Бер, Алексей Борисович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алексей Борисович Бер
Род деятельности:

директор Департамента Торговли и Мануфактур Министерства Финансов.

Дата рождения:

11 марта 1833(1833-03-11)

Место рождения:

Москва

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Подданство:

Российская империя

Дата смерти:

10 ноября 1893(1893-11-10) (60 лет)

Место смерти:

Санкт-Петербург

Отец:

Бер, Борис Иванович

Мать:

Абрамова, Надежда Борисовна

Супруга:

Анисимова, Елизавета Михайловна (Род. 19.2.1849, С-Петербург — Ум. 29.1./11.2.1933, Ницца), Дочь Михаила Ивановича Анисимова, тайн. советника, Смоленского вице-губернатора (до 1857), С-Петербургского вице-губернатора (1857—1861), Симбирского губернатора (1861-1865) и Софии Данииловны. ур. Можневской, владелицы имения Софиевка Таганрогского уезда Области Войска Донского.

Дети:

Бер, Николай Алексеевич (1879—1940), 1-й секр. российских посольств в Брюсселе и Стокгольме;
Бер, Михаил Алексеевич (1875—1953), полковник лейб-гвардии конной артиллерии;
Бер, Борис Алексеевич (1874—1918), помощник директора С.-Петерб. Конторы государственного банка;
Бер, София Алексеевна (1872-1942), в замужестве Шидловская;
Бер, Надежда Алексеевна (1877—1942);
Бер, Екатерина Алексеевна (1882—1951)
.

Награды и премии:

орден св. Александра Невского с бриллиантовыми знаками (1.1.1893), орден Белого Орла (1881); кавалер орденов: св. Владимира 2 степ. (9.4.1889), Анны и Станислава 1 степ.; австрийских: Железной короны 2 ст. и Франца-Иосифа Командор. Креста со звездой; черногорского кн. Даниила 1 ст., японск. Восходящего Солнца и нидерландского Льва.

Бер, Алексей Борисович (1833—1893) — русский чиновник, российский немец, директор Департамента Торговли и Мануфактур Министерства Финансов (1886-1893).



Биография

Сын сенатора Бориса Ивановича Бера.

В Метрических книгах Никитского сорока церкви святых девяти мучеников, что близ Пресни, в 1833 году под № 7 была сделана следующая запись: «марта 11 числа у служащего в 6-м Департаменте Сената титулярного советника Бориса Ивановича сына Бер и законной его жены Надежды Борисовны от первого их брака родился сын Алексей, крещён 22 числа; восприемниками были: Сенатор, тайный советник и кавалер князь Павел Павлович Гагарин и вдова полковника Екатерина Дмитриевна Кнышинская; 2-м отставной капитан Андрей Борисович сын Аврамов и из дворян девица Александра Ивановна Бер»[1].

1843 год. В малолетстве владел вместе с братом Дмитрием в Нижегородском у. Нижегородской губернии в селе Наговицыно и дер. Карабатово 31 крестьянином (Карабатово — 146 дес., м.п. 30 душ, ж.п. 35 душ) .

1850 год — окончил 1-ю Классическую гимназию на Ивановской улице в С-Петербурге[2].

1854 год — окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета разряд камеральных наук со степенью кандидата[3].

15 декабря 1854 года определён в Департамент Мануфактур и Внутренней Торговли, канцелярским чиновником с чином коллежского секретаря[4].

1865 — 1866-е годы — в Адрес-календаре указан по Министерству Финансов Начальником I Отделения Департамента Торговли и Мануфактур (СПб). Надворный советник. Также состоял в мануфактурном совете этого департамента[5].

1877 год — в Адрес-календаре указан по Министерству Финансов Управляющим делами Совета Торговли и Мануфактур (СПб)[6]. Действительный статский советник. На этот же год указан вице-директором Департамента Железных дорог МПС[7].

1878 год — назначен заведующим Русским Отделом на Венской выставке и в Вене с женой, маленькой дочкой Соней и сестрой Марией Борисовной Чирковой (вдова, жила в его семье) провёл целое лето[8].

1880-е годы — отвечал за организацию всероссийских промышленно-художественных выставок, издание статистики по фабрикам, выделение средств на прокладку и обновление транспортных коммуникаций (водных и сухопутных), финансирование географических исследовательских русских экспедиций (Коцебу и др.)[9].

1881 год — в Адрес-календаре указан по Министерству Финансов вице-директором Департамента Торговли и Мануфактур (СПб). Действительный статский советник[10].

1882 год — Генеральный комиссар Всероссийской выставки в Москве[11].

