Бецелем

B'Tselem
Год основания	1989
Расположение	Израиль Израиль
Сфера деятельности	защита прав человека
Веб-сайт	[www.btselem.org elem.org]

«Беце́лем» (ивр. ‏בצלם‏‎ — по образу и подобию, англ. B'Tselem) — израильская некоммерческая организация, занимающаяся сбором информации о нарушениях прав человека на оккупированных и аннексированных Израилем территориях (Восточный Иерусалим, Голанские высоты, Западный берег реки Иордан и Сектор Газа) и об аналогичных нарушениях на территории Израиля. Основана в 1989 году группой израильских общественных деятелей, среди которых юристы, журналисты, научные работники, члены кнессета и представители творческой интеллигенции.

В 2009 году награждена серебряной «Медалью гёзов», вручаемой голландским фондом Geuzenverzet 1940—1945 за борьбу с диктатурой, расизмом и дискриминацией.

Ряд источников относит Бецелем к радикальным левым организациям.

Исполнительный директор — Джессика Мунталь.

Основатели

• Др. Дафна Голан-Агнон — академический работник, руководитель израильско-палестинской феминистской группы «Бат Шалом» (англ.)
• Давид Цукер — член кнессета от партии «Рац» (англ.), (левая партия, вошедшая в 1992 году в движение «Мерец»), один из основателей организации «Шалом Ахшав» («Мир Сейчас»)
• Хаим Орон — член кнессета от партии «МАПАМ», ныне «Мерец-Яхад», один из основателей организации «Шалом-Ахшав»
• Захава Гальон — партия «Рац», будущий член кнессета от партии «Мерец» после объединения «Рац» и «МАПАМ»
• Авигдор Фельдман, адвокат в области гражданских прав
• Др. Эдди Кауфман — академический работник, активист в области гражданских прав
• Амнон Капелюк — журналист «Le Monde Diplomatique»

Штат

Оригинальный текст (англ.)  

• Research Department
  • Yael Stein, Research Director
  • Naama Baumgarten-Sharon, Researcher
  • Eyal Hareuveni, Researcher

• Data Department
  • Kareem Issa Jubran, Fieldwork Director
  • Noam Preiss, Data Coordination Director
  • Suhair Abdi-Habiballah, Statistics Coordinator
  • Tamar Gonen, Data Coordinator
  • Noa Tal, Data Coordinator
  • Wassim Ghantous, Data Coordinator
  • Noam Raz, Data Coordinator
  • Musa Abu Hashhash, Field Researcher, Hebron District
  • 'Amer 'Aruri, Field Researcher, East Jerusalem
  • Atef Abu a-Rub, Field Researcher, Jenin District
  • 'Issa 'Amro, Field Researcher, Hebron City
  • Khaled 'Azayzeh, Field Researcher, The Gaza Strip
  • Salma a-Deb'i, Field Researcher, Nablus District
  • Iyad Hadad, Field Researcher, Ramallah District
  • Nasser a-Nawaj'ah, Field Researcher, the Southern Hebron Hills.
  • 'Abd al-Karim Sa'adi, Field Researcher, Qalqiliya-Tulkarm District
  • Muhammad Sabah, Field Researcher, The Gaza Strip
  • Suha Zeid, Field Researcher, Bethlehem District

На начало 2011 года, большую часть штатных полевых сотрудников, поставляющих организации информацию для её отчетов, равно как и начальник отделения сбора данных Карим Джубран, составляли жители арабских населенных пунктов.

Деятельность

Заявленные цели организации — противодействие нарушениям прав человека на оккупированных территориях путём документирования подобных случаев и передачи информации об этих нарушениях широкой общественности, а также лицам, способным повлиять на политику государства, противодействие замалчиванию и отрицанию фактов нарушения прав человека, существующих в израильском обществе, содействие созданию в израильском обществе культуры соблюдения прав человека.

Для этого организация проводит расследования на следующие темы:

• Незаконный снос домов в палестинских поселениях;
• Смертные казни в Палестинской автономии;
• Негативные последствия постройки Защитной стены и её законность;
• Ограничения на передвижение палестинцев;
• Права рабочих из оккупированных территорий;
• Гуманитарная ситуация в Секторе Газа;
• Применение силы по отношению к мирным жителям во время израильских военных операций;
• Случаи нападений на мирных жителей Израиля со стороны палестинцев;
• Ситуация с водой на палестинских территориях.

— сайт Бецелем

Заявления Бецелем о нарушениях прав палестинцев

Согласно Бецелему, центр тщательно документирует свидетельства палестинцев, ставших, по их словам, жертвами пыток, издевательств и унижений со стороны Цахала, пограничной полиции и спецслужб Израиля Эти показания, а также собранные доказательства, передаются в Отдел расследований действий полиции (ОРДП) при министерстве юстиции, а также в другие инстанции, ответственные за расследование подобных случаев.

