Топин, Берни

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Берни Топин»)
Перейти к: навигация, поиск

Берни Топин (англ. Bernie Taupin; род. 22 мая 1950 года, Линкольншир) — английский поэт-песенник. Основной автор текстов для песен Элтона Джона.

В 1967 г. откликнулся на объявление, размещённое в журнале New Musical Express, в результате чего был отобран для сотрудничества с певцом. Работал с ним на постоянной основе до 1977 года. Альбом 1975 года «Captain Fantastic and the Brown Dirt Cowboy» рассматривался ими обоими как автобиографический В 1976 г. опубликовал мемуарную книгу «Тот, кто пишет слова для Элтона Джона» (англ. The One Who Writes the Words for Elton John). Затем в 19771979 гг. партнёрство Элтона Джона с Топином прекратилось, в 1980 г. Топин вновь стал сочинять для Элтона Джона и с 1982 г. снова является его основным текстовиком. В 2007 г. сорокалетие этого творческого тандема было отмечено выходом альбома «The Captain & the Kid».

Топин спорадически сотрудничает и с другими исполнителями. Ему, например, принадлежит часть текстов на альбоме Элиса Купера «From the Inside» (1978).

В 2005 г. песня «A Love That Will Never Grow Old», написанная композитором Густаво Сантаолальей на слова Топина для фильма «Горбатая гора», была удостоена премии «Золотой глобус».

В 80-х Топин был женат на Тони - сестре Рене Руссо. Сестры снялись в роли бэк-вокалисток в клипе на его сингл "Citizen Jane".


Напишите отзыв о статье "Топин, Берни"

Отрывок, характеризующий Топин, Берни

– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.