Бильбао 2009 (шахматный турнир)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Бильбао 2009 — финальный турнир «Большого шлема» 2009 года проходил в Бильбао с 6 по 12 сентября.





Регламент турнира

  • Контроль времени: 90 минут на 40 ходов и 60 минут до конца партии с добавлением 10 секунд на каждый ход, начиная с 41-го.
  • Очки:
    • За победу — 3
    • За ничью — 1
    • За поражение — 0

Участники

  • Рейтинги даны на сентябрь 2009

Движение по турам

1-й тур 06.09.2009
Карякин 0 ½:½ 0 Широв
Грищук 0 1:0 0 Аронян
4-й тур 10.09.2009
Широв 1 ½:½ 4 Карякин
Аронян 6 1:0 6 Грищук
2-й тур 07.09.2009
Аронян 0 1:0 1 Карякин
Грищук 3 1:0 1 Широв
5-й тур 11.09.2009
Грищук 6 ½:½ 5 Карякин
Аронян 9 1:0 2 Широв
3-й тур 08.09.2009
Карякин 1 1:0 6 Грищук
Широв 1 0:1 3 Аронян
6-й тур 12.09.2009
Карякин 6 ½:½ 12 Аронян
Широв 2 ½:½ 7 Грищук

Таблица

Участник Страна Рейтинг 1 2 3 4 + = Очки Место
1 Аронян, Левон Армения Армения 2773 0 1 1 ½ 1 1 4 1 1 13 1
2 Грищук, Александр Россия Россия 2733 1 0 0 ½ 1 ½ 2 2 2 8 2
3 Карякин, Сергей Украина Украина 2722 0 ½ 1 ½ ½ ½ 1 1 4 7 3
4 Широв, Алексей Испания Испания 2730 0 0 0 ½ ½ ½ 0 3 3 3 4

Напишите отзыв о статье "Бильбао 2009 (шахматный турнир)"

Ссылки

  • [www.bilbaofinalmasters.com/2009/ Официальная страница] (недоступная ссылка с 13-05-2013 (4000 дней) — история)
  • [www.chesspro.ru/_events/2009/bilbao.html Бильбао 2009 на сайте ChessPro.ru]


Отрывок, характеризующий Бильбао 2009 (шахматный турнир)

– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.