Бессарабов, Игорь Викторович

Игорь Бессарабов
Имя при рождении:	Игорь Викторович Бессарабов
Профессия:	кинооператор, кинорежиссёр
Награды:

Игорь Викторович Бессара́бов (1919—1993) — советский оператор и режиссёр. Народный артист РСФСР (1982). Лауреат Ленинской (1978) и Сталинской премии второй степени (1951). Член ВКП(б) с 1942 года.

Биография

В 1940 окончил операторский факультет ВГИКа. В период Отечественной войны был оператором фронтовых киногрупп. С 1943 года оператор ЦСДФ.

Умер 2 июня 1993 года. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище (участок № 8).

Фильмография

Участвовал как оператор совместно с группой операторов в создании фильмов:

• 1947 — Международный фестиваль молодёжи (1947)
• 1949 — Юность мира; Международная премия Мира (1950)
• 1950 — Демократическая Германия»
• 1952 — Мы за мир
• 1953 — За мир и дружбу
• 1956 — Путешествие по Аргентине
• 1957 — Они подружились в Москве; Поёт Ив Монтан
• 1958 — Брюссель, 1958 (совместно с Ю. В. Монгловским)
• 1960 — Весенний ветер над Веной
• 1962 — Серьёзные чудачества
• 1976 — Повесть о коммунисте (совместно с А. С. Кочетковым)

Снимал фильмы:

• 1960 — Встречи в Америке
• 1963 — О чём думаешь, солдат ? (режиссёр, оператор).

Совместно с А. Г. Сёминым был оператором первой круговой кинопанорамы «Дорога весны» (1959);

Совместно с А. Г. Сёминым был режиссёром и оператором круговых панорам: «На Венском фестивале» (1960), «На воде и под водой» (1961), «Здравствуй, столица» (1963).

Награды и премии

• Сталинская премия второй степени (1951) — за фильм «Демократическая Германия» (1950)
• Ленинская премия (1978) — за фильм «Повесть о коммунисте» (1976)
• заслуженный деятель искусств РСФСР (1969)
• народный артист РСФСР (1982)
• орден Отечественной войны II степени (30.4.1945)
• медаль «За боевые заслуги» (30.8.1943)

Отрывок, характеризующий Бессарабов, Игорь Викторович

Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера: