Биговка

Биговка (нем. biegen — огибать) — операция нанесения прямолинейной бороздки на лист бумаги. Необходима для последующего сложения по линии бумаги плотностью более 175 г/м² или картона.

Биговка выполняется, если есть вероятность повредить нанесенное изображение путём обычного сгиба; она защищает место сгиба от растрескивания красочного слоя, придавая печатной продукции более аккуратный вид.

Следует разделять понятия биговки и фальцовки, поскольку это разные процессы: они обычно выполняются последовательно, на различном оборудовании. Биговка значительно облегчает процесс фальцовки, не только плотных, но и тонких бумаг, обеспечивая качественный результат. Поэтому логичным было появление в 2002 году оборудования, сочетающего в себе эти две операции.

Биговка осуществляется с помощью тупых дисковых ножей или прямоугольными пластинами на биговальной машине, которая вдавливает и уплотняет материал (облегчая последующее его сгибание) с частичным разрушением связей в волокнистых материалах. Ножи, которые находятся над ответной профильной пластиной, выполняют роль пуансона, а ответная часть — роль матрицы. При биговке нож совершает поступательное движение в вертикальной плоскости, при этом он не доходит до конца ответной части.

Если линия бига располагается перпендикулярно долевому направлению волокна бумаги, то при автоматической биговке может наблюдаться явление залома бумаги. В этом случае необходимо осуществлять ручную биговку оттисков, поскольку она обеспечивает получение более качественных линий бига.

Литература

• Биговка // Издательский словарь-справочник : [электрон. изд.] / А. Э. Мильчин. — 3-е изд., испр. и доп.. — М.: ОЛМА-Пресс, 2006.
• Биговка // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>

Отрывок, характеризующий Биговка

– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.