Беттельгейм, Бруно

Бруно Беттельгейм
нем. Bruno Bettelheim
Место рождения:	Вена, Австрия
Место смерти:	Силвер-Спринг, Мэриленд, США
Научная сфера:	психология

Бруно Беттельгейм, также Беттельхейм, Беттельхайм (нем. Bruno Bettelheim, 28 августа 1903, Вена, Австрия — 13 марта 1990, Силвер-Спринг, Мэриленд, США) — американский психолог и психиатр австрийско-еврейского происхождения.

Биография

Сын лесоторговца, учился коммерции, затем изучал историю литературы и искусства. Увлекся психоанализом, тесно общался с Рихардом Штербой, учеником Фрейда.

В 1938-1939 как еврей был в течение 11 месяцев узником Дахау и Бухенвальда. Освобожден из концлагеря по амнистии, объявленной к дню рождения Гитлера. Осенью 1939 переехал в США.

В октябре 1943 в американском Журнале патологической и социальной психологии появилась ставшая тут же знаменитой статья Беттельгейма о повседневном существовании в нацистских лагерях — Индивидуальное и массовое поведение в экстремальных ситуациях. В 1944-1973 — профессор психологии в Чикагском университете. В течение 30 лет возглавлял связанную с университетом Ортогеническую школу Сони Шенкман.

Последние годы жизни, овдовев, страдал от одиночества и депрессии. Покончил с собой. После его смерти в США возникла публичная дискуссия по некоторым спорным моментам его теории, а также деталям биографии и профессионального поведения.

Научные интересы

Является основоположником ряда теорий, изучающих поведение людей в экстремальных условиях концлагеря; известен трудами по исследованию аутизма, мужского взросления и его ритуалов, психологической роли волшебных сказок и чтения вообще в воспитании детей.

Основные труды

• 1950: Love Is Not Enough: The Treatment of Emotionally Disturbed Children
• 1954: Symbolic Wounds; Puberty Rites and the Envious Male
• 1955: Truants From Life; The Rehabilitation of Emotionally Disturbed Children
• 1960: The Informed Heart: Autonomy in a Mass Age
• 1962: Dialogues with Mothers
• 1967: The Empty Fortress: Infantile Autism and the Birth of the Self
• 1969: The Children of the Dream
• 1974: A Home for the Heart
• 1976: «Польза от волшебства» (англ. The Uses of Enchantment: The Meaning and Importance of Fairy Tales)
• 1979: Surviving and Other Essays
• 1982: On Learning to Read: The Child’s Fascination with Meaning (with Karen Zelan)
• 1982: Freud and Man’s Soul
• 1986: Surviving the Holocaust
• 1987: A Good Enough Parent: A Book on Child-Rearing
• 1990: Freud’s Vienna and Other Essays

Публикации на русском языке

• Пустая крепость: Детский аутизм и рождение «Я». СПб: Академический проект, 2004
• Просвещенное сердце// Человек, 1992, № 2-6
• Индивидуальное и массовое поведение в крайних ситуациях [1943]// Дружба народов, 1992, № 11/12, с.101-116
• [www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/Article/Bett_Total.php О психологической привлекательности тоталитаризма], [1952]

Признание

Член Американской академии искусств и наук (1971).

Роли в кино

Беттельгейм сыграл самого себя в фильме Вуди Аллена «Зелиг» (1983, в аналогичных ролях-камео здесь появились также Сьюзен Зонтаг и Сол Беллоу).

Литература

• Sutton N. Bruno Bettelheim, une vie. Paris: Stock, 1995 (англ. пер. 1995, 1997)
• Pollak R. The Creation of Dr. B: A Biography of Bruno Bettelheim. New York: Simon & Schuster, 1997
• Raines Th. Rising to the Light: A Portrait of Bruno Bettelheim. New York: Knopf, 2002
• "So können sie nicht leben" - Bruno Bettelheim: (1903-1990)/ Thomas Aichhorn, Roland Kaufhold und Michael Löffelholz, Hrsg. Norderstedt: Agentur für Politische Psychologie; Bonn: Dt. Psychologen-Verl., 2003
• Henry A. Shoah et témoignage: Levi face à Améry et Bettelheim. Paris: L'Harmattan, 2005
• Fischer D.J. Bettelheim: living and dying. Amsterdam; New York: Rodopi, 2008

Ссылки

• [www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/psihologiya_i_pedagogika/BETTELHAM_BRUNO.html В энциклопедии Кругосвет]
• Беттельгейм, Бруно (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Беттельгейм, Бруно

Князь Андрей, как все люди, выросшие в свете, любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа, с ее удивлением, радостью и робостью и даже ошибками во французском языке. Он особенно нежно и бережно обращался и говорил с нею. Сидя подле нее, разговаривая с ней о самых простых и ничтожных предметах, князь Андрей любовался на радостный блеск ее глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к ее внутреннему счастию. В то время, как Наташу выбирали и она с улыбкой вставала и танцовала по зале, князь Андрей любовался в особенности на ее робкую грацию. В середине котильона Наташа, окончив фигуру, еще тяжело дыша, подходила к своему месту. Новый кавалер опять пригласил ее. Она устала и запыхалась, и видимо подумала отказаться, но тотчас опять весело подняла руку на плечо кавалера и улыбнулась князю Андрею.
«Я бы рада была отдохнуть и посидеть с вами, я устала; но вы видите, как меня выбирают, и я этому рада, и я счастлива, и я всех люблю, и мы с вами всё это понимаем», и еще многое и многое сказала эта улыбка. Когда кавалер оставил ее, Наташа побежала через залу, чтобы взять двух дам для фигур.
«Ежели она подойдет прежде к своей кузине, а потом к другой даме, то она будет моей женой», сказал совершенно неожиданно сам себе князь Андрей, глядя на нее. Она подошла прежде к кузине.
«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.

Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.