Берримен, Клиффорд
| Клиффорд Берримен | |
| англ. Clifford Kennedy Berryman | |
 | |
| Место рождения: | |
|---|---|
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Жанр: | |
| Премии: |
Пулитцеровская премия для газетных карикатуристов (1944) |
Клиффорд Кеннеди Берримен (англ. Clifford Kennedy Berryman; 1869—1949) — американский художник-карикатурист, лауреат Пулитцеровской премии для газетных карикатуристов[en].
Содержание
Биография
Клиффорд Берримен родился в городе Клифтон, штат Кентукки, его родителями были Джеймс Томас Берримен и Салли Чёрч Берримен. Отец Клиффорда любил развлекать друзей и знакомых рисованием любительских карикатур, и это отцовское хобби впоследствии стало профессией Берримена-младшего. С 1886 по 1891 годы Клиффорд работал чертёжником в Патентном ведомстве США в Вашингтоне. Во время работы в патентном ведомстве Клиффорд представил эскизы свои карикатуры в редакцию газеты Washington Post, которые были благосклонно приняты, и в 1891 году Клиффорд получил должность заместителя штатного карикатуриста газеты Джорджа Коффина. В 1893 году Клиффорд женился на Кейт Геддес Дёрфи, в браке у них было трое детей: Мэри Белл (умерла в младенчестве), Флоренс Севиль (искусствовед), и Джеймс Томас (карикатурист, луреат Пулитцеровской премии). После смерти Коффина в 1896 году Берримен стал штатным карикатуристом Washington Post и занимал эту должность до 1907 года, после чего перешёл на работу в газету Washington Star, где проработал до своей кончины в 1949 году[1].
За свою более чем полувековую карьеру политического карикатуриста Берримен нарисовал тысячи карикатур на американских политиков. Объектами карикатур Берримена были президенты США от Теодора Рузвельта до Гарри Трумэна, демократы и республиканцы, засуха и цены на продукты питания, забастовки и законодательство, агитация и выборы, политический лоббизм и коронации европейских монархов, Кубок Америки и атомная бомба. Газеты с карикатурами Берримена можно найти в библиотеке Конгресса, национальном архиве США и Университете Джорджа Вашингтона, а также в частных коллекциях[2].
Будучи по религиозным убеждениям пресвитерианином, К.Берримен был активным членом пресвитерианской общины в Вашингтоне. Он был первым карикатуристом, ставшим членом элитарного журналистского Гридайрон-клуба[en], периодически проводящего неофициальные встречи-ужины с президентами США, конгрессменами и другими видными политиками, а в 1926 году был избран президентом этого клуба[1].
Популярность Берримена в политических кругах США была такова, что президент Гарри Трумэн однажды сказал ему: «Ты — нестареющий и вне времени. Президенты, сенаторы и даже судьи Верховного суда приходят и уходят, но Монумент и Берримен стоят»[3].
Берримэн умер 11 декабря 1949 года от сердечного приступа, похоронен на кладбище Гленвуд в Вашингтоне[4].
Плюшевый медведь
В выпуске Washington Post от 16 ноября 1902 года была опубликована карикатура Берримена, изображавшая президента Теодора Рузвельта, проявившего «сострадание» к медвежонку. Предыстория этой карикатуры была такова. В 1902 году президент США Теодор Рузвельт охотился в штате Миссисипи по приглашению губернатора штата Эндрью Лонджино[en], и когда охотничья команда с собаками загнала и привязала к дереву бурого медведя, Рузвельта пригласили пристрелить добычу. Согласно распространённой версии событий, Рузвельт отказался сделать это сам, заявив, что это «неспортивно», но предложил пристрелить медведя другим участникам охоты[5][6]. Детали истории со временем размылись, осталась главная — Тедди (прозвище Рузвельта) отказался стрелять в медведя. Эта история попала в прессу и стала объектом карикатур, в частности, карикатуры К. Берримена, в которой медведь (по-видимому, из соображений «политкорректности») превратился в маленького медвежонка, вызывающего симпатию читателя. Одна из карикатур с медвежонком попалась на глаза Розе Мичтом, жене владельца магазина игрушек Морриса Мичтома[en], эмигранта из России (настоящее имя — Михаил Мишим[7]). Медвежонок с карикатуры настолько понравился Розе, что она сшила похожего на него плюшевого медвежонка. Супруги Мичтом выставили новую игрушку на витрине магазина и дали ему имя «Медвежонок Тедди», в честь президента Рузвельта. Новая игрушка вызвала у покупателей небывалый интерес и вскоре, получив согласие Рузвельта на использование его имени, Мичтом основал компанию Ideal Toy Company[en], занимавшуюся выпуском игрушечных медвежат[6]. Вскоре после этого в США и других странах появилось множество компаний — производителей плюшевых медведей, а в массовой культуре начался настоящий «бум» — до настоящего времени вышло около 400 книг различных авторов, в которых главным героем был плюшевый мишка. Одна из самых известных — это сказка английского писателя Александра Милна «Винни-Пух и Все-Все-Все», вышедшая в 1926 году.
Награды
В 1944 году Берримен был удостоен Пулитцеровской премии для художников-карикатуристов за карикатуру «Куда плывёт лодка?»[8], изображавшую президента Франклина Рузвельта и других правительственных чиновников, которые пытаются направить линкор «Миссисипи» в нескольких направлениях одновременно.
Напишите отзыв о статье "Берримен, Клиффорд"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.gwu.edu/gelman/spec/ead/ms2024.xml Guide to the Clifford K. Berryman cartoon collection, 1899—1949 Collection number MS2024], Special Collections Research Center, Estelle and Melvin Gelman Library, The George Washington University, accessed April 2011 (англ.)
- ↑ [www.gwu.edu/gelman/spec/ead/ms2024.xml George Washington University] (англ.)
- ↑ [www.washingtonpost.com/wp-dyn/content/article/2008/02/02/AR2008020202086_2.html The Washington Post] (англ.)
- ↑ National Figures Among Hundreds at Berryman Rites (December 13, 1949), стр. 2.
- ↑ [inventors.about.com/od/tstartinventions/a/Teddy_Bear.htm «History of the Teddy Bear»]. Retrieved March 7, 2006.
- ↑ 1 2 [www.americaslibrary.gov/aa/roosevelt/aa_roosevelt_bears_1.html Teddy Bears]. Library Of Congress. Проверено 10 декабря 2007.
- ↑ [vedomosti.sfo.ru/articles/?article=40941 Наволоцкая А. Город игрушки]. // «Ведомости Законодательного Собрания Новосибирской области», № 3(1247) от 18 января 2013.
- ↑ [www.pulitzer.org/cgi-bin/catquery.cgi?category=Editorial+Cartooning Pulitzer]
Ссылки
- [www.aaa.si.edu/collections/findingaids/berrfami.htm Smithsonian Archives of American Art: Berryman Family Papers] (англ.)
- [www.aladin0.wrlc.org/gsdl/collect/berryman/berryman.shtml Clifford K. Berryman Digital Collection, Special Collections Research Center, Estelle and Melvin Gelman Library, George Washington University] (англ.)
- [www.theodore-roosevelt.com/berrymanframes.html Berryman Teddy Bear Cartoons, Almanac of Theodore Roosevelt] (англ.)
Отрывок, характеризующий Берримен, Клиффорд
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d'infanterie Mariecher resolument l'une contre l'autre sans qu'aucune des deux ceda avant d'etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l'intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.
Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
