Бимон, Боб

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Боб Бимон

Боб Бимон в 1992 году
Общая информация
Полное имя

англ. Robert «Bob» Beamon

Дата и место рождения

29 августа 1946(1946-08-29) (77 лет)
Куинс, Нью-Йорк, США

Гражданство

США США

Рост

191 см

Личные рекорды
Международные медали
Лёгкая атлетика (мужчины)
Олимпийские игры
Золото Мехико 1968 Прыжки в длину
Панамериканские игры
Серебро Виннипег 1967 Прыжки в длину
Чемпионат США
Золото Вэлнат 1968 Прыжки в длину
Золото Эхо-Саммит 1968 Прыжки в длину
Золото Майами 1969 Прыжки в длину
Личные рекорды[1]
100 ярдов 9,5 1966
Прыжки в высоту 1,95 1967
Прыжки в длину 8,90 1968
Тройной прыжок 15,92 1968

Роберт (Боб) Бимон (англ. Robert «Bob» Beamon; 29 августа 1946, Куинс, Нью-Йорк) — американский легкоатлет (прыжки в длину).

Бимон вошёл в историю лёгкой атлетики своим феноменальным прыжком на 8,90 м в финале Олимпиады 1968 года в Мехико. Этот результат, названный «прыжком в XXI век»[2], на 55 см превышал прежний рекорд Ральфа Бостона и был превзойдён лишь спустя 23 года американским прыгуном Майком Пауэллом на чемпионате мира 1991 года в Токио на 5 см. Результат Бимона уже более 40 лет остаётся олимпийским рекордом и третьим результатом в истории прыжков в длину.





Детство и юность

Боб Бимон родился и вырос в бедном Нью-Йоркском районе под названием Ямайка. Он никогда не видел своего настоящего отца, а его мать, Наоми Бимон (Naomi Brown Beamon), в 25-летнем возрасте умерла от туберкулёза, когда сыну было 11 месяцев. Бимон жил в перенаселённой квартире среди алкоголиков и наркоманов вместе с отчимом, который его часто бил, и бабушкой, которая кормила семью, подрабатывая уборщицей. К 13 годам он торговал на улице марихуаной и в будущем видел себя наркодилером, который управляет дорогой машиной и расплачивается стодолларовыми купюрами[3].

Бимон учился в одной из печально знаменитых нью-йоркских школ, где учителя перед занятиями обыскивали учеников с целью изъятия оружия и наркотиков. Здесь в нём открылся интерес к лёгкой атлетике и баскетболу. Его любимым видом спорта были прыжки в длину. В 16-летнем возрасте на юношеской олимпиаде, спонсированной местной газетой, он прыгнул на 7,30 м. Первый успех и всеобщее внимание к нему окрылили Бимона. Кроме предмета бескорыстной любви, спорт для Бимона, как и для многих других чернокожих спортсменов, был единственным шансом выбраться из гетто. Бимон участвовал в коммерческих соревнованиях, которые не приносили ему большого дохода. Финансовые трудности усугублялись неудачной женитьбой.

В 1965 году, в 19-летнем возрасте, Бимон занимал вторую (после Ральфа Бостона) строчку в списке лучших прыгунов в длину США и благодаря своим спортивным успехам стал студентом Техасского университета в Эль-Пасо.

Перед Олимпиадой в Мехико

Хотя Бимон и не имел громких побед, за исключением серебряной медали на панамериканских играх 1967 года в Виннипеге, перед Олимпиадой 1968 года он считался одним из фаворитов, выиграв 22 из 23 соревнований по прыжкам в длину[4].

Он совершил несколько далёких прыжков и вплотную приблизился к мировому рекорду, показав в марте 1968 года в Детройте результат 8,30 м. С попутным ветром 3,2 м/с на предолимпийских соревнованиях в Эхо-Саммит (сентябрь 1968 года) он совершил прыжок на 8,39, что на 4 см превышало мировой рекорд Ральфа Бостона и Игоря Тер-Ованесяна, однако по правилам ИААФ не было зафиксировано как новый рекорд[5].

