Викки, Бернхард

Бернхард Викки
Bernhard Wicki
Место рождения:	Санкт-Пёльтен, Нижняя Австрия
Профессия:	кинорежиссёр, актёр
Карьера:	1940 - 1994

Бернхард Викки (нем. Bernhard Wicki; 28 октября 1919, Санкт-Пёльтен, Нижняя Австрия — 5 января 2000, Мюнхен) — австро-швейцарский актёр и кинорежиссёр.

Биография

Отец Бернхарда — швейцарский инженер и совладелец машиностроительного завода, мать — австрийка с венгерскими корнями. Окончив школу в Силезии, Викки изучал искусствоведение, историю и германистику в Бреславском университете, в 1938 году перешёл в актёрскую школу при Берлинском государственном драматическом театре. В 1939 году Викки был арестован и помещён на несколько месяцев в концентрационный лагерь Заксенхаузен за членство в молодёжной организации. После освобождения переехал в Вену и поступил на семинар Макса Рейнхардта. В 1939—1940 годах принял участие в качестве статиста в съёмках фильма «Почтальон» по повести Пушкина «Станционный смотритель», работал в театрах Вены, Бремена, Базеля и Цюриха. Участвовал в постановках Зальцбургского фестиваля. В начале 1945 года женился на актрисе Агнессе Финк, вместе ещё до окончания войны перешли на работу в Цюрихский драматический театр, где Викки познакомился и подружился с драматургом Фридрихом Дюрренматтом.

В 1950 году состоялся настоящий кинодебют актёра в фильме «Падающая звезда», за которым последовали «Последний мост» (1953) и «Это произошло 20 июля» (1955). Под впечатлениями от фотовыставки, организованной в Люцерне агентством Magnum, Викки решил заняться фотографией. Он попросил режиссёра Хельмута Койтнера взять его ассистентом оператора фильма «Монпти» (1957). В 1958 году он впервые выступил режиссёром сам, сняв документальный фильм «Почему они против нас?». Международная известность пришла к Викки внезапно в 1959 году благодаря фильму «Мост» — трагической истории бессмысленной обороны моста в конце Второй мировой войны. В последующие годы Бернхард Викки продолжил заниматься режиссурой. Последняя работа Викки — экранизация романа Йозефа Рота «Паутина». Этот фильм можно рассматривать как творческое завещание режиссёра, обратившего внимание на опасность увлечения немецкой буржуазии праворадикальной идеологией и антисемитизмом в эпоху Веймарской республики.

После смерти режиссёра в 2001 году в Мюнхене был учреждён Мемориальный фонд Бернхарда Викки, который начиная с 2002 года вручает премию мира немецкого кинематографа — Премию Бернхарда Викки. Другая кинопремия имени Бернхарда Викки в 15 000 евро с 2000 года вручается в восточнофризском Эмдене. Бернхард Викки похоронен на Нимфенбургском кладбище в Мюнхене.

