Бильбо (тип эфеса)
Бильбо (англ. , баск. Bilbo, англ. Bilbo hilt = эфес типа бильбо) — тип эфеса длиноклинкового холодного оружия (рапир, шпаг, палашей) испанского происхождения, существовавший с XVII по XIX век. Бильбо можно считать разновидностью испанских эфесов в форме полусферы или чаши[1] — чаще всего такие эфесы встречаются на рапирах. Название происходит от названия испанского города Бильбао, как оно произносится на баскском, возникло оно, вероятнее всего, в XVIII веке, когда большое количество оружия морским путём вывозилось из Бильбао в Испанские Америки и Нидерланды[1]. По другой версии, бильбо это тип рубяще-колющего меча, или небольшой шпаги, популярный в Америке в XVI веке[2].
Содержание
История
Эфес типа «бильбо» фиксируется в изобразительном искусстве раньше классического эфеса-чаши — его признаки присутствуют на приписываемом Веласкесу и датированном 1630 годом портрете неизвестного дворянина, находящемся в частной коллекции. В то же время наиболее раннее изображение эфеса-чаши присутствует на находящемся в собрании Испанского общества Нью-Йорка портрете другого неизвестного дворянина, работы Хуана Карреньо де Миранда, и датированного 1660 годом.
Английский оружиевед Эварт Окшотт обратил внимание на сходство эфесов-бильбо с одной из трёх разновидностей эфесов паппенхаймер и одной из четырёх разновидностей т. н. «английских эфесов» — оба типа были популярны в 1620-30 годах; паппенхаймер в Нидерландах, «английский эфес» в Англии. По его мнению именно под их влиянием и возникли, как бильбо, так и эфес-чаща. С «английскими эфесами» испанцы могли познакомиться благодаря существовавшей при Якове I политике англо-испанского сотрудничества, а с паппенхаймерами в оккупированных Испанией Нидерландах. Таким образом, Окшотт приходит к выводу, что бильбо является испанской модификацией паппенхаймера тип 2[1]. Разница между ними в основном состоит в том, что щитки паппенхаймера меньше по размеру, менее выпуклы и покрыты отверстиями.
Известно несколько случаев, когда эфесы-бильбо прекрасного качества сочетаются с рапирными клинками, однако гораздо чаще встречаются варианты различной степени грубости изготовления, скомбинированные с клинками шпаг (более широких и тяжёлых, чем у рапир), или (по крайней мере в нескольких случаях), палашей. Такое явление можно пояснить широким использованием данного типа эфеса в армиях Испании и её колоний вплоть до начала XIX века[1].
Описание
Эфес типа «бильбо» образован двумя большими, выпуклыми, овальными щитками, расположенными по обеим сторонам пяты клинка, V-образно по отношению к друг другу, при взгляде в профиль. Щитки могут быть как конструктивно отдельными друг от друга, так и слитыми воедино в нижней точке своего V. Верхние края щитков прикрывают крестовину, между ними располагаются дуги эфеса, в которые продевались пальцы при переносе их за крестовину. В просветах между щитками располагались вытянутые петли из металлического прутка. Имелась также защитная дужка. Крестовина прямая или S-образная[1].
Напишите отзыв о статье "Бильбо (тип эфеса)"
Примечания
Литература
- Oakeshott, Ewart. European Weapons and Armour : From the Renaissance to the Industrial Revolution. — Woodbridge : Boydell Press, 2000. — ISBN 0851157890.</span>
Ссылки
- [webapps.fitzmuseum.cam.ac.uk/explorer/index.php?qu=sword%20OR%20pommel&oid=18971 Рапира с эфесом бильбо, конец XVII века, на сайте музея Фицуильяма] (англ.)
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Бильбо (тип эфеса)
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
