Бетелл, Николас

Николас Бетелл

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Николас Бетелл, 4-й барон Бетелл (англ. Nicholas William Bethell; 19 июля 1938 — 8 сентября 2007) — английский политический деятель, переводчик, историк.

Биография

Окончил элитарную школу Хэрроу. В 1956-1958 годах проходил военную службу, где получил подготовку в качестве переводчика с русского языка. В 1962 году окончил Кембриджский университет, где специализировался на арабском и персидском языках. В 1959 году с группой кембриджских студентов впервые посетил СССР.

После окончания учёбы работал в газете The Times Literary Supplement (1962-1964), а затем редактором на Би-би-си (1964-1967).

После смерти отца в 1964 и двоюродного брата в 1967 унаследовал баронский титул и занял место в Палате Лордов, где работал с 1967 по 1999.

В 1979-1994 и 1999-2004 годах избирался депутатом Европейского Парламента. В 1980-х возглавлял кампанию за демонополизацию и либерализацию сферы авиаперевозок в Европе.

Выступал за сохранение английского контроля над Гибралтаром.

Оказал поддержку советскому диссиденту и правозащитнику Владимиру Буковскому, когда тот оказался в 1976 году в Англии после высылки за границу.

Не раз приезжал в СССР, где встречался с диссидентами: Солженицыным, Сахаровым, Щаранским, Гинзбургом, оказывая им поддержку. Брал интервью, выступал за освобождение тех диссидентов, что находились в тюрьме.

Перевел на английский язык «Раковый корпус» Солженицына, «Восхождение на Фудзияму» Айтматова, стихи Иосифа Бродского, пьесы Славомира Мрожека.

По инициативе лорда Бетелла Европейским Парламентом была учреждена Премия имени Сахарова (1985).

Бетелл в 1984 году вывез в Англию советских солдат, попавших в плен к афганским моджахедам, Игоря Рыкова и Сергея Целуевского. Позже они вернулись в СССР.

В 1992 г. сопровождал Николая Хохлова во время его приезда в Россию. Во время этой поездки Бетелл встретился с Павлом Судоплатовым и много расспрашивал его о преступлениях КГБ. Одобрил расстрел российского парламента в октябре 1993 г.

В декабре 2001 г. посетил Москву, где представил русский перевод своих мемуаров.

В 2002 г. внес залог за освобождение Ахмеда Закаева, когда того арестовали в Лондоне. Поддерживал Владимира Гусинского и Александра Литвиненко.

Скончался в возрасте 69 лет, страдая от болезни Паркинсона.

Награды

• Орден "За заслуги" (Польша, 1991)
• Премия Президента России (1992)

Сочинения

• Wladyslaw Gomulka: his Poland and his communism, New York: Holt, Rinehart and Winston, 1969. — Биография Владислава Гомулки.
• The War Hitler Won, September 1939, London: A. Lane 1972. — О кампании вермахта против Польши в 1939.
• The Last Secret : forcible repatriation to Russia 1944-7. London : Deutsch, 1974. — О послевоенной выдаче англичанами русских людей на расправу Сталину.
• Russia Besieged, Alexandria, Va. : Time-Life Books, 1977.
• The Palestine Triangle: the struggle between the British, the Jews and the Arabs, 1935-48, London : Deutsch, 1979. — История возникновения государства Израиль.
• Betrayed, London: Times Books, 1984. — О Киме Филби и Албании.
• Spies and Other Secrets, 1994.
• Последняя тайна : [о репатриации сов.военнопленных в годы второй мировой войны : пер.с англ.] / Бетелл, Николас .- Москва : Новости, 1992. - 253 c.
• Путешествия англичанина в поисках России. Эгмонт Россия Лтд. 2002 г. ISBN 5-85044-660-5 (перевод Spies and Other Secrets).

Переводы

• Six Plays by Slawomir Mrozek.
• Elegy to John Donne, And Other Poems, London: Longmans 1967 by Joseph Brodsky.
• Cancer Ward by Aleksandr Solzhenitsyn, 1968.
• The Love Girl and the Innocent by Aleksandr Solzhenitsyn, 1969.
• The Ascent of Mount Fuji by Chingiz Aitmatov, 1975.

Ссылки

• [www.svobodanews.ru/content/transcript/413769.html Памяти британского политического деятеля, историка и правозащитника Лорда Николаса Бетелла]
• [www.echo.msk.ru/guests/165/ Интервью на Эхо Москвы]
• [www.epp-ed.org/Press/peve03/eve28_en.asp Presentation of the Schuman Medal to Lord Bethell MEP]  (англ.)
• [www.telegraph.co.uk/news/main.jhtml?view=DETAILS&grid=&xml=/news/2007/09/11/db1102.xml Obituary, The Daily Telegraph, 11 September 2007]  (англ.)
• [www.guardian.co.uk/obituaries/story/0,,2166431,00.html Obituary, The Guardian, 11 September 2007]  (англ.)
• [news.independent.co.uk/people/obituaries/article2956394.ece Obituary, The Independent, 13 September 2007]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Бетелл, Николас

Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.