Библиотека и музей Моргана

Библиотека и музей Моргана (Morgan Library & Museum; до 2005 — Pierpont Morgan Library) — научная библиотека, расположенная в Нью-Йорке, известная прежде всего своей коллекцией рукописей, папирусов, инкунабул, ранних изданий, редких иллюстрированных книг, оригинальных партитур и графических работ. Основу библиотеки составила частная коллекция американского банкира Джона Пирпонта Моргана. С 1966 года помещение библиотеки находится под защитой как памятник архитектуры и истории.

История

Джон Морган учился в Европе и, в частности в Геттингенском университете, вернувшись в США, сумел построить гигантскую частную корпорацию. С 1890 года он начал систематически собирать ценные рукописи и книги, преимущественно со времён Средневековья и Ренессанса, а также особенно ценные иллюстрированные книги, графические работы, автографы и тому подобное.

Неподалёку от своего дома на Манхэттене он распорядился соорудить помещение для библиотеки в стиле итальянского ренессанса. В 1906 году строительство библиотеки было завершено. В 1924 году сын основателя библиотеки Джон Морган-младший открыл собрание для публичного доступа.

Во время Великой депрессии Морганы понесли большие потери. Пришлось выставить на продажу отдельные экспонаты, как, например, «Портрет Джованны Торнабуони» (теперь он хранится в Мадриде).

Директора библиотеки

• Бель Коста Грин (Belle da Costa Greene) до 1948
• Фредерик Болдуин Адамс младший (Frederick Baldwin Adams, Jr.) 1948—1969
• Чарльз Рискапм (Charles Ryskamp), 1969—1987
• Чарльз Пирс-младший (Charles E. Pierce, Jr.) 1987— настоящее время.

Архитектура

Здание библиотеки, так называемый McKim Building, архитектора Чарльза Маккима, расположено по адресу 33 East 36th Street рядом с бывшим домом Моргана на Мэдисон-авеню, 219. Проект Маккима своими очертаниями напоминает римский нимфеум.

В 1928 году жилой дом был снесён и за его счет воздвигнуты дополнительные музейные залы и читальный зал — также по проекту Маккима. Библиотека была перестроена в 2000-е годы по проекту Ренцо Пьяно. Новое открытие состоялось 29 апреля 2006 года.

Коллекция папирусов

В 1912 году Морган приобрёл египетские, греческие и коптские папирусы Эмхерста. С 1937 года в библиотеке хранится коллекция папирусов Кольтського археологического института. Библиотека приобрела коллекции Джеймса Туве, Теодора Ирвина, Ричарда Беннета и Ричарда Морриса. Некоторые коллекции библиотека получила как дар: рукописи Уильяма Глезьера, Дэнни Гайнемана, Курта Бюлера, Кларка Стильмана и Джулии Паркер Вайтмен.

Сокровища библиотеки

• Новозаветные папирусы
• Евангелие из Линдау (IX век)
• Библия Мациевского из собрания Людовика Святого
• 3 полных экземпляра Библии Гутенберга (один экземпляр на пергаменте, два — на бумаге)
• «Роман о розе», личный экземпляр Франциска I
• Рукопись первой песни «Потерянного рая» Джона Мильтона
• Оригинальные партитуры, среди которых 9 из Музыкальной библиотеки Петерса:
  • Франц Шуберт, Лебединая песня (Schwanengesang);
  • Фредерик Шопен, Мазурка op. 59, no. 3 и Полонез op. 26;
  • Кристоф Виллибальд Глюк, часть партитуры оперы «Ифигения в Тавриде»;
  • Георг Фридрих Гендель, кантата Qual ti riveggio, oh Dio (HWV 150).
• Рукопись «Рождественской песни» Диккенса
• Иллюстрации Уильяма Блейка к книге Иова
• Антуан де Сент-Экзюпери, рисунки к книге «Маленький принц»
• «Чёрный часослов» из Брюгге
• «Часослов Екатерины Клевской»
• «Часослов Фарнезе»
• Фрагменты «Легендариума Анжу»
• «Адам и Ева» А. Дюрера
• Крупнейшее в США собрание работ Мемлинга
• «Таро Висконти-Сфорца» (старейшая колода в мире)

В 1968 году библиотека приобрела партитуру концертной арии Моцарта Misero! o sogno / Aura, che intorno spiri (KV 425b/431), Impromptus D. 935 Шуберта и «Приглашение к танцу» (Aufforderung zum Tanz) Карла Марии Вебера.

В литературе и кинематографе

• В романе «Рэгтайм (англ.)» Доктороу библиотеку захватывает компания молодых людей, пытающихся добиться справедливости. Роман экранизирован.

Ссылки

• [www.themorgan.org/home.asp Официальный сайт]
• John Pierpont Morgan. [archive.org/details/checklistofcopti00pier List Of Coptic Manuscripts In The Pierpont Morgan Library]. — New York: Privately printed, 1919.

Отрывок, характеризующий Библиотека и музей Моргана

– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.