Бернхем, Джеймс

Джеймс Бернхем
James Burnham
Род деятельности:	философ, социолог, экономист, теоретик консерватизма
Дата рождения:	22 ноября 1905(1905-11-22)
Место рождения:	Чикаго
Гражданство:
Дата смерти:	28 июля 1987(1987-07-28) (81 год)
Место смерти:	Кент, Коннектикут, США
Награды и премии:

Джеймс Бернхем или Бёрнхем (англ. James Burnham; 22 ноября 1905, Чикаго — 28 июля 1987, Кент (Коннектикут), США) — американский философ, социолог, экономист, профессор Нью-Йоркского университета (1929—1953). Теоретик консерватизма.

Биография

Окончил Баллиол-колледж Оксфордского университета. С 1929 — профессор философии Нью-Йоркского университета.

Став профессором университета, сотрудничал с различными радикальными журналами, вместе с Сиднеем Хуком участвовал в создании Американской рабочей партии. В 1934 выступал за её объединение с Коммунистической Лигой Америки (троцкистская). С этого времени некоторое время был другом Льва Троцкого.

До 1939 — один из лидеров американского троцкизма. Позже стал противником «марксистской философии» и «диалектического материализма».

Через несколько лет после исключения троцкистов из Социалистической партии Америки и создания Социалистической рабочей партии Бернхэм организовывает раскол этой троцкистской группы, выступив вместе с Максом Шахтманом против теории Троцкого о СССР как деформированном рабочем государстве. Перешёл от троцкизма к правому консерватизму.

В 1941 году издал свою главную работу — «The Managerial Revolution» («Революция управляющих (менеджеров))», в которой выдвинул идею о трансформации капитализма в «менеджериальное общество», власть в котором перейдет к новому классу управляющих (менеджеров, технократов).

Идеализируя реальный процесс отделения функций управления от функций владения, утверждает, что возникает новый господствующий класс организаторов (высшие инженеры и администраторы, управляющие), который не зависит от капиталистической собственности и способен управлять в интересах всего общества.

В 1947 году эта работа была переведена на французский язык под названием «Эра организаторов». Этот труд впоследствии стал манифестом Конгресса за свободу культуры (Association for Cultural Freedom), консервативную группу, полностью находившуюся под влиянием ЦРУ.

После Второй мировой войны — ведущий теоретик консерватизма. Враг марксизма, СССР и социалистических стран, страстный защитник Соединенных Штатов — единственного, по его мнению, заслона от «коммунистического варварства». Он заявлял:

«Я выступаю против бомб, размещенных в Сибири или на Кавказе, направленных на уничтожение Парижа, Лондона, Рима, (…) и всей западной цивилизации (…), но я приветствую бомбы, размещенные в Лос Аламосе (…), которые в течение пяти лет являются защитой — единственной защитой — свобод Западной Европы»

.

В 1983 году президент США Рональд Рейган наградил его Президентской медалью Свободы .

В начале ноября 1978 года перенес инсульт. Умер от болезни почек и рака печени у себя дома в графстве Кент, штат Коннектикут 28 июля 1987 года.

Ссылки

• [politike.ru/dictionary/866/word/bernhem-burnham-dzheims Джеймс Бернхэм]
• [www.voltairenet.org/article130043.html#nb6 Нью-йоркские интеллектуалы и рождение неоконсерватизма]

Отрывок, характеризующий Бернхем, Джеймс

Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.