Биддл, Фрэнсис
Поделись знанием:
Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
| Фрэнсис Биддл | |
| Francis Biddle | |
 | |
| Имя при рождении: |
Francis Beverley Biddle |
|---|---|
| Род деятельности: | |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
Париж, Франция |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Уэлфлит, Массачусетс |
Фрэнсис Биддл (англ. Francis Beverley Biddle; 09.05.1886, Париж — 04.10.1968, Массачусетс) — американский юрист и правовед. Сын профессора права Пенсильванского университета Алджернона Биддла. Праправнук Эдмунда Рэндольфа и дальний родственник Джеймса Мэдисона мл.[1][2]
Биография
Фрэнсис Биддл родился в городе Париже[3]. Окончил Гарвардский университет (1909, бакалавр искусств), степень по праву там же (1911)[3].
В 1911—1912 годах работал клерком в Верховном суде[3]. Затем 27 лет занимался юридической практикой в Филадельфии.
В 1940—1941 годах генеральный солиситор США.
С 26 августа 1941 года по 26 июня 1945 года генеральный прокурор США. Ушёл в отставку по требованию президента Трумэна.
Член Международного военного трибунала в Нюрнберге от США.
В своей книге «Страх перед свободой» (1952) поставил перед собою задачу показать американцам, что они стали жертвой самими же ими созданного «коммунистического пугала»: «Шаг за шагом мы создали благоприятные условия для прихода новой тирании… заставили власти… зажать нам рты, закрыть нам глаза, заткнуть нам уши»[4].
В 1964—1967 годах президент Американского союза защиты гражданских свобод.
Напишите отзыв о статье "Биддл, Фрэнсис"
Примечания
- ↑ [politicalgraveyard.com/bio/biddle.html#RAH0SAB6S Political Graveyard: Biddle, Francis Beverley (1886—1968)]
- ↑ [freepages.genealogy.rootsweb.com/~cbjbar/descendancy.html Rootsweb: The Ancestry of John Howard Camp]
- ↑ 1 2 3 [www.fjc.gov/servlet/nGetInfo?jid=166&cid=999&ctype=na&instate=na Biddle, Francis] (англ.). History of the Federal Judiciary. fjc.gov. Проверено 29 февраля 2012. [www.webcitation.org/69U51Xzsn Архивировано из первоисточника 28 июля 2012].
- ↑ www.ras.ru/FStorage/download.aspx?id=0d9588ba-aa60-437c-a282-cb8319097e12 с. 111
Ссылки
- [www.nndb.com/people/110/000054945/ Francis Biddle] (англ.). nndb.com. Проверено 15 февраля 2012. [www.webcitation.org/67dHFgXq6 Архивировано из первоисточника 13 мая 2012].
| ||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Биддл, Фрэнсис
Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Юристы по алфавиту
- Юристы США
- Юристы XX века
- Родившиеся 9 мая
- Родившиеся в 1886 году
- Родившиеся в Париже
- Умершие 4 октября
- Умершие в 1968 году
- Умершие в Массачусетсе
- Генеральные прокуроры США
- Американский союз защиты гражданских свобод
- Выпускники Гарвардского университета
- Генеральные солиситоры США
- Кабинет Франклина Рузвельта
- Кабинет Гарри Трумэна
- Судьи Нюрнбергских процессов
- Правозащитники США
