Бибиков, Василий Николаевич

Василий Николаевич Бибиков
Дата рождения	4 (17) октября 1910(1910-10-17)
Место рождения	Пропойск, Быховский уезд, Могилёвская губерния, Российская империя
Дата смерти	1992(1992)
Место смерти	Киев, УССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВВС
Годы службы	1928 — 1961
Звание
Командовал	11-я воздушная армия
Сражения/войны	Гражданская война в Испании Бои на Халхин-Голе Великая Отечественная война Советско-японская война
Награды и премии

Василий Николаевич Бибиков (17 октября 1910—1992) — советский военачальник, генерал-лейтенант авиации (1954).

Биография

Родился Василий Николаевич Бибиков в 1910 году в Пропойске Могилёвской губернии. В 1927 году окончил 6 классов школы, работал в Ленинграде чернорабочим в порту, затем в магазине, в кожном синдикате.

В декабре 1928 года вступил в РККА. В 1930 году окончил Ленинградскую военно-теоретическую школу ВВС, в 1931 году — Борисоглебскую 2-ю военную школу летчиков, затем служил в ВВС на должностях: младший лётчик, командир звена, корабля, авиаотряда.

С началом Гражданской войны в Испании В. Н. Бибиков был направлен туда в числе первых добровольцев, в сентябре 1936 года на пароходе «Нева» под видом специалиста по закупке сельхозтехники в Испании. С октября 1936 года воевал в составе только что сформированной 1-й интернациональной бомбардировочной эскадрильи «Испания» республиканских ВВС. Советские лётчики-бомбардировщики должны были летать на СБ, но пароходы с ними ещё не прибыли, поэтому лётчиков, имевших опыт полётов на двухмоторных машинах, определили на самолёты Potez 54, В. Н. Бибиков стал командиром одного из них. С прибытием СБ советские лётчики пересели на них, В. Н. Бибиков был назначен командиром звена СБ, лично совершил 78 боевых вылетов. В мае 1937 года вернулся в СССР.

После возвращения, в декабре 1937 года был назначен командиром эскадрильи, затем вр. и. д. командира авиабригады, с февраля 1938 года — командир бомбардировочного авиационного полка, в 1939 году окончил Липецкую высшую лётно-тактическую школу ВВС, с августа 1939 года — старший помощник инспектора ВВС Фронтовой (Читинской) группы, участник боев на Халхин-Голе, с 1940 года — командующий ВВС 2-й Отдельной Краснознаменной армии. В 1941 году окончил КУНС при Академии Генштаба.

С началом Великой Отечественной войны на той же должности. В июле 1942 года на базе ВВС 2-й Краснознаменной армии была сформирована 11-я воздушная армия, с 27 июля 1942 года полковник В. Н. Бибиков был назначен её командиром. В составе армии насчитывалось три авиационных дивизии — 96-я истребительная, 82-я бомбардировочная и 206-я смешанная. Армия охраняла воздушное пространство Дальнего Востока.

С сентября по ноябрь 1944 года проходил стажировку на германском фронте в 3-й воздушной армии.

В декабре 1944 года 11-я воздушная армия была расформирована, управление армии было переформировано в управление 18-го авиационного корпуса, командиром которого тогда же был назначен В. Ф. Нюхтилин, однако В. Н. Бибиков официально командовал 11-й воздушной армией до 22 января 1945 года.

С января по октябрь 1945 года — заместитель командующего ВВС Дальневосточного фронта (5 августа 1945 переименован во 2-й Дальневосточный фронт). На этом посту участвовал в Советско-японской войне.

После войны на той же должности, с июля 1946 года — заместитель командующего по боевой подготовке 1-й воздушной армии, в 1947—1949 годах учился в Академии Генштаба, с 1949 года — заместитель командующего по строевой части 11-й воздушной армии Закавказского военного округа (с февраля 1949 года — 34-я воздушная армия), с марта 1950 года — командующий 34-й воздушной армии, с июля 1950 года — командующий 59-й воздушной армии Центральной группы войск, с июня 1953 года — командующий ВВС Западно-Сибирского военного округа, с апреля 1955 года — командующий ВВС Северо-Кавказского военного округа.

В марте 1957 года назначен старшим военным советником командующего ВВС Народно-освободительной армии Китая (НОАК), с марта 1959 года — военный специалист по ВВС, одновременно — старший группы специалистов по ВВС в НОАК.

После возвращения в СССР, в октябре 1959 года назначен командиром 69-й воздушной армии Киевского военного округа, с декабря 1960 года — в распоряжении Главкома ВВС. В марте 1961 года вышел в отставку.

Жил в Киеве, где и умер в 1992 году. Похоронен на Байковом кладбище в Киеве.

Звания

• генерал-майор авиации — 17.10.1942
• генерал-лейтенант авиации — 31.05.1954

Награды

• Орден Ленина (1954)
• четыре Ордена Красного Знамени — (в т.ч. 1949 , 31.08.1945)
• Орден Отечественной войны 1-й степени — (06.04.1985)
• два Ордена Красной Звезды (в т.ч. 1944 )
• Медаль XX лет РККА — 1938
• другие медали

Документы

• [podvignaroda.mil.ru/ Общедоступный электронный банк документов «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»]. [www.webcitation.org/667oHlgwN Архивировано из первоисточника 13 марта 2012]. № в базе данных [www.podvignaroda.ru/?n=29836427 29836427]. [www.webcitation.org/6G2XGDyrY Архивировано из первоисточника 21 апреля 2013]., [www.podvignaroda.ru/?n=1518026237 1518026237]. [www.webcitation.org/6G2XHV51K Архивировано из первоисточника 21 апреля 2013].

