Бертрада де Монфор

Бертрада де Монфор фр. Bertrade de Montfort<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Бертрада де Монфор. Миниатюра XV век неизвестного автора</td></tr>
графиня Анжуйская
1089 — 15 мая 1092
королева Франции
1092 — 1104
Предшественник:	Берта Голландская
Преемник:	Аделаида Савойская
Рождение:	ок. 1070
Смерть:	1115/1116 Фонтевро (Франция)
Место погребения:	церковь монастыря Верхний Брюер, Сен-Реми-л’Оноре, Ивелин
Род:	дом Монфор-л’Амори
Отец:	Симон I де Монфор
Мать:	Агнес д’Эврё
Супруг:	1-й: Фульк IV Решен 2-й: Филипп I Французский
Дети:	От 1-го брака: сын: Фульк V Молодой От 2-го брака: сыновья: Филипп Мантский, Флёри (Флор) дочери: Эсташия, Сесилия

Бертрада де Монфор (фр. Bertrade de Montfort; ок. 1070 — 1115/1116, Фонтевро) — дочь Симона I, сеньора де Монфор от второго брака с Агнес, дочерью Ричарда, графа д’Эврё.

Биография

После смерти отца, умершего в 1087 году, Бертрада оказалась под опекой дяди (брата матери), Гильома, графа д’Эврё, который выдал её замуж за старого Фулька IV Решена, графа Анжуйского, который развёлся со своей четвёртой женой по причине кровного родства. Взамен Фульк пообещал свою помощь герцогу Нормандии Роберту Куртгёзу против восставших дворян графства Мэн. Брак был заключён в 1089 году после подавления восстания в Мэне и Бертрада стала пятой женой Фулька, родив одного сына, Фулька V, позже наследовавшего отцу.

В ночь на 15 мая 1092 года король Франции Филипп I, соблазнённый красотой Бертрады, похитил её у мужа (по-видимому, с её согласия) и вскоре официально женился на ней, разведясь со своей предыдущей женой. Этот брак, совершённый в нарушение церковных канонов, вызвал возмущение высшего духовенства. Резко против брака выступил епископ Иво Шартрский, что повлекло его кратковременное заключение под стражу. В 1094 году король Филипп I созвал в Реймсе собор, чтобы изгнать Ива из Шартра. 16 октября 1094 года папский легат Гуго де Ди в Отёне, на другом соборе, проходившем под его предводительством, отлучил от церкви короля Филиппа I. Папа римский Урбан II, вставший на сторону Иво Шартрского, на Клермонском соборе в ноябре 1095 года подтвердил отлучение от церкви короля Филиппа I и королевы Бертрады.

1 мая 1095 года скончался епископ Парижа Жоффруа Булонский. Желая прекратить конфликт короля и духовенства, парижские священнослужители выбрали новым епископом Гильома де Монфора, который, с одной стороны, был братом королевы, а с другой, — учеником Иво Шартрского. Урбан II, однако, согласился утвердить Гильома епископом при условии, что Филипп I оставит Бертраду. В 1096 году король Франции подчинился. Бертрада де Монфор была удалена, отлучение снято. Однако король вскоре возвратил Бертраду и продолжал жить с ней и только в 1104 году под нажимом духовенства согласился развестись с ней. Несмотря на это Бертрада продолжала фигурировать в документах как королева до конца его правления. После смерти Филиппа I в 1108 году Бертрада безуспешно пыталась провести своего собственного сына на французский трон, действуя против Людовика VI, законного наследника. Затем удалилась в аббатство Фонтевро, где и умерла 14 февраля 1117 года

Брак и дети

1-й муж (с 1089; развод 15 мая 1092): Фульк IV Решен (1043 — 14 апреля 1109), граф Анжу. Дети:

• Фульк V Молодой (1092 — 13 ноября 1144), граф Анжу (1109—1129), Мэна (1110—1129), король Иерусалима (с 1131)

2-й муж (с 1092, Париж; развод в 1104): Филипп I (23 мая 1052 — 29 июля 1108), король Франции, брак был признан незаконным, все четверо детей от него считались также незаконными:

• Филипп (1094—1123), граф Манта (с 1104); жена (с 1104): Елизавета де Монлери (ум. после 1108), дочери Ги Трусселя, сеньора Монлери
• Флёри (Флор) (ок. 1095 — после 1119), сеньор де Нажи; жена: N. де Нажи
  • Изабо де Нажи (ок. 1118 — ?); муж (с ок. 1136): Ансо де Вениси
• Эсташия; муж: Жан, граф д’Этамп
• Сесилия (1097 — после 1145); 1-й муж: Танкред (ум. в 1112), князь Антиохии; 2-й муж: Понс Тулузский (1098—1137), граф Триполи

Литература

• Ivan Gobry. Histoire des Rois de France, Philippe Ier, père de Louis VI. — P.: Pygmalion, 2003. — 366 p. — ISBN 2-85704-799-1.
• Ivan Gobry. Histoire des Rois de France, Louis VI, père de Louis VII. — P.: Pygmalion, 2003. — 366 p. — ISBN 2-85704-843-2.

Ссылки

• [fmg.ac/Projects/MedLands/CAPET.htm#_Toc154137003 KINGS OF FRANCE 987-1328] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 2 февраля 2013. [www.webcitation.org/61DTwJjF9 Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].

Отрывок, характеризующий Бертрада де Монфор

– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.