Бессмертный, Владимир Адрианович
Поделись знанием:
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
| Владимир Адрианович Бессмертный | |
 | |
| Основные сведения | |
|---|---|
| Страна |
Российская империя (до 1917 года); СССР |
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Работы и достижения | |
| Работал в городах | |
Влади́мир Андриа́нович Бессме́ртный (21 декабря 1861 (2 января 1862)[1][2], Киев — 6 августа 1940) — архитектор, художник, гражданский инженер, педагог, член союза архитекторов СССР (с 1935 года), главный архитектор Киева (с 1922 по 1931 год).
Проекты
- Доходный дом Красовского на Гоголевской улице, 17
- Доходный дом Ягимовского на Гоголевской улице, 23 «Дом с кошками» (1909);
- Особняк председателя Киевского суда Грабаря на улице Мельникова, 8 (1910);
- Доходный дом Л. П. Максимовой на улице Петра Сагайдачного, 10/5 (1899, прежний адрес — Александровская улица, 34);
- Дом Давида Марголина на улице Петра Сагайдачного, 12 (1899, прежний адрес — Александровская улица, 36);
- Доходный дом потомственной почётной гражданки Е. А. Томилиной на улице Артёма, 42;
- Жилой дом на улице Сечевых Стрельцов, 40/1 и в Бехтеревском переулке (доходный дом А. Андре, 1913);
- Дом на углу улиц Сечевых Стрельцов и Кудрявской;
- Дом А. И. Пушиной по Дорогожицкой улице, 8;
- Дом Киевского общества взаимного кредита на Крещатике, 16;
- Маслобойный завод братьев Лурье на Подоле;
- Дом главных мастерских при Киевском арестантском отделении на бульваре Тараса Шевченко, 27;
- Казённый винный ректификационный склад № 1 на 600 000 вёдер (площадью 1,7 га), состоящий из главного корпуса на восемь разливочных столов, очистного отделения, спиртохранилища, кочегарки, спиртоприёмного отделения, ограждения (1896). Состав был закрыт в 1914 году, с 1931 года — ликёро-водочный завод, Кудрявская улица, 16;
- Железный виадук над Петровской улицей (1896—1897);
- Хирургический и гинекологический корпус Кирилловской больницы на 180 коек (1897);
- Барак Красного Креста Киевского благотворительного общества;
- Школа-приют для глухонемых мальчиков Киевского отдела опеки о глухонемых (1902) на средства сахарозаводчика Николы Терещенко на Макаровской улице, 3 (теперь улица Пугачёва);
- Дом казённой палаты и казначейства на Львовской площади (проект Александра Кобелева, 1913—1914);
- Деревянная шатровая часовня на кирпичном цоколе, для утонувших, «Общества спасения на водах»;
- Перестройка генерал-губернаторского дома;
- Надстройка четвёртого этажа дома № 15 на Владимирской улице, бывших губернских Присутственных мест (1908—1909);
- Гараж для почтовых автомобилей;
- Центральная силовая станция городского электрического трамвая на Александровской улице (1902—1904);
- Элеватор на мельнице Бродского на Подоле (1907);
- Центральная электроосветительная станция у подножия Владимирского спуска (1897);
- Дом коммунального банка;
- Дом бывших типографий Госполитиздата на улице Воровского;
- Павильон на Всероссийской сельскохозяйственной и промышленной выставке в Киеве (1897);
- Укрепление склонов и создание эстакады фуникулёра.
Кроме того, как консультант и член строительной комиссии, участвовал в строительствах:
- Владимирского собора;
- Киевского политехнического института;
- Химической лаборатории университета святого Владимира;
- Государственного банка;
- Крестьянского банка;
- Почтамта;
- Технического общества;
- Общества скорой медицинской помощи;
- По строительству и расширению киевской канализации и артезианского водоснабжения в Киеве и многих других объектов.
Напишите отзыв о статье "Бессмертный, Владимир Адрианович"
Примечания
- ↑ [81412.livejournal.com/52469.html Метрическая книга Десятинной Рождество-Богородицкой церкви города Киева за 1850—1863 годы] // ЦГИАК Украины, ф. 127, оп. 1012, д. 2609, л. 160об—161, запись 10.
- ↑ Дата рождения 3 января 1862 года, указанная на надгробии — ошибочная.
Литература
- Пантеон зодчих Лук’янівського некрополю. Біографічний довідник. — Київ: «З-Медіа», 2008. — С. 12—15. — ISBN 96696-254-2-4. (укр.)
|
Это заготовка статьи об архитекторе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Бессмертный, Владимир Адрианович
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
Категории:
- Родившиеся 2 января
- Родившиеся в 1862 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Киеве
- Умершие 6 августа
- Умершие в 1940 году
- Умершие в Киеве
- Архитекторы по алфавиту
- Архитекторы Российской империи
- Архитекторы Киева
- Архитекторы СССР
- Архитекторы Украины
- Главные архитекторы Киева
- Члены Союза архитекторов СССР
- Похороненные на Лукьяновском кладбище