Литература

• Коллектив авторов. Великая Отечественная. Командармы. Военный биографический словарь / Под общей ред. М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2005. — 408 с. — ISBN 5-86090-113-5.

Ссылки

• [www.bvvaul.ru/profiles/2507.php Биография на сайте Борисоглебского ВВАУЛ]

Отрывок, характеризующий Бибиков, Василий Николаевич

Адъютант Бонапарте во всю прыть лошади скакал с этим грозным письмом к Мюрату. Сам Бонапарте, не доверяя своим генералам, со всею гвардией двигался к полю сражения, боясь упустить готовую жертву, а 4.000 ный отряд Багратиона, весело раскладывая костры, сушился, обогревался, варил в первый раз после трех дней кашу, и никто из людей отряда не знал и не думал о том, что предстояло ему.


В четвертом часу вечера князь Андрей, настояв на своей просьбе у Кутузова, приехал в Грунт и явился к Багратиону.
Адъютант Бонапарте еще не приехал в отряд Мюрата, и сражение еще не начиналось. В отряде Багратиона ничего не знали об общем ходе дел, говорили о мире, но не верили в его возможность. Говорили о сражении и тоже не верили и в близость сражения. Багратион, зная Болконского за любимого и доверенного адъютанта, принял его с особенным начальническим отличием и снисхождением, объяснил ему, что, вероятно, нынче или завтра будет сражение, и предоставил ему полную свободу находиться при нем во время сражения или в ариергарде наблюдать за порядком отступления, «что тоже было очень важно».
– Впрочем, нынче, вероятно, дела не будет, – сказал Багратион, как бы успокоивая князя Андрея.
«Ежели это один из обыкновенных штабных франтиков, посылаемых для получения крестика, то он и в ариергарде получит награду, а ежели хочет со мной быть, пускай… пригодится, коли храбрый офицер», подумал Багратион. Князь Андрей ничего не ответив, попросил позволения князя объехать позицию и узнать расположение войск с тем, чтобы в случае поручения знать, куда ехать. Дежурный офицер отряда, мужчина красивый, щеголевато одетый и с алмазным перстнем на указательном пальце, дурно, но охотно говоривший по французски, вызвался проводить князя Андрея.
Со всех сторон виднелись мокрые, с грустными лицами офицеры, чего то как будто искавшие, и солдаты, тащившие из деревни двери, лавки и заборы.
– Вот не можем, князь, избавиться от этого народа, – сказал штаб офицер, указывая на этих людей. – Распускают командиры. А вот здесь, – он указал на раскинутую палатку маркитанта, – собьются и сидят. Нынче утром всех выгнал: посмотрите, опять полна. Надо подъехать, князь, пугнуть их. Одна минута.
– Заедемте, и я возьму у него сыру и булку, – сказал князь Андрей, который не успел еще поесть.
– Что ж вы не сказали, князь? Я бы предложил своего хлеба соли.
Они сошли с лошадей и вошли под палатку маркитанта. Несколько человек офицеров с раскрасневшимися и истомленными лицами сидели за столами, пили и ели.
– Ну, что ж это, господа, – сказал штаб офицер тоном упрека, как человек, уже несколько раз повторявший одно и то же. – Ведь нельзя же отлучаться так. Князь приказал, чтобы никого не было. Ну, вот вы, г. штабс капитан, – обратился он к маленькому, грязному, худому артиллерийскому офицеру, который без сапог (он отдал их сушить маркитанту), в одних чулках, встал перед вошедшими, улыбаясь не совсем естественно.
– Ну, как вам, капитан Тушин, не стыдно? – продолжал штаб офицер, – вам бы, кажется, как артиллеристу надо пример показывать, а вы без сапог. Забьют тревогу, а вы без сапог очень хороши будете. (Штаб офицер улыбнулся.) Извольте отправляться к своим местам, господа, все, все, – прибавил он начальнически.
Князь Андрей невольно улыбнулся, взглянув на штабс капитана Тушина. Молча и улыбаясь, Тушин, переступая с босой ноги на ногу, вопросительно глядел большими, умными и добрыми глазами то на князя Андрея, то на штаб офицера.
– Солдаты говорят: разумшись ловчее, – сказал капитан Тушин, улыбаясь и робея, видимо, желая из своего неловкого положения перейти в шутливый тон.
Но еще он не договорил, как почувствовал, что шутка его не принята и не вышла. Он смутился.
– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.
Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил:
– Солдату позорно красть, солдат должен быть честен, благороден и храбр; а коли у своего брата украл, так в нем чести нет; это мерзавец. Еще, еще!
И всё слышались гибкие удары и отчаянный, но притворный крик.
– Еще, еще, – приговаривал майор.
Молодой офицер, с выражением недоумения и страдания в лице, отошел от наказываемого, оглядываясь вопросительно на проезжавшего адъютанта.
Князь Андрей, выехав в переднюю линию, поехал по фронту. Цепь наша и неприятельская стояли на левом и на правом фланге далеко друг от друга, но в средине, в том месте, где утром проезжали парламентеры, цепи сошлись так близко, что могли видеть лица друг друга и переговариваться между собой. Кроме солдат, занимавших цепь в этом месте, с той и с другой стороны стояло много любопытных, которые, посмеиваясь, разглядывали странных и чуждых для них неприятелей.
С раннего утра, несмотря на запрещение подходить к цепи, начальники не могли отбиться от любопытных. Солдаты, стоявшие в цепи, как люди, показывающие что нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.