По результатам расследований формируются отчёты, которые направляются в различные учреждения Израиля и публикуются на сайте. Вся информация на сайте, включая репортажи, доступна на нескольких языках.

Согласно Бецелему, благодаря усилиям организации были раскрыты десятки нарушений прав человека, совершенные израильскими военнослужащими, сотрудниками Шабак и других силовых структур Израиля на оккупированных территориях.

Так, 20 июля 2008 года Бецелем обнародовал видеоматериал, на котором было зафиксировано грубое нарушение прав человека: солдат израильской армии стреляет резиновой пулей со стальным сердечником в ногу задержанного араба со связанными руками и с повязкой на глазах. 27-летний Ашраф Абу-Рахма был ранен в большой палец левой ноги, который был на месте обработан армейскими санитарами. Подобными пулями можно стрелять лишь с расстояния не менее 40 метров, а при выстреле они причиняют болезненные травмы, а близкий выстрел (если, конечно, стрелять в тело, а не в палец) может оказаться смертельным.

Материал, снятый палестинской девочкой и переданный Бецелем в военную полицию, стал основанием для полицейского расследования и передачи обвинения в суд. Судья Верховного суда Аяла Прокача отправила дело на дорасследование и изменение обвинительного заключения, указав при этом:

…нанесение телесного повреждения задержанному со связанными руками и завязанными глазами, находящемуся в беспомощном состоянии, является жестоким и серьёзным правонарушением, которое требует соответствующего уголовного наказания.

Соблюдение прав человека и уважение человеческого достоинства, даже в отношении врага, запечатлены в характере государства Израиль как еврейского демократического государства и в истории Армии Обороны Израиля.

Оригинальный текст (англ.)  

Justice Ayala Procaccia ruled in the verdict that injuring a detainee while they are bound, blindfolded and helpless, is a brutal and serious offence that calls for a fitting penalty in the criminal realm. Upholding human rights and maintaining human dignity, even among the enemy, are engraved in the State of Israel's character as a Jewish democratic state, and in the IDF's legacy, she said.

В свою очередь, ЦАХАЛ заявил: «Армия очень серьёзно рассматривает случаи проявления насилия со стороны наших солдат».^{[уточнить]}

В своем годовом отчете за период 2009—2010 (16 месяцев), опубликованной 14 июня 2010 года, Бецелем пишет: «Со дня окончания операции [операция „Литой свинец“] произошли некоторые улучшения в области соблюдении прав человека. Количество израильских и палестинских жертв намного меньше, чем в прошлые годы, количество административных задержанных продолжает снижаться. На Западном берегу Израиль отменил некоторые ограничения, связанные со [свободой] передвижения палестинцев. Муниципалитет Иерусалима заморозил снос домов в Восточном Иерусалиме в 2010 году». Бецелем связывает эти улучшения не с изменением израильской политики и законодательства, а с наступившим относительным затишьем в конфликте. Бецелем также приводит статистику: 83 палестинца и 7 израильтян погибло со дня окончания операции и 92 дома было снесено в Восточном Иерусалиме.

Бецелем (вместе с другими^{[какими?]} еврейскими и палестинскими правозащитными организациями) призывали к немедленному прекращению негуманного и незаконного отношения к Гиладу Шалиту.

Источники финансирования

Бецелем финансируется правительствами нескольких западных стран. Пожертвования также поступают от частных лиц и неправительственных фондов, зарегистрированных в Европе и в Северной Америке.

Согласно информации, опубликованной на англоязычном сайте Бецелем, в число спонсоров организации входят:

• Министерство иностранных дел Великобритании
• Министерство иностранных дел Швейцарии
• Министерство иностранных дел Норвегии
• Европейская комиссия — 99.717 евро в год (по состоянию на 2007)
• Христианская помощь (Christian Aid) (Великобритания)
• DanChurchAid (Дания)
• Diakonia (Швеция)
• EED (Германия)
• Фонд Форда (Ford Foundation) (США)
• Фонд за мир на Ближнем Востоке (Foundation for Middle East Peace) (США)
• ICCO (Нидерланды)
• Международная комиссия юристов — Шведская секция
• Stichting Het Solidaritetsfonds (Нидерланды)
• Trócaire (Ирландия)
• Новый израильский фонд (New Israel Fund)

По данным NGO Monitor

Организация «Бецелем» получила в 2006—2007 годах следующее финансирование:

— Евросоюз — 1.000. 000 шекелей
— Министерство иностранных дел Швейцарии — 350.000 шекелей
— Министерство иностранных дел Норвегии — 250.000 шекелей
— Фонд «Новый Израиль» — 23.000 шекелей.