Спортивные успехи Боба Бимона соседствовали с жизненными неурядицами, разладом в семье и денежными проблемами. Перед Олимпиадой он был исключён из атлетической команды университета Эль-Пасо и лишён стипендии за участие в политическом протесте. Вместе с другими студентами университета он призвал бойкотировать баскетбольную команду мормонского Университета Бригама Янга, поскольку мормоны считались расистской организацией. В результате Бимон остался без тренера, и в подготовке к Олимпиаде большую помощь ему оказал мировой рекордсмен Ральф Бостон.

Олимпиада в Мехико

Соревнования в Мехико начались для Бимона неудачно[4]. При квалификационном нормативе 7,65 м он сделал заступы в первых двух квалификационных попытках, однако в третьей по совету Ральфа Бостона подстраховался, сильно недоступил до планки и вышел в финал вторым с результатом 8,19 м. Лучшим в квалификации был Ральф Бостон, показавший 8,27 м.

В день финальных соревнований моросил дождь. Бимон был в списке четвёртым по счёту. В первой попытке разбег получился чрезвычайно быстрым, попадание на планку — идеальным, а сам прыжок — очень высоким (более 1,5 м в высшей точке), приземление — мощным и жёстким. Бимон оттолкнулся от песка обеими ногами и выскочил из ямы.

По его собственным словам, он чувствовал, что прыжок получился удачным, и пребывал в хорошем настроении. Следить за результатами соперников и за своими собственными результатами было не в его правилах. «Победы и поражения куются не в мышцах, а в мозгах. Мозги — это огромный фактор в олимпийских соревнованиях. Если бы я ходил смотреть, кто как прыгает, для меня это означало бы, что я не уверен в себе. А неуверенность приносит поражения». Поэтому до самого последнего момента он не знал, насколько далёким получился прыжок.

Между тем зрители, сидевшие на трибунах, и специалисты, наблюдавшие за соревнованиями, прекрасно видели, что Бимон приземлился на дальнем краю ямы, далеко за чертой мирового рекорда. Длину прыжка в Мехико измеряли при помощи специального стержня со шкалой, который был закреплён вдоль ямы и по которому скользил оптический измерительный визир. Шкала была рассчитана на 8,70 м, поэтому судьям пришлось долго искать обыкновенную металлическую рулетку. Судья сказал: «Такого не бывает». Измерение заняло около получаса.

В течение этого получаса Бимон считал, что задержка вызвана неполадками измерителя, однако по разговорам других спортсменов он понял, что вероятно превысил мировой рекорд. Ходили упорные слухи, что Бимон преодолел рубеж 28 футов (8,53 м). Когда был объявлен результат — 8,90 м — Бимону эти цифры ни о чём не говорили. Только когда к нему подошёл Ральф Бостон и сказал: «Ты прыгнул на 29 футов» («You went about 29 feet»), Бимон понял, что совершил нечто феноменальное. После этого с ним случился нервный срыв. Он упал на колени и затрясся всем телом. С большим трудом Бостону и Мэйзу удалось поднять его на ноги. Бимона тошнило, по его лицу текли слёзы.

Прежний мировой рекорд был превзойдён на 55 см — беспрецедентный случай в истории лёгкой атлетики. Сам Бимон вышел в сектор ещё один раз, прыгнул на 8,04 м и пропустил четыре оставшиеся попытки. По его словам, он до последнего момента боялся, что результата 8,90 м не хватит для победы. Только поднявшись на пьедестал, он поверил, что стал чемпионом.

Интересна реакция других спортсменов на прыжок Бимона. Сильнейший английский атлет, чемпион Олимпиады-1964 Линн Дэвис сказал: «Ты уничтожил сегодняшнее состязание» («You have destroyed this event»). Слова Игоря Тер-Ованесяна: «По сравнению с этим прыжком мы все — дети».

После Олимпиады

После Олимпиады, выступая на искусственном покрытии, Бимон получил серьёзное растяжение бедра, от которого так и не смог оправиться[4]. Ему пришлось сменить толчковую ногу с правой на левую, но даже после этого он мог показывать результаты мирового класса.

К травме присоединился психологический прессинг со стороны публики, которая на каждом соревновании ждала от него «космических» прыжков. Бимон, однако ни разу не смог прыгнуть дальше 8,20 м.

