Берлинер, Яков Леопольдович

Берлинер Яков Леопольдович
Дата рождения:	1904(1904)
Место рождения:	Варшава, Царство Польское, Российская империя
Дата смерти:	1985(1985)
Гражданство:	СССР СССР
Профессия:	кинооператор, фотограф
Направление:	социалистический реализм
Награды:

Яков Леопольдович Берли́нер (1904 — 1985) — советский кинооператор и фотокорреспондент.

Биография

Родился в 1904 году в Варшаве в семье рабочего. Окончил ВГИК (1932). Работал оператором на студиях Белгоскино, Мосфильм. Во время Великой Отечественной войны — оператор фронтовых киногрупп Центральной студии кинохроники. Снимал боевые действия КЧФ, Азовской и Дунайской флотилии. С 1948 года был уволен, как утверждает Юрий Кривоносов, «Предлог был найден, как всегда, благовидный, а истинная причина — пятый пункт. Пока шла война, никому почему-то не казалось странным, что среди фронтовых кинооператоров слишком много евреев. А вот в мирное время их количество в кинопромышленности оказалось чрезмерным, и началась „вычистка“ — и из кино, и из очень многих, если не сказать, большинства творческих, да и не только творческих, учреждений из-за политики антисемитизма», работал фотокором агентства АПН.

Награды

• орден Отечественной войны I степени (10.12.194)
• орден Красной Звезды (14.8.1942)
• медали
• именные часы за кинофильм о подготовке Красной Армии

Фильмография

Оператор

• Мы из Кронштадта
• Ночь в сентябре
• На путях

Ссылки

• www.russiainphoto.ru/photoarchive.vhtml?body=1&authorsID=209

Отрывок, характеризующий Берлинер, Яков Леопольдович

Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.