].
- ↑ 1 2 [werawolw.ru/?p=11387 В Покровском всё спокойно // Живой Ростов, 21 августа 2014]
- ↑ [news.mail.ru/society/25701798/ Памятник Алексею Бересту открыли в Ростове]
- ↑ Собств. корр. [ria.ru/society/20160506/1427905011.html В Ростове-на-Дону открыли памятник участнику штурма Рейхстага Бересту] // РИА Новости. — 2016. — 6 мая.
- ↑ Анатолий Дергилев. [old.tver-13.ru/11745-monument-istiny.html Монумент истины]. Тверская, 13.
- ↑ [www.alroslav.ru/raboty/60-berest Аллея Российской Славы. Наши работы. Алексей Прокопьевич Берест]
- ↑ [aksay-gorod.ru/news/2011-11-03-354 В аксайском кадетском казачьем корпусе появилась Аллея славы Героев // Город Аксай, 3 ноября 2011]
- ↑ [www.alroslav.ru/otkritiya1/2011a Аллея Российской Славы. Наши открытия. 2011]
- ↑ [www.gorod-kropotkin.ru/newsevents/item-77.html Никто не забыт. Ничто не забыто]. Официальный сайт Кропоткинского городского поселения Кавказского района.
- ↑ [malgobek.ru/info/news/2111-berest.html В г. Малгобек открыли памятник Алексею Бересту]. Официальный сайт Администрации г. Малгобек.
- ↑ [www.alroslav.ru/otkritiya1/2013a?start=1 Аллея Российской Славы. Наши открытия. 2013]
- ↑ [www.stjag.ru/index.php/ru/2012-02-08-10-29-37/item/35998-имя-лейтенанта-береста-алексея-прокопьевича-должна-знать-вся-россия-и-весь-мир.html Имя лейтенанта Береста Алексея Прокопьевича должна знать вся Россия и весь мир! Обращение Николая Шевкунова, ветерана РВСН, подполковника, члена ВООПИиК // Ратное объединение «Стягъ», 25 февраля 2015]
- ↑ [www.alroslav.ru/otkritiya1/2014a Аллея Российской Славы. Наши открытия. 2014]
- ↑ [www.rostov.kp.ru/online/news/2036803 Илья Богомолов. В ростовской школе установили бюст Алексею Бересту // Комсомольская правда в Ростове-на-Дону, 22 апреля 2015]
- ↑ [svao.mos.ru/presscenter/news/detail/1814347.html В школе № 1494 в Марфине открыли памятник защитникам Москвы (видео) // Префектура Северо-Восточного административного округа города Москвы, 30 апреля 2015]
Ссылки
- [www.smolinfo.net/index.php?option=com_content&view=article&id=255&Itemid=265 Берест Алексей Прокопьевич Сайт Smolinfo.net]
- [www.grafskaya.com/article.php?id=707 Горбачев С. П. Берлинский Маринеско]
- Алексей Поликовский. [www.novayagazeta.ru/society/65826.html Берест] Он, а не только Егоров и Кантария, водружал знамя над рейхстагом, но его вычеркнули из наградных списков. Новая газета (1 февраля 2015).
- [www.vlada.kiev.ua/fcontent.php?pacode=327&topic=369155 Берест Олексій Прокопович] (укр.)
- [www.okhtyrka.net/content/view/2138/106/ Присвячено Герою України Олексій Бересту] (укр.)
- [sorokins.chat.ru/arch.htm ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДОКУМЕНТОВ о штурме рейхстага, Берлин, 30 апреля 1945 г.] (укр.)
- Галкин Юрий Иванович, «Народный герой — Алексей Берест», ОАО «Щербинская типография». — М. — 2011. — 92 с.
- Галкин Юрий Иванович, [donzem.ru/index.php/biblioteka/item/651-yui-galkin-lejtenant-ap-berest-v-shturme-rejxstaga.html ЛЕЙТЕНАНТ А. П. БЕРЕСТ В ШТУРМЕ РЕЙХСТАГА]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Берест, Алексей Прокопьевич
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».
Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.
В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
Категории:
- Родившиеся 9 марта
- Родившиеся в 1921 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Ахтырском районе
- Умершие 3 ноября
- Умершие в 1970 году
- Умершие в Ростове-на-Дону
- Офицеры СССР
- Герои Украины
- Кавалеры ордена Красного Знамени
- Кавалеры ордена Отечественной войны I степени
- Кавалеры ордена Красной Звезды
- Награждённые медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Участники штурма Рейхстага
- Участники советско-финской войны (1939—1940)
- Жертвы наезда поезда
- Похороненные в Ростове-на-Дону
- Представленные к званию Героя Советского Союза
- Кавалеры ордена «Золотая Звезда»