Фильмография

Актёр

• 1940 — Почтальон — Der Postmeister
• 1950 — Падающая звезда Der fallende Stern
• 1953 — Заключенный Зепп — Der Haflinger Sepp
• 1953 — Последний мост — Die letzte Brücke
• 1954 — Ярмарка жизни — Rummelplatz der Liebe
• 1954 — Другая жизнь — Das Zweite Leben
• 1954 — Вечный вальс — Ewiger Walzer
• 1955 — Это произошло 20 июля — Es geschah am 20. Juli
• 1955 — Дитя, мама и генерал — Kinder, Mütter und ein General
• 1955 — Розы осенью — Rosen im Herbst
• 1955 — Ты моя тихая долина — Du mein stilles Tal
• 1956 — Так как ты руководишь,ты должна умереть рано — Weil du arm bist, mußt du früher sterben
• 1956 — Скандал с доктором Влимменом — Skandal um Dr. Vlimmen / Tierarzt Dr. Vlimmen
• 1957 — Всё опять будет хорошо — Es wird alles wieder gut
• 1957 — Помолвка в Цюрихе — Die Zürcher Verlobung
• 1958 — Беспокойная ночь — Unruhige Nacht
• 1960 — Ночь — La Notte
• 1967 — Мадлен и легионер — Madeleine und der Legionär
• 1969 — Твоя нежность — Deine Zärtlichkeiten
• 1971 — Карлос — Carlos
• 1973 — Комиссар - господин и госпожа Брандес — Der Kommissar — Herr und Frau Brandes
• 1977 — Деррик — Одна октябрьская ночь — Eine Nacht im Oktober
• 1977 — Отчаяние — Путешествие в огне — Despair — Eine Reise ins Licht
• 1978 — Стеклянная клетка — Die gläserne Zelle
• 1978 — Приключения Давида Бальфура — Die Abenteuer des David Balfour
• 1980 — Деррик — Zeuge Yurowski
• 1980 — Прямой репортаж о смерти — La Mort en direct
• 1983 — Весенняя симфония — Frühlingssinfonie
• 1983 — Любовь в Германии — Eine Liebe in Deutschland
• 1984 — Берег
• 1984 — Париж, Техас — Paris, Texas
• 1986 — Машины - убийцы — Killing Cars
• 1991 — Успех — Erfolg
• 1993 — Купание принца — Das Prinzenbad
• 1994 — Дикий тимьян — Rosamunde Pilcher — Wilder Thymian

Режиссёр

• 1958 — Почему они против нас? — Warum sind sie gegen uns?
• 1959 — Мост — Die Brücke
• 1961 — Чудо Малахии — Das Wunder des Malachias
• 1962 — Самый длинный день — The Longest Day
• 1964 — Визит — Der Besuch
• 1965 — Моритури — Morituri
• 1967 — Der Paukenspieler
• 1970 — Karpfs Karriere
• 1971 — Das falsche Gewicht
• 1977 — Die Eroberung der Zitadelle
• 1984 — Die Grünstein-Variante
• 1987 — Sansibar oder Der letzte Grund
• 1989 — Паутина — Das Spinnennetz

Литература

• Richard Blank: Jenseits der Brücke. Bernhard Wicki. Ein Leben für den Film. 1999 ISBN 3-430-11473-X.
• Elisabeth Endriss-Wicki: Die Filmlegende Bernhard Wicki. Verstörung — und eine Art von Poesie. Henschel Verlag, Berlin 2007, ISBN 978-3-89487-589-3.
• Filmfestival Nordrhein-Westfalen (Hrsg.): Sanftmut und Gewalt — Der Regisseur und Schauspieler Bernhard Wicki. Filmographie, Biographie, Essays, Interview. edition filmwerkstatt, Essen 2004, ISBN 3-9807175-6-9.
• Inka Graeve Ingelmann (Hrsg.): Bernhard Wicki. Fotografien. Dumont Literatur und Kunst Verlag, Köln 2005, Gebunden, ISBN 3-8321-7570-9, Ausstellungskatalog.
• Michel Quint: Die schrecklichen Gärten. btb-Verlag, 2002, ISBN 3-442-75068-7, (Übersetzung von Elisabeth Edl), Originalausgabe Effroyables Jardins. Editions Joelle Losfeld, Paris 2000.
• Andreas Weber (Hrsg.): Er kann fliegen lassen. Gespräche und Texte über Bernhard Wicki. Literaturedition Niederösterreich, St. Pölten 2000, ISBN 3-901117-47-4.
• Peter Zander: Bernhard Wicki. Bertz + Fischer Verlag, Berlin 1995, 2. überarbeitete Auflage, ISBN 3-929470-04-7.
• Gero von Boehm: Bernhard Wicki. 12. Oktober 1989. Interview in: Begegnungen. Menschenbilder aus drei Jahrzehnten. Collection Rolf Heyne, München 2012, ISBN 978-3-89910-443-1, S.218-228.

Ссылки

• [portal.dnb.de/opac.htm?query=Woe%3D118767682&method=simpleSearch Бернхард Викки в каталоге Немецкой национальной библиотеки]
• [www.bernhardwicki.de/ Мемориальный фонд Бернхарда Викки]
• [www.austria-lexikon.at/af/AEIOU/Wicki,_Bernhard Austria-Forum  (нем.)]

Отрывок, характеризующий Викки, Бернхард

– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.