Поняв, что прошёл высшую точку своей легкоатлетической карьеры, Бимон ушёл из прыжков, хотя ещё некоторое время играл в баскетбол.

Дальнейшая судьба

В 1972 году Бимон закончил университет Адельфи со степенью по социологии.

Помещён в Национальный легкоатлетический зал славы и Американский олимпийский зал славы.

В настоящее время живёт в Майами. Женат третьим браком на Милане Уолтер Бимон. В 1999 году в соавторстве с супругой написал автобиографическую книгу «Человек, который умел летать» (The Man Who Could Fly: The Bob Beamon Story).

Лучшие результаты

Лучшие результаты по годам

Год 1962 1963 1964 1965 1966 1967 1968 1969 1970
Результат (м) 7,34 7,31 7,64 7,71 7,80 8,21 8,90 8,20 7,91
Место в мировом списке[6] 28 20 4 1 3 17

Все прыжки за 8,20 м[5][7]

Результат Место Дата Ветер Примечание
8,21 Окленд 03.03.1967 В зале. Чемпионат США
8,25 Канзас-Сити 20.01.1968 В зале
8,21 Окленд 24.02.1968 В зале. Чемпионат США
8,33 Вэлнат 27.04.1968 +4.0 м/с Ветер выше нормы. Чемпионат США
8,30 Детройт 15.03.1968 В зале. Рекорд мира для залов.
8,21 Модесто 25.05.1968 Ветер выше нормы
8,39 Эхо-Саммит 14.09.1968 +3.2 м/с Ветер выше нормы. Высокогорье
8,25 Эхо-Саммит 14.09.1968 Высокогорье
8,90 Мехико 18.10.1968 +2.0 м/с Рекорд мира. Высокогорье
8,20 Сан-Франциско 04.01.1969 В зале
8,20 Майами 28.06.1969 +0.6 м/с Чемпионат США

Соревнования

Панамериканские игры 1967[8]

Виннипег, 04.08.1967

Рез. Спортсмен Страна
1 8,29 Бостон, Ральф США США
2 8,07 Бимон, Боб США США
3 7,76 Клейтон, Уэллеслиen Ямайка Ямайка
4 7,50 Эрнандес, Хосеen Куба Куба
5 7,41 Крус, Самуэльen Пуэрто-Рико Пуэрто-Рико
6 7,37 Чарленд, Майклen Канада Канада
7 7,17 Пачеко, Абелардоen Куба Куба
8 7,12 Гриноу, Биллen Канада Канада

Отборочный турнир в олимпийскую сборную США 1968[9]

Эхо-Саммит, 14.09.1968

Рез. Ветер Участник Клуб Попытки
1 8,39w 3,2 Бимон, Боб HS 8,39w 8,25
2 8,26w 5,0 Бостон, Ральф Striders 8,26w ×
3 8,16w   Мэйс, Чарльзen GSB 7,94w 7,68 × 8,12w 8,16w 7,84
4 8,09   Шинник, Филen USAF 7,72 8,09 7,93 × 8,07 8,07
5 7,99   Проктор, Джерриen Redlands            
6 7,98   Хопкинс, Гэйлen Unat            
7 7,76   Чифтон, Томen Knox TC            
8 7,72   Уитли, Стэнen Kansas            
9 7,39   Миллер, Биллen Unat            

Олимпийские игры 1968

Мехико, Национальный стадион, 17—18.10.1968

# Рез. Спортсмен Лет Страна Квалиф. Финал Пр.
1 8,90 Бимон, Боб 22 США США × × 8,19   8,90 8,04 WR
2 8,19 Беер, Клаусen 25 ГДР ГДР 7,77   7,97 8,19 × 7,62 × ×  
3 8,16 Бостон, Ральф 29 США США 8,27   8,16 8,05 7,91 × × 7,97  
4 8,12 Тер-Ованесян, Игорь 30 СССР СССР 7,74   8,12 8,09 × × 8,10 8,08  
5 8,09 Лепик, Тынуen 22 СССР СССР 7,91   7,82 8.09 7,63 7,36 7,84 7,75  
6 8,02 Кроули, Элланen 27 Австралия Австралия × 7,71   × 8,01 × 7,80 × 8,02  
7 7,97 Пани, Жакen 22 Франция Франция 7,91   7,94 7,97 7,69 7,58 7,61 ×  
8 7,94 Стальмах, Анджейen 26 Польша Польша 7,60 7,48 7,70   7,71 7,94 7,88 7,75 7,75 7,84  

