Бесслер, Иоганн Эрнст Элиас

Иоганн Эрнст Элиас Бесслер

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Иоганн Эрнст Элиас Бесслер (нем. Johann Ernst Elias Bessler; 1680 — 30 ноября 1745), известный также как Орфиреус (лат. Orffyreus) — саксонский врач, алхимик, инженер-механик, создавший действующий образец «вечного двигателя».

Общие сведения о двигателе Орфиреуса

12 ноября 1717 года в присутствии известных физиков Орфиреус продемонстрировал своему покровителю ландграфу Карлу Гессен-Кассельскому изобретённый им «вечный двигатель», имевший вид полого колеса диаметром около четырёх метров и толщиной тридцать пять сантиметров. Оно было изготовлено из деревянных реек и обтянуто вощёным полотном, скрывающим внутренний механизм. Колесо вращалось на толстой оси. «Я осмотрел эту ось, — писал известный лейденский физик Гравезанд, — и теперь твёрдо убежден, что снаружи колеса решительно ничто не способствует его движению».

После запуска машины её заперли, а проверив через четырнадцать дней (26 ноября 1717 года), убедились, что колесо двигателя вращается с прежней скоростью. Когда то же самое произошло ещё через два месяца, слава Бесслера прогремела по всей Европе, но секрет устройства он тщательно скрывал, предлагая раскрыть тайну своего изобретения за фантастическую по тем временам сумму в 25 тыс. фунтов.

Интерес к двигателю со стороны России

Петр I сильно заинтересовался этой машиной. В 1721 г., посылая И. Д. Шумахера за границу, он, помимо всего прочего, поручил ему встретиться с изобретателем, а в январе 1725 г. сам собирался посетить Германию и осмотреть «самодвижущееся колесо».

Материальные результаты создания двигателя

Однако ни многочисленные сертификаты, выданные независимыми комиссиями, ни публичные демонстрации не принесли Бесслеру денег, на которые он собирался построить школу для инженеров. Максимум, что он смог получить от власть имущих, — четыре тысячи талеров единовременно и дом в подарок от ландграфа Карла, хозяина замка Вайсенштайна (в настоящее время Вильгельмсхёэ).

Судьба двигателя Орфиреуса

Из-за его нежелания раскрыть тайну устройства, начали возникать слухи о том, что «самодвижущееся колесо» приводится в движение людьми. Эти слухи были подкреплены служанкой Бесслера, рассказавшей после ссоры с учёным, что так называемый «вечный двигатель» приводился в движение ею самой и братом Бесслера, дёргавшими за шнурок через специальную передачу в соседней комнате. В итоге Бесслер собственноручно разрушил своё устройство и уехал из Вайсенштайна.

Уже после смерти Бесслера была доказана невозможность вечных двигателей.

См. также

• Вечный двигатель
• Птичка Хотабыча

Литература

• Alejandro Jenkins The Mechanical Career of Councillor Orffyreus, Confidence Man (англ.). — 2013. — arXiv:1301.3097.
• Власов В. Н. Тайна Карла Элиаса Бесслера (рус.).

Ссылки

• [primeinfo.net.ru/news332.html Тайна Бесслера]

Отрывок, характеризующий Бесслер, Иоганн Эрнст Элиас

Княжна Марья просила прощенья у Амальи Евгеньевны и у отца за себя и за Филиппа буфетчика, который просил заступы.
В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.


В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.