Биркамп, Вальтер
| Вальтер Биркамп | |
| Walter Bierkamp | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Принадлежность |
|
| Звание |
бригадефюрер СС, |
| Награды и премии |
Крест Военных заслуг I класса с мечами, Крест Военных заслуг II класса с мечами, Кольцо «Мёртвая голова» |
Ва́льтер Би́ркамп (нем.: Walter Bierkamp) (17 декабря 1901 года, Гамбург — 16 мая 1945 года, Шарбойц, Шлезвиг-Гольштейн, Германия), один из руководителей карательных органов нацистской Германии, бригадефюрер СС и генерал-майор полиции (9 ноября 1944 года). Был старшим правительственным советником и начальником криминальной полиции Гамбурга, инспектором полиции безопасности и СД Дюссельдорфа, командующим Айнзатцгруппы «Д» на оккупированных территориях СССР, командующим полицией безопасности и СД в Бельгии и Северной Франции, в Генерал-губернаторстве (Польше), на «Юго-Западе» (Штутгарт) и «Юго-Востоке» (Бреслау), высшим руководителем СС и полиции «Юго-Восток».
Содержание
Начало карьеры
С 1919 до 1921 года был членом Добровольческого корпуса Баренфельда в Гамбурге. Получил высшее юридическое образование, в 1928 году стал доктором права. В 1928—1937 годах работал прокурором в земельном суде Гамбурга. С сентября 1933 года — штатсанвальт, с 1 февраля 1937 года — оберрегирунгсрат и криминальный советник. 1 декабря 1932 года вступил в НСДАП (билет № 1 409 449), 1 апреля 1939 года — в СС (билет № 310 172) и получил чин гауптштурмфюрера.
Начальник криминальной полиции, инспектор полиции безопасности и СД
С февраля 1937 по февраль 1941 года — старший правительственный советник (Oberregierungsrat) и начальник криминальной полиции Гамбурга. С 15 февраля 1941 по 24 июня 1942 года — инспектор полиции безопасности и СД (Inspekteur der Sicherheitspolizei und des SD) в Дюссельдорфе. С сентября 1941 по апрель 1942 года — командующий полицией безопасности и СД (Befehlshaber der Sicherheitspolizei und des SD) в Бельгии и Северной Франции («Belgien-Nordfrankreich»). Руководил арестами противников режима, организатор террора против мирного населения.
Руководитель массового террора на оккупированных территориях СССР
30 июня 1942 года сменил группенфюрера СС Отто Олендорфа на посту командующего Айнзатцгруппы «Д» (с мая 1943 года — боевая группа «Биркамп»), осуществлявшей массовый террор против гражданского населения на Южной Украине и в Крыму. Руководил расстрелами и уничтожением советских граждан в «душегубках» («Gaswagen»).
В августе 1942 года Айнзатцгруппой «Д» во главе с Биркампом в Змиёвской балке были расстреляны и умерщвлены другими способами около 27 тысяч жителей Ростова-на-Дону.
Когда летом 1942 года Вермахт начал новое крупномасштабное наступление и захватил Северный Кавказ, за ним последовала и Айнзатцгруппа «Д» во главе с Биркампом. Уже в августе 1942 года она стала осуществлять массовое уничтожение еврейского населения. Ею были уничтожены воспитанники детских домов в Краснодаре и Ейске с помощью «душегубок». 500 евреев из Краснодара были расстреляны в лесу на городской окраине 21 и 22 августа. То же самое произошло 1 сентября 1942 года в Минеральных Водах. Затем 9-10 сентября Айнзатцгруппа «Д» уничтожила еврейское население Ессентуков и Кисловодска. Евреи Пятигорска были убиты Айнзатцгруппой «Д» с помощью «душегубок». В целом, тогда ею было убито более 6 тысяч евреев. Оставшихся в живых некоторое время использовали на принудительных работах, но затем они были уничтожены 4-5 января 1943 года в Кисловодске. Общее число жертв деятельности Айнзатцгруппы Вальтера Биркампа в этот период составило примерно 10 тысяч человек.
Командующий полицией безопасности и СД
С 15 июня 1943 года Биркамп — командующий полицией безопасности и СД в Генерал-губернаторстве (со штаб-квартирой в Кракове). Организатор массовых депортаций евреев в концлагеря и расстрелов польских патриотов.
С января 1945 года — командующий полицией безопасности и СД на «Юго-Западе» (штаб-квартира в Штутгарте), с 20 февраля 1945 года — заместитель высшего руководителя СС и полиции на «Юго-Востоке» (штаб-квартира в Бреслау), затем до 17 марта 1945 года — высший руководитель СС и полиции на «Юго-Востоке». С 17 марта до середины апреля 1945 года Биркамп снова занимал пост командующего полицией безопасности и СД на «Юго-Западе».
Вскоре после окончания войны покончил жизнь самоубийством.
Интересные факты
Вальтер Биркамп является прототипом одного из главных героев кинофильма «Майор Вихрь» как «шеф СД Кракова» (его играл актёр Е.Б. Кузнецов).
Награды
- Крест Военных заслуг I класса с мечами
- Крест Военных заслуг II класса с мечами
- Кольцо «Мёртвая голова»
Напишите отзыв о статье "Биркамп, Вальтер"
Литература
- Залесский К. СС. Охранные отряды НСДАП. — М.: Эксмо, 2004. — С. 59. — 658 с. — ISBN 5-699-06944-5.
- Залесский К.А. Кто был кто в Третьем рейхе: Биографический энциклопедический словарь. — М.: ООО «Издательство АСТ»: ООО «Издательство Астрель»., 2003. — С. 57—58. — 942 [2] с. — ISBN 5-17-015753-3 (ООО «Издательство АСТ»); ISBN 5-271-05091-2 (ООО «Издательство Астрель»).
Отрывок, характеризующий Биркамп, Вальтер
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.
В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
