Берзиньш, Улдис

Улдис Берзиньш
латыш. Uldis Bērziņš
Дата рождения:	17 мая 1944(1944-05-17) (79 лет)
Место рождения:	Рига, Рейхскомиссариат Остланд, Третий рейх
Гражданство:	СССР, Латвия, Швеция
Род деятельности:	поэт, переводчик
Годы творчества:	1980—
Язык произведений:	латышский, шведский
Награды:

У́лдис Бе́рзиньш (латыш. Uldis Bērziņš; род. 17 мая 1944, Рига) — латышский поэт и переводчик.

Биография

Изучал латышскую филологию в Латвийском университете и опубликовал свой первый сборник поэзии в 1980 году. В 1968—1971 годах изучал турецкий язык на Кафедре востоковедения Ленинградского университета, также учился на отделении Востоковедения и африканистики МГУ (персидский и турецкий), в Ташкентском государственном университете (узбекский), Рейкьявикском университете (исландский), а также в Чехословакии, Швеции и других странах.

Переводит с польского, русского, древнеисландского, турецкого, азербайджанского, туркменского, персидского, древнееврейского, арабского языков, также знает иврит, татарский, чувашский языки.

Берзиньш участвовал в международном семинаре по переводу Библии в Амстердамском открытом университете и в форуме по вопросам переводов Корана Лундского университета. С 2002 года преподаёт турецкий язык на Факультете современных языков Лундского университета; гражданин Швеции.

Улдис Берзиньш перевёл на латышский язык библейские книги Иова, Псалтирь, Притчей, Экклесиаста и Ионы. В марте 2009 года Берзиньш закончил пятнадцатилетний перевод на латышский язык Корана.

Поэзия Берзиньша переведена на немецкий, шведский, эстонский, литовский, чешский, английский, исландский, болгарский, белорусский и украинский языки.

Избранные сочинения

Поэзия

• Piemineklis kazai. — Rīga: Liesma, 1980.
• Poētisms baltkrievs. — Rīga: Liesma, 1984.
• Nenotikušie atentāti. — Rīga: Liesma, 1990.
• Parasts akmens. — 1992.
• Kukaiņu soļi. Raiņa un Aspazijas fonds. — 1994.
• Laiks / в соавт. с Юрисом Кронбергсом. — Rīga: Zinātne, 1994.
• Daugavmala. — Rīga: Nordik, 1999.
• Nozagtie velosipēdi. — Rīga: Minerva, 1999.
• Maijs debešos. — Rīga: Preses nams, 2002.
• Synpunkt pa evigheten. — 2004. (по-шведски)

Сборники

• Dzeja. — Rīga: Artava, 1995.
• Dzeja. — Rīga: Atēna, 2004.

Переводы

• Šimborska V. Apsveiksim skudras. — Rīga, 1979.
• Saadi. Rožu dārzs. — Rīga: Liesma, 1983.
• Hļebņikovs V. Putnu karapulki / в соавт. с Марисом Чаклайсом. — 1985.
• Baložu pilni pagalmi / турецкая поэзия, в соавт. с П. Бруверсом. — Rīga: Liesma, 1988.
• Mana vectēva Korkuda grāmata. — Rīga: Liesma, 1993.
• Ījabs. — Rīga: Zinātne, 1997.
• Snorre Sturlas dēls. Gilves acumalds. — Rīga: Nordik, 1997.
• Šimborska V. Dzeja. — Rīga: Jumava, 1998.
• Milošs Č. Sagūstītais prāts. — Rīga: Zvaigzne ABC, 1998.
• Pulcētājs. — Rīga: Zinātne, 2000.
• Slavinājumi. — 2005.
• Dāglardža F.H. (два сборника стихотворений).
• R. Rza. Krāsas.
• E. Eilisli. Cilvēki un koki.
• Mahtimguli. Cik dziļas dzīles pasaulei / в соавт. с М. Чаклайсом, Н. Калнсом, Я. Рокпелнисом.

Награды и признание

• премия Зинаиды Лазды (1994)
• орден Трёх звёзд (1995)
• премия Балтийской ассамблеи (1995)
• премия Спидолы (2000)
• Почётный академик Латвийской АН.

Ссылки

• [magazines.russ.ru/authors/b/berzinsh/ Улдис Берзиньш] в «Журнальном зале»
• Гусейнова Н. [ru.baltic-review.com/2013/01/uldis-berzin-sh-mne-hotelos-ponyat-kakim-obrazom-obrashheniya-v-korane-izmenili-istoriyu-mira/ Улдис Берзиньш: Мне хотелось понять, каким образом Обращения в Коране изменили историю мира]. Балтийское обозрение (22 января 2013). Проверено 7 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FxnJ7qXk Архивировано из первоисточника 18 апреля 2013].

Отрывок, характеризующий Берзиньш, Улдис

– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.