В 2008 году «Бецелем» получила только от объединенного государственного шведско-швейцарско-датско-голландского фонда 1.800.000 шекелей. Таким образом, в течение трех лет на счета этой организации европейские правительства и разные фонды перевели 3.423.000 шекелей.

По данным NEWSru Israel (ноябрь 2011):

Бюджет организации «Бецелем», составлявший 9 миллионов шекелей, более чем на половину (4,8 миллиона шекелей) был построен на иностранной помощи, а за последние четыре года организация получила от европейских стран 11,07 миллиона шекелей.

—

Критика

Центр подвергается критике произраильских организаций и израильской прессы за то, что, по их мнению, уделяет мало внимания преступлениям, совершаемым против израильских граждан, и за то, что в своих сообщениях выдаёт террористов за мирных граждан.

В ответ на это Бецелем заявляет, что вся его деятельность является полностью открытой, тогда как критика, как правило, ничем не обоснована. Кроме того, как организация, занимающаяся правами человека, Бецелем не делает различия между жертвами-палестинцами и жертвами-израильтянами, если нарушение совершено на оккупированных территориях или по отношению к их жителям.

Выдвигаются также обвинения в том, что «Бецелем» не проявляет особой заинтересованности к нарушениям прав палестинцев (вплоть до пыток и убийств), совершаемых властями Палестинской автономии, либо другими организациями, имеющими власть в Газе и на Западном берегу р. Иордан. В ответ на это Бецелем заявляет, что, как организация, занимающаяся правами человека, Бецелем не делает различия между случаями, когда права человека нарушаются израильскими властями, и когда подобные нарушения совершает Палестинская автономия, но признает, что основная деятельность организации направлена против нарушений, совершаемых израильским правительством.

По мнению противников Бецелем, финансирование этой организации «Фондом Форда» через «Новый израильский фонд» ставит Бецелем в один ряд с десятками радикальных организаций .

В Израиле многие считают Бецелем пропалестинской организацией и поэтому относятся к её деятельности негативно. Для противодействия этому отношению, в частности, была открыта русскоязычная версия официального сайта организации.

В 2007 г., когда «Хамас» захватила в качестве заложника израильского военнослужащего Гилада Шалита, Бецелем охарактеризовал это как военное преступление и потребовал от руководства «Хамас» немедленного освобождения без предварительных условий.

Ряд источников указывают, что Бецелем искажает информацию, скрывает неудобные факты, а иной раз и подтасовывает их. Согласно ряду источников, Бецелем уличали и в попытках обелить террористов, и в статистических отчётах, не соответствующих действительности.

В частности, в июне 2004 года Бецелем в очередной раз выступила с резкой критикой в адрес ЦАХАЛа и ШАБАКа за «беспричинную остановку палестинских амбулансов». В то же время службы безопасности регулярно задерживают боевиков, которые пользуются машинами скорой помощи для террористической деятельности.

23 марта 2008 года в Интернете была опубликована петиция, призывающая поставить вне закона «Бецелем» на том основании, что данная организация занимает откровенно антиизраильскую позицию, а её действия стимулируют террористические акции против израильтян. По мнению авторов петиции, проводимая «Бецелемом» деятельность даёт террористам ощущение, что они ведут справедливую борьбу. По состоянию на начало июля 2009 года собрано более 2600 подписей. Цель авторов петиции — собрать не менее 100 000 подписей.

Согласно ряду источников, Бецелем способствует распространению в мире сочувствия к палестинским террористам, часто своими репортажами давая пищу для крупных мировых СМИ. Недавно организация открыла свой офис в Вашингтоне, чтобы непосредственно информировать о своей деятельности американцев, включая членов Конгресса США.

Джеральд Штейнберг, профессор кафедры политологии Бар-Иланского университета и исполнительный директор «NGO Monitor», заявляет, что Бецелем, в числе ряда общественных организаций, якобы способствующих мирному сосуществованию евреев и арабов, принимает участие в выработке позиции Палестинской администрации по вопросу получения контроля над исторической частью Иерусалима. В частности, он сказал:

Эти организации не должны злоупотреблять своими заявлениями в области прав человека и принципами мирного сосуществования с целью поддержания усилий, направленных на возвращение мрачных дней 1948—1967 годов, когда евреи не могли жить в Старом городе Иерусалима и даже посещать священные еврейские места.

