Бидер, Герман

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Герман Бидер
Hermann Bieder
Дата рождения:

21 октября 1941(1941-10-21) (82 года)

Место рождения:

Маркерсдорф

Научная сфера:

языковед, славист

Учёная степень:

доктор филологических наук

Учёное звание:

профессор

Известен как:
Известна как:

Герман Бидер (нем. Hermann Bieder; род. 21 октября 1941, Маркерсдорф, Пилах, Нижняя Австрия, Австрия) — австрийский языковед. Доктор филологических наук (1986), профессор (1987).





Биография

Окончил Венский университет по специальностям «переводчик русского языка» (1965) и «славянская филология и история Восточной Европы» (1970).

В 1969 году в Вене защитил диссертацию доктора философии «Stanisław Brzozowski und die russische Literatur» (Станислав Бжозовски и русская литература).

C 1971 работал в Институте славистики Зальцбургского университета.

В 1985 году в Зальцбурге защитил габилитацыйную диссертацию «Deutsche Wortbildungselemente in den slavischen Sprachen» (Немецкие словообразовательные элементы в славянских языках).

Сферы интересов — восточнославянское (белорусское, украинское, русское) и польское языкознание.

Автор трудов по украинистике, полонистике, белорусистике, богемистике и русистике. Исследует социолингвистические проблемы восточнославянских языков; историю восточнославянского письма, языковые контакты немецкого и славянского языков.

Участник 3-го Международного конгресса украиноведов в Харькове.

Заместитель председателя Международной ассоциации белорусистов.

Труды

  • Die Sufixattraktion deutscher Lehnwörter (Substantiven) in den slavischen Sprachen // Die Welt der Slaven. — Münch., 1988. — Jb. 33. — № 1.
  • Die sprachenpolitische Situation in der Ukraine // Sprachenpolitik in Mittel- und Osteuropa. — W., 1995.
  • Die ruthenische (ukrainische) Sprache in der Habsburgermonarchie 1772—1918 // 3-й Міжнар. конгрес україністів. Мовознавство. — Х., 1996.
  • Український переклад — Українська мова в Габсбурзькій монархії (1772—1918 рр.) // Мовознавство. 1997. — № 1.
  • Problemy norm współczesnego ukraińskiego języka literackiego // Literatury i języki Słowian Wschodnich. — Opole, 1997. — T. 11.

Публикации

  • Развіццё беларускай літаратурнай мовы ў кантэксце славянскага адраджэння // Беларусь паміж Усходам і Захадам. Частка 2. (Беларусіка — Albaruthenica 6). У.Конан, А.Мальдзіс, Г.Цыхун (рэд.). — Мн., 1997. — С. 112—118.
  • Шляхі развіцця лексікі беларускай літаратурнай мовы // Беларуская мова ў другой палове XX стагоддзя: Матэрыялы Міжнароднай навуковай канферэнцыі (Мінск, 22—24 кастрычніка 1997 г.). Л. І. Сямешка, М. Р. Прыгодзіч (рэд.). — Мн., 1998. — С. 5—9.
  • Stanisław Brzozowski und die russische Literatur. — W., 1969. — 262 S.
  • Deutsche Wortbildungselemente in den slavischen Sprachen. — Salzburg 1985. — 765 S.
  • Soziolinguistische Aspekte der weißrussischen Sprache // Zeitschrift für Slawistik. — T. 40. — B., 1995. — 4. — S. 398—414.
  • Zur Diskriminierung der weißrussischen Sprache in der Republik Weißrußland // Die slawischen Sprachen. — T. 50. — Salzburg, 1996. — S. 67—125.
  • Normprobleme der weißrussischen Standardsprache. Tendenzen der Russifizierung und Weißrussifizierung // Wechselbeziehungen zwischen slawischen Sprachen, Literaturen und Kulturen in Vergangenheit und Gegenwart. Ohnheiser I. (Hrsg.). — Innsbruck, 1996. — S. 115—128.
  • Das Weißrussische // Einführung in die slavischen Sprachen. P.Rehder (Hrsg.). — Darmstadt, 1998. — S. 110—125.
  • Konfession, Ethnie und Sprache in Weißrußland im 20. Jahrhundert // Zeitschrift für Slawistik. T. 45. — B., 2000. — 2. — S. 200—214.
  • Die weißrussische Standardsprache am Ende des 20.Jahrhunderts // Sprachwandel in der Slavia. Die slavischen Sprachen an der Schwelle zum 21. Jahrhundert. T.2. L.N.Zybatow (Hrsg.). — Frankfurt am Main etc., 2000. — S. 653—664.
  • Der Kampf um die Sprachen im 20.Jahrhundert // Handbuch der Geschichte Weißrußlands. D.Beyrau, R.Lindner (Hrsg.). — Gött., 2001. — S. 451—471.
  • Die sprachwissenschaftliche Terminologie in Branislaŭ Taraškevičs Беларуская граматыка для школ (Wilna 1918) // Zeit — Ort — Erinnerung. Slawistische Erkundungen aus sprach-, literatur- und kulturwissenschaftlicher Perspektive. Festschrift für I. Ohnheiser und Ch. Engel zum 60. Geburtstag. Eva Binder, Wolfgang Stadler i Helmut Weinberger (Hrsg.). — Innsbruck, 2006. — S. 343—365.

Напишите отзыв о статье "Бидер, Герман"

Литература

Отрывок, характеризующий Бидер, Герман


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.