См. также

Напишите отзыв о статье "Бимон, Боб"

Примечания

  1. [www.sports-reference.com/olympics/athletes/be/bob-beamon-1.html Bob Beamon] на сайте sports-reference.com.
  2. Звёзды спорта / сост. Б. Н. Хавин. — 2-е изд., перераб. и доп.. — М.: «Физкультура и спорт», 1979. — С. 36.
  3. Все материалы этого раздела, кроме абзацев, где источник указан особо, взяты из: Hackett, George The Longest Jump. Newsweek, 14 August, 1983, p. 46.
  4. 1 2 3 Все материалы этого раздела, кроме абзацев, где источник указан особо, взяты из интервью: [www.sport-express.ru/newspaper/2005-12-30/13_1/ Боб Бимон. Прыжок на 8,90 мне не удался. «Спорт-Экспресс», 30.12.2005].
  5. 1 2 [www.alltime-athletics.com/mlongok.htm All-time men's best long jump. Wind assisted] на сайте alltime-athletics.com.
  6. [trackfield.brinkster.net/Top10Yearly.asp?Year=All&EventCode=MF3&P=F Track and Field Statistics. Men, Long Jump, All-Years] на сайте trackfield.brinkster.net.
  7. [www.alltime-athletics.com/mlongok.htm All-time men's best long jump] на сайте alltime-athletics.com.
  8. [trackfield.brinkster.net/events.asp?EventCode=MF3&P=F Track and Field Statistics. Men, Long Jump] на сайте trackfield.brinkster.net.
  9. Richard Hymans [www.usatf.org/usatf/files/69/695a8112-b7a0-4b9d-9dbb-8b4bca22677c.pdf The History of the United States Olympic Trials — Track & Field]. 2008.

Библиография

  • Beamon, Bob and Milana Walter Beamon The Man Who Could Fly: The Bob Beamon Story. Genesis Press: Columbus, MI, 1999. ISBN 1-885478-89-5.
  • Pope, Edward Bob Beamon’s Life Is One Giant Leap. Miami Herald, 16 June 1999.
  • Williams, Lena Finding Truth About His Past Helps Beamon Live in Present. New York Times, 1 January 2000.
  • Schaap, Dick. (1976). The Perfect Jump. New York, NY: New American Library.

Ссылки

  • [trackfield.brinkster.net/Main.asp?P=F Track and Field Statistics] на сайте trackfield.brinkster.net.
  • [trackfield.brinkster.net/More.asp?Year=1965&EventCode=MF3&Gender=M Top 25 Lists. 1965. Long Jump] на сайте trackfield.brinkster.net.
  • [trackfield.brinkster.net/More.asp?Year=1966&EventCode=MF3&Gender=M Top 25 Lists. 1966. Long Jump] на сайте trackfield.brinkster.net.
  • [trackfield.brinkster.net/More.asp?Year=1967&EventCode=MF3&Gender=M Top 25 Lists. 1967. Long Jump] на сайте trackfield.brinkster.net.
  • [trackfield.brinkster.net/More.asp?Year=1968&EventCode=MF3&Gender=M Top 25 Lists. 1968. Long Jump] на сайте trackfield.brinkster.net.
  • [trackfield.brinkster.net/More.asp?Year=1969&EventCode=MF3&Gender=M Top 25 Lists. 1969. Long Jump] на сайте trackfield.brinkster.net.
  • [trackfield.brinkster.net/More.asp?Year=1970&EventCode=MF3&Gender=M Top 25 Lists. 1970. Long Jump] на сайте trackfield.brinkster.net.
Предшественник:
Ральф Бостон
8,35 м
Мировой рекорд в прыжках в длину
18 октября 1968 — 30 августа 1991
8,90 м
Преемник:
Майк Пауэлл
8,95 м

Отрывок, характеризующий Бимон, Боб

Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.


Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.