«Приезжал на выставку Император Александр Третий. Мой отец [Алексей Борисович], как комиссар, показывал её Государю. Как полагалось, мой отец был во фраке, а в руках он держал „chapeau claque“ (шляпа в форме цилиндра, складывающаяся и делающаяся плоской, но иногда она была сделана только для видимости и не могла надеваться). Вот такой „поддельный“ cllapeau claque был в руках моего отца. День был очень жаркий, и Государь просил отца надеть шляпу, ввиду жары. Папе пришлось объяснить, что при всем желании он надеть её не может. Государь весело хохотал по этому случаю»[12].

12 января 1883 года — назначен председательствующим попечительского комитета Максимилиановской лечебницы[4].

27 декабря 1885 года — назначен председательствующим в совете дома призрения и ремесленного образовании бедных детей в СПб.

10 января 1886 года — назначен директором Департамента торговли и мануфактур[13].

12 апреля 1886 года — получил чин тайного советника[13].

9 октября 1892 года — уволен по болезни[13].

Мемуары об Алексее Борисовиче

«Алексей Борисович Бер был совершенно другого склада, чем его брат Димитрий, что не мешало братьям быть очень дружными. Он был лицом гораздо красивее брата. В молодости был даже чрезвычайно красив и элегантен, но молчалив и нелюдим. Семья была для него всем. В семье он шутил и чрезвычайно остроумно проделывал над младшими сестрами всякие штуки. У сестер он был любимым братом, а когда завел свою семью, никуда из дома не хотел двигаться. Вместе с молчаливостью соединял он удивительное умение шутить и с самым серьёзным лицом говорил самые забавные и остроумные вещи. В противоположность брату, он женился довольно поздно и разница лет между ним и женой была значительная. Пока был жив Борис Иванович Бер, Алексей Борисович жил отдельно, но по смерти отца переехал к сестрам и «тётке» Марии Александровне Чирковой, рожд. Шуваловой» .

«Алексей Борисович вспоминал, как в молодости он с братом Димитрием поехал в Швейцарию и они сделали по ней путешествие пешком» [8].

«Алексей Борисович Бер был высокого роста, шатен, носил тёмные очки. Он был большой работник, всегда поздно засиживался в своем кабинете за работой. Никогда за много лет не пропускал службу. Очень ровного характера, спокойный, очень остроумный, добрый, исключительно порядочный человек. Император Александр Третий ценил его и уважал.В домашние дела вмешивался мало, предоставляя это своей жене и тёще, Софии Даниловне Анисимовой» [14].

Напишите отзыв о статье "Бер, Алексей Борисович"

Примечания

  1. Копия метрического свидетельства из дворянского дела: РГИА, ф. 1343, оп. 17. д. 2979, л. 39 об.
  2. Пятидесятилетие С-Петербургской Первой гимназии. 1830—1880. Историческая записка, составленная Д. Н. Соловьевым. СПб. 1880. с. 408
  3. «Императорский СПбгский ун-т в течение первых 50 лет его существования: Историч. записка». СПб. 1870. с. xciх: «В 1854 г. По юридическому фак-ту. По разряду камеральных наук. Кандидатами: Беръ Алексей».
  4. 1 2 Выписка из послужного списка (посмертного) от 1.8.1897 из личного дела сына Николая (РГВИА, ф. 14, оп.3, д.34367).
  5. Адрес-Календарь. Роспись начальствующих и прочих должностных лиц… на 1865/66г. СПб. 1865. ч. I., 445.
  6. Адрес-Календарь. Роспись начальствующих и прочих должностных лиц… на 1877 г. СПб. 1877. ч. I, 521.
  7. Адрес-Календарь. Роспись начальствующих и прочих должностных лиц… на 1877 г. СПб. 1877. ч. I, 565.
  8. 1 2 Воспоминания Ольги Николаевны Головиной (Шеншиной). Архив рода Бер. Коллективные мемуары.
  9. Письма А. Б. Бера Н. А. Ермакову (1873—1893), РГАЛИ, ф. 2555, оп. 1. е.х. 910, письма 3 и 6.
  10. Адрес-Календарь. Роспись начальствующих и прочих должностных лиц… на 1881 г. СПб. 1881. ч. I, 544.
  11. Воспоминания Ольги Николаевны Головиной (Шеншиной). Архив рода Бер; Письма А. Б. Бера Н. А. Ермакову (1873—1893), РГАЛИ, ф. 2555, оп. 1. е.х. 910.
  12. Воспоминания Михаила Алексеевича Бер. Архив рода Бер. Коллективные мемуары.
  13. 1 2 3 там же
  14. Архив рода Бер. Коллективные мемуары.

Отрывок, характеризующий Бер, Алексей Борисович

Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.