Председатель организации «Право общества знать» профессор Эли Поллак считает, что статистика, приводимая Бецелемом — некорректна, и «отчеты Бецелема — не легитимны». Он считает деятельность Бецелема в США антисионистской, «пытающейся искоренить еврейское присутствие в Израиле»

Председатель Комиссии Тиркеля судья Яаков Тиркель на слушаниях, посвящённых захвату так называемой «Флотилии мира» (2010), сказал:

Меня удивляет позиция организации «Бецелем», вся критика со стороны которой направлена на Израиль, как будто вся проблема только в нас.

Кэролайн Глик приводит конкретные примеры обвинений, с помощью Бецелема подхваченных в 2010—2011 гг. израильскими и зарубежными СМИ, но на деле оказавшимися сфальсифицированными.

В июле 2013 года «Бецелем» сообщила о своём срочном обращении в военную прокуратуру, в котором утверждалось, что военнослужащие незаконно арестовали пятилетнего ребенка. Этот инцидент получил широкую огласку в израильских и мировых СМИ. В официальном заявлении пресс-служба АОИ отметила:

Печально, что организация «Бецелем» распространяет подобные материалы в СМИ, не позаботившись навести справки у армейского командования. Дело касается несовершеннолетнего, который бросал камни в солдат в Хевроне. Его задержали, передали родителям, а материалы расследования поступили в палестинскую полицию.

Службы безопасности ПНА после короткого допроса освободили задержанных. При этом в сообщении АОИ подчёркивалось, что «ни на одном из этапов разбирательства мальчик не подвергался аресту», а военная прокуратура Центрального военного округа сообщила, что официальной жалобы от «Бецелем» к ним не поступало.

Комиссия Кнессета

Деятельность подобных израильских организаций многие израильтяне считают угрожающей безопасности государства, а саму ситуацию, при которой они получают финансирование из-за границы — абсурдной. В январе 2011 года Кнессет принял решение о создании парламентской комиссии для расследования источников финансирования таких организаций, как Бецелем, «Махсом Уотч», «Шоврим Штика» и других. Закон был инициирован партией НДИ.

Внешние изображения
	[zstore.zman.com/images/2011/01/16/f6b5aff29b18c23e53ef173e143679e6.jpg Тель-Авив, 15.01.2011, zman.com]
	[www.jpost.com/HttpHandlers/ShowImage.ashx?ID=157280 Протест левых активистов, Тель-Авив 15.01.2011, jpost.com]

В то же время ряд израильских политиков (в том числе несколько министров от партии Ликуд) высказались против подобного расследования, а президент Израиля Шимон Перес заявил, что создание такого расследования «вредит израильской демократии и не является необходимым». Существует предположение, что частично нежелание членов правонастроенной партии Ликуд запускать комиссию по расследованию источников финансирования против левонастроенных партий и организации Бецелем связано с тем, что большинство сотрудников исполнительной власти находятся в руках сторонников левой организации, симпатизирующей Бецелем.^{[нет в источнике]}К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) 15 января 2011 года в Тель-Авиве состоялась демонстрация протеста против создания комиссии, в которой по различным оценкам участвовало от 3-х до 20 тысяч человек, в том числе с израильскими флагами, флагами ООП и в арабских головных платках. В демонстрации приняли участие организации «Новый фонд для Израиля», «Шалом ахшав» («Мир сейчас»), МАКИ, «Движение прогрессивного иудаизма» и другие, ряд депутатов кнессета от партий Мерец, ХАДАШ. Среди выступавших были депутаты кнессета Меир Шитрит, ранее занимавший пост министра внутренних дел («Кадима»), Ницан Хоровиц («Мерец»), директор организации «Шалом ахшав» Ярив Опенгеймер и другие.

Погибшие сотрудники Бецелема

В 2002 году трибунал Палестинской автономии приговорил полевого репортера «Бецелем» Хайдара Гханема к смертной казни за сотрудничество с Израилем. Гханема обвинили в передаче информации о передвижениях 4 активистов «Фатха» в Рафиахе, в результате чего они были ликвидированы Израилем. По словам прокурора ПА, Гханем был нанят на службу израильской разведкой еще в 1996 году. Однако и Ясир Арафат, и Махмуд Аббас воздержались от исполнения приговора. Согласно палестинским источникам, 46-летний Гханем был расстрелян «правительством» ХАМАСа 7 января 2009 года в Рафахе, вместе с несколькими другими «коллаборационистами».

См. также

• Израильский комитет против уничтожения домов

Ссылки

• [www.btselem.org/Russian/index.asp Сайт организации Бецелем] на русском языке
• [www.ngo-monitor.org/article/b_tselem_accepts_bds_money_behind_the_bubbes_and_zaydes_fa_ade B’TSELEM ACCEPTS BDS MONEY: BEHIND THE «BUBBES AND ZAYDES» FAÇADE, NGO Monitor, November 04, 201] 0

Отрывок, характеризующий Бецелем

– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.


Